вампирам, как это делали ее похитители. Нет, она не могла разглашать подобную информацию.
— Это случилось, но я не знаю почему, — солгала Урсула, стараясь не моргать, когда их взгляды встретились. Мог ли он понять о ее лжи?
— Давайте просто скажем, что существовала веская причина, исключительно в целях дискуссии, — признал он. — Тогда я нахожу странным, что ты смогла сбежать. По твоим словам, там были охранники.
Она расправила плечи.
— Да, были. Но охранника позвали в другую комнату, когда появилась проблема. Я воспользовалась возможностью сбежать.
Оливер покачал головой.
— А другой вампир? Который кормился от тебя? Где он был? Видишь, сколько всего нелогичного? Только если он тоже не вышел из комнаты.
— Конечно, не вышел.
— Только не говори, что одолела вампира в одиночку.
Насмешливый взгляд Оливера заставил ее вздрогнуть. Как он смеет смеяться над ней?
— И что заставляет тебя думать, что мне это не по силам?
— Посмотри на себя! Какой у тебя рост сто шестьдесят, сто шестьдесят два сантиметра? А вес? Пятьдесят пять килограммов? Ты не сможешь справиться даже с человеком, не то что с вампиром. Должно быть, кто-то тебе помог.
Она сердито уперла руки в бедра и уставилась на него. Но она сдержала язык за зубами.
— Этому придурку было все равно! Ясно? Он получил свое и позволил мне выйти из комнаты! Не знал, что я убегаю. Наверно, решил, что я возвращаюсь в свою комнату.
Когда Оливер уставился на нее с подозрением в глазах, она выдержала его взгляд, не моргнув.
— Не верю.
— Ты не можешь оставить ее в покое? — Блейк потянул его назад. — Что в этом такого важного сейчас? Она сбежала. Конец истории.
— Что ты не договариваешь? — настаивал Оливер, игнорируя своего брата.
— Ничего.
Он ей не поверил, это ясно. Она даже не могла его винить.
Он медленно отступил.
— Ладно. Поговорим завтра. Ты устала и через многое прошла. Будь как дома. здесь есть телевизор, музыка, книги. Если проголодаешься, Блейк принесет тебе немного еды.
Затем Оливер развернулся и вышел из комнаты. Она услышала, как затихание его шагов.
— Голодна? — спросил Блейк.
— Нет.
Блейк кивнул и ушел, оставив ее одну.
На данный момент она увернулась от пули, но сколько еще ей удастся скрывать правду от Оливера?
Урсула погрузилась в воду, позволяя ей ласкать свое уставшее тело, стараясь держать раненую руку подальше от воды, чтобы повязка не намокла.
Она не просто заперла дверь в ванную, но еще засунула корзину с одеждой под дверную ручку в качестве дополнительной меры предосторожности. Не могла допустить, чтобы Оливер… или Блейк… ворвался бы внутрь, пока она обнаженная. Оба они смотрели на нее похотливыми глазами.
Она точно была уверена, что Блейк не жаждет ее крови, но насчет Оливера не знала наверняка. Возможно, он хотел двух вещей одновременно: ее тела и ее крови. В конце концов, она и раньше предлагала себя ему. Вероятно, он хотел выполнения обещания, когда непосредственная опасности нет.
Но она не давала такого обещания вампиру… во всяком случае, сознательно. Она давала его красивому парню, мужчине, которого считала человеком, и давала его от отчаяния. С тех пор все изменилось. Он оказался врагом.
Эта мысль ее отрезвила. Как она могла не заметить знаков? После трех лет проживания среди вампиров Урсула инстинктивно стала различать их черты: плавные движения, настороженность в глазах, их, казалось бы, безупречная кожа.
И, конечно, скорость. Но Оливер просто стоял, не двигаясь, при их встрече, исключив возможность распознать в нем вампира по движениям.
Его голубые глаза загипнотизировали ее, ослепили так, что она больше ничего не заметила.
Она резко оборвала свои мысли. Сделанного не воротишь. Сейчас важнее выработать план действий… как только она закончит принимать ванну.
Однако, почувствовав, как теплая вода расслабила ноющие мышцы, успокоила усталое тело, ей захотелось просто закрыть глаза и позволить сну унести ее в безопасное место. Может быть, если бы она могла воспользоваться моментом и отдохнуть, все выглядело бы менее отчаянно и безнадежно.
Но нет, она не могла позволить себе слабость. Преисполненная решимости оставаться сильной и бдительной, Урсула потянулась за гелем для душа и намылила тело, смывая последние следы крови и грязи, накопившиеся во время побега из тюрьмы. Она терла все сильнее и сильнее, словно пыталась убрать шрамы последних трех лет.
И она все равно чувствовала себя грязной, запятнанной вампирами, которые ее использовали. Это клеймо, которое, как она боялась, никогда не исчезнет, независимо от количества использованного мыла.
Осознав тщетность своих усилий, ее глаза наполнились слезами. И в уединении незнакомой ванной комнаты Урсула позволила слезам пролиться. Она не могла сказать, как долго плакала, но, когда остановилась, вода почти остыла.
Оцепенев от демонстрации своей слабости, она потянулась за полотенцем, которое ранее достала из шкафа, и вытерлась. Затем натянула штаны без трусиков… которые в настоящее время висели на полотенцесушителе… но, посмотрев на свою футболку, испачканную грязью и кровью, подумала о предложении Оливера взять его одежду.
Ей стоило немалой гордости признаться себе, что она хочет ощутить на коже чистую ткань. Бросив свою футболку на пол, она убрала баррикаду перед дверью и отперла ее.
Спальня оказалась пуста… в нее никто не вошел. Какие облегчение.
Тщательно изучив гардероб Оливера, Урсула не обнаружила ничего необычного: его вкусы в одежде оказались очень… человеческими. Джинсы разных оттенков синего и черного, футболки различных цветов, несколько деловых костюмов… что ее удивило, поскольку он не выглядел так, как будто носил официальную одежду… а также обувь, ремни и галстуки.
Она открыла ящик: носки. В соседнем стопка нижнего белья. Волна жара окутала ее. Покраснев, она быстро задвинула ящик. Конечно, она знала, что даже вампиры носят боксеры или трусы. Но ее не интересовало к какой категории относится Оливер. Она уже это выяснила: ранее он поднял с пола пару боксеров.
Вслепую вытащив одну из футболок с полки, она захлопнула дверцу шкафа. Урсула быстро натянула футболку через голову и заправила ее концы в штаны. Она оказалась слишком большая для нее, чего и следовало ожидать, но выполняла свое дело.
Урсула бросила взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке. По крайней мере, есть еще чуть более четырех часов до восхода. И за это время нужно принять решение: остаться здесь с вампирами и ожидать, что она сможет убедить их помочь ей и другим девушкам, или сбежать, надеясь, что полиция поверит в ее историю и поможет.
Какой сценарий более вероятен?
Как всегда, стоя на пороге
