разорвать в любую секунду, а позади только крутой обрыв.
Девушка обошла клетку, зверь следил за ней, но не проявлял агрессии, словно сам изучал и рассматривал ее. Огромная голова, черная шерсть, это был именно он, ее сосед по подвалу, которого испугался карлик Густ.
– Привет.
Лиза поздоровалась, зверь фыркнул, подался вперед, принюхиваясь, скаля зубы. От него исходила такая энергия и сила, что любая провокация и резкое движение были способны разбудить ее, тогда он вырвется из своего заточения и мало никому не покажется.
Ей захотелось его погладить, дикое желание. Лиза протянула руку, сначала робко, потом смелее, зверь стал принюхиваться сильнее, уже не скалился, было слышно его тяжелое дыхание.
– Откуда ты такой взялся? Не нравится в клетке, да? Совсем не нравится, я вижу.
Когда ладонь коснулась шерсти, Лиза вздрогнула, но уже не от испуга, сквозь тело словно прошел небольшой разряд тока. Пес сам отшатнулся, но снова подался вперед, упираясь в руку девушки мокрым и холодным носом.
– Хороший, какой хороший мальчик. Ведь ты мальчик? Такой красивый.
Это что-то невероятное, у Лизы никогда не было животных, ни кошки, ни собаки, даже хомячка. Она практически всегда была одна, а этот огромный зверь вызывал столько эмоций: страх, ужас, восхищение.
Тот, кого она боялась, кого видела во сне и перед кем испытывала ужас, сейчас лизал руку, оставляя своим языком влажный след. Нет, таких зверей точно нет в их мире. Рядом в других клетках начали выть сородичи этого пса, а издалека раздался топот копыт.
– Отойди от клетки, быстро отойди, иначе он тебя покалечит.
– Лучше отойти вам, он покалечит вас, а не меня.
– Что ты делаешь? Его нельзя выпускать, Арон только совсем недавно загнал его в клетку.
Так вот кто сбежал и кого так долго ловили. Зверь, должно быть, ранен. Арон был весь перепачкан кровью. Лиза, не слушая стражу, начала с яростью дергать дверь клетке, пытаясь поднять засов, откуда взялось столько сил, она не поняла, но у нее все.
Стража отошла в сторону, часть ее ускакала обратно, Лиза, открыв клетку, протянула руку, начала внимательно осматривать пса, он теперь лежал, опустив голову.
– Тебе больно, да? Потерпи, потерпи немного.
Начала гладить по массивной голове пса, не замечая шума и голосов вокруг, а когда в ее руках появились искры и запястье засветилось ярким светом, испугалась сама.
– Отойди от него, ты слышишь меня?
Арон кричал, псы в соседних клетках заходились бешеным лаем, но Лиза не слушала его. Сейчас с ней происходила настоящая магия, нет, такого не бывает, такого просто не может быть на самом деле.
Она лечила своей энергией этого измученного зверя, и у нее получалось. Тело трясло, прикрыв глаза, Лиза видела только вспышки света и всполохи молний, руки жгло, ее качало из стороны в сторону.
– Грей, что это? Ты понимаешь?– Кай как зачарованный наблюдал за происходящим, как пес дернулся, как начал подниматься на мощные задние лапы, шерсть на загривке вставать дыбом.
– Нет, но это невероятно.
Лишь Арон смотрел на все и убеждался еще больше в том, что хочет эту женщину себе, нет, он ее не убьет сразу, он должен ей насытиться, питаться той энергией, что она дает сейчас зверю.
Лизу покинули силы, она упала рядом с клеткой, теряя сознание.
– Надо забрать ее, Грей, ей плохо.
– Он не позволит, теперь она его хозяйка, и он загрызет любого, кто приблизится.
– Разве такое возможно? Чтобы приручить дикого пса, уходят годы.
– Ну что, Арон, ты все так же хочешь от нее избавиться?
– Да, но сначала она родит нам сына.
Пес скалил зубы, рычал, выйдя из клетки, встав впереди девушки. Смотрел на всех с вызовом, переступая лапами.
– Ты расскажешь, что это такое было? Почему и как дикарка могла приручить дикого пса, а еще залечить его раны?
– Я же предупреждала тебя, Арон, ты не слушаешь меня, ни одного слова, все пытаешься делать по-своему, когда все давно предрешено.
Старуха Хильда всматривается в огонь, в ее зрачках пляшет отражение пламени, Арон сжимает кулаки, хрустит суставами. Он не любил, когда что-то было непонятно. Он воин, храбрый, смелый, готовый сложить голову за свои земли и свой народ, но он отказывался понимать магию, но странным образом верил в нее.
– Вот-вот, я вижу, все вижу. Это дитя. Мальчик. Красивый, здоровый ребенок, с отметиной всемогущего.
Мужчина прошелся по пещере, Хильда не жить в доме, сколько Арон себя помнил, она всегда обитала в пещере на краю леса. В скале, которая, словно пик, возвышалась высоко над деревьями, у самого старого с кривыми ветками.
– Что еще за мальчик? Мой сын? Это мой сын?
– Не вижу чей. Но именно он снимет проклятие рода.
– Что дальше? Дикарка опасна, под ее чары попали уже мои братья.
– Так же, как и ты.
– Нет, это не так.
– Ты снова сам себе противоречишь, упрямый и упертый, такой же как твой отец.
Арон знал, его отец – старший из трех братьев, он похож на него. У них была одна женщина, но, после того как она родила Кая и ушла в загробный мир, они так и не встретили другую, отправились воевать, но обратно не вернулись.
– Иди к ней и держи в руках свой крутой нрав. Она все расскажет, если захочет.
Хильда закачалась в разные стороны, что-то кинула в костер, густой дым окутал помещение и стал разъедать глаза. Старший из трех Великих Гуров вышел из пещеры, посмотрел на черное небо.
Нет, ему было все равно непонятно, откуда взялась эта девушка. И как у нее получилось приручить дикого пса одним касанием, голосом и взглядом?
Как только она упала без сознания, пес рычал, встав впереди нее, им понадобилось немало времени и сил, чтоб отвлечь его куском мяса. Голод взял верх, и он отступил в клетку. Грей унес дикарку обратно в дом, а Арон, найдя Хильду, потащил ее в пещеру.
Лишь слова о ребенке растекались по телу от самого сердца горячей волной. Скоро будет тридцатый сезон, как он появился на свет в ночь, когда с неба сыпались искры и ветер срывал крыши с домов. Так рассказывала мать, что у него такой же суровый нрав, как у той ночи.
Но было кое-что еще, о чем Арон не любил думать, то,
