class="p1">— Мой приятель бывал в тех местах. Он говорил мне о ней. Красавица, каких мало, и строга. Никого к себе не пропускает, не ведёт амурной переписки, предпочитает всему свету уединение своего замка.
— Дело не в красоте и не в строгости нрава. За девицей идёт приданое. Замок со всеми землями.
— То есть любой, кто женится на девице, может сам стать бароном?
— Потому она и берегла себя от слухов. Ошибка дорого бы ей обошлась, свяжи она себя амурной историей.
Чуть что, ей пришлось бы выходить замуж, а это способ выпустить все из своих рук. Бесчестный человек непременно воспользуется таким способом.
— Я не совсем понял вас, господин.
— Смотри, Льюис. Допустим, я бы ничего не имел за собой. Ни замка, ни титула.
— Это сложно представить.
— И тем не менее. Я бы нашел способ проникнуть в покои баронессы, соблазнить ее, распустить слухи. Чтоб спасти честь, девица вынуждена была бы согласиться на брак, верно?
— Полагаю, что так.
— После заключённого брака я бы выждал какое-то время и обвинил ее в чем угодно. Пусть даже в измене. Ее бы упекли в темницу и за меньшее.
— А замок?
— Все досталось бы мужу. Именно поэтому Глория так бережет себя от амурных наветов. Девица не только красива, но и умна.
— Но вы же…
— Если она придется по нраву, я женюсь, и сделаю наш брак честным. Уж точно не стану строить козни против своей же супруги.
— Вот как. Я и не думал, что такое возможно.
— Все бывает на свете. Думаю, сегодня мы заночуем в таверне. А на рассвете отправимся в сторону ее замка.
Настя
Пришлось добежать до магазина за углом, чтобы купить продукты. Это не чупокабр, это проглот. Очень надеюсь, что мешка куриных спинок, крылышек и голов ему хватит для полного личного счастья, и он не уляпает мне ими весь дом и квартиру…
До сих пор просто не могу поверить, что все это случилось со мной. Снег капает с неба, толком не определившись за какую фракцию он выступает — уже весну или все же за зиму. Дети спешат в школу, прыгая через лужи и кидаясь снежками. А я, мечтаю о морском пляже у забора своего дома. Только бы вернуться с работы сегодня чуть поскорей.
Прячу улыбку в уголках губ от прохожих, никто и здесь не должен узнать мой секрет.
Мясной отдел только-только открылся. Симпатичный упитанный продавец взвесил для меня куриные головы и спинки, добавил обрезь.
— Может быть, желаете говяжью кость? Из нее суп выйдет такой, что муж никогда от вас не уйдет! — зазывает продавец.
— Спасибо, не стоит. И так еле выгнала. Мне бы средство от набегов бывшей свекрови кто подсказал.
— Такого не держим, — взгляд мужчины в растерянности падает на прилавок, — ой! Или держим… Свеженькая. Только сейчас завезли специально для вас, — серая крыса выпрыгнула из витрины в лоток для монет как раз в ту секунду, когда я протянула купюры.
Змейка на моем браслете раскалилась, сверкнула глазами. Когда она на браслет-то успела вернуться? Я приготовилась к худшему, замерла.
И напрасно. Крыса, звякнув, упала на бок. Не живая. Серебряная статуэтка. Просто очень похожая на настоящую. Продавец-то, оказывается, шутник. Подняла глаза, чтоб высказать ему все. Напрасно, мужчина и сам ошарашен. Кусает свой кулак, вытаращил глаза на мое украшение. Змейка снова замерла на браслете с самым безмятежным видом. От былой же безмятежности продавца совсем ничего не осталось.
— Простите, я не знаю, как это вышло, — киваю я на статуэтку.
— Ну, что вы. Ничего страшного. Нет! — вскрикнул он, — денег не надо. Вот, возьмите ещё кусок грудинки.
— Я не могу.
— Это подарок. Сварите себе супчик, или запечете. Свежайшая. Вот и это возьмите. Вырезка. Лучшая в городе.
— Да не стоит.
— Умоляю вас, не отказывайтесь. Позвольте только, я оставлю себе это? — ткнул он пальцем в статуэтку крысы, — Замучили! Спасу от них никакого нет. Нашествие. А так я ее на витрине поставлю, и дело с концом. Кто не знает, тот и не поймет, ЧТО здесь стоит.
— Хорошо, забирайте.
— Что вам ещё положить взамен? Хотите карбонад? Зачем же вам обрезь. Давайте пакет обратно сюда, — я взгромоздила пакет на прилавок. Кругленький продавец развил невероятную скорость. Ощущаю себя грабителем-недоучкой. В новый пакет летят с витрин самые аппетитные товары. Копченые и сырые. Каждый подвергается придирчивому осмотру перед тем как попасть в сумку. Некоторые мужчина даже обнюхивает, — Ещё рёбрышек положу на супчик. Может быть, возьмёте индюшку? Да, точно, индюшку. Вот! Только час назад разгрузил. Ну! Держите. И спасибо вам.
— Вам спасибо. Мне неудобно.
— Вам и неудобно? Спасительница! Вы мой бизнес спасли! Будут ещё такие “статуэтки”, помните, я всегда рад их выменять. У меня друг на хлебокомбинате работает, другой на рынке, третий в столовой. Сколько будет статуэток, все заберём. Да будет ваш путь ясен, Сиятельная Мора.
— Меня Настей зовут.
— Ашот. И просто так тоже заглядывайте. В нашем роду помнят и ценят подобных вам. Жаль, что люди не понимают, какая власть дана в ваши руки. Боятся. Ну и дураки.
Из магазина я вышла нагруженная как верблюд.
Змейка. Карл предупреждал в письме, что она может охотиться. Но чтобы так? Крыса же просто обратилась в памятник своей собственной наглости прямо у меня на глазах! Да и продавец этот. Зачем ему статуэтка? Неужели, и вправду, она способна защитить его магазинчик от крыс? Откуда он знает про Морриган? Нет, он меня назвал как-то иначе. Мора? Вроде так. Вернуться бы и расспросить, но неудобно. И потом, он дал мне столько всего, вдруг обратно попросит, как отойдет от первого шока? Нет уж. Крысу я бы ни за что в руки не взяла, даже серебряную. Так что сделку можно признать выгодной.
Интересно, а свекровь в статую моя змейка тоже может превратить?
Пальцы затекли, пакет пришлось перебросить в другую руку. Ой! Он вылетел из моих скрюченных пальцев.
— Сиятельная, разве мой друг вам совсем ничего не оставил? Госпоже не стоит себя так утруждать, — произнес мужчина рядом со мной. Повернула голову.
— Я вас узнала. Вы хозяин кота. Теодора.
— Пусть будет так, — улыбнулся мне мужчина в надвинутой на лицо шляпе, — Мое имя вам все равно ничего толком не скажет. Я слышал, наш общий друг, часовщик, вчера имел удовольствие заглянуть к вам на чашечку чая? Простите мне любопытство.
— Боюсь, я не совсем его поняла вчера вечером.
— Но сейчас, этим восхитительным утром, смею надеяться, вы начали
