Ну, что вы, дорогой свекор, — сочувственно вздохнула я и покачала головой, — не стоит так нервничать в вашем преклонном возрасте. Тем более, я все еще на вашей стороне... И все, что мне нужно — это полная свобода действий. Вы забудете о своих планах сделать меня карманной королевой, которая ничего не решает. Вы не станете мешать мне править страной самостоятельно. С вашей помощью, разумеется, ведь вы мой Первый советник. И еще, — я медленно встала, оказавшись с ним нос к носу и жестко закончила, — вы больше никогда не будете хамить своей королеве...
Я смотрела в его глаза. Он в мои. И я снова чувствовала себя как тогда в круге, когда билась с Аругом за титул ночной королевы. Только сейчас мне не было страшно. Я больше не боялась ничего.
— У вас все равно ничего не получится, — Третий советник решил поторговаться, — управлять государством надо уметь.
Он не знал: именно этому меня и учили с самого детства. И я продолжала стоять на своем, не сдвигаясь ни на шаг и не отводя взгляда.
И победила.
— Хорошо, — сухо произнес мой враг, отступая, — ваше величество. Я согласен.
Прошло пять лет прежде, чем мои дети смогли вернуться. И сегодня я, наконец-то должна была их увидеть. Мое сердце, закованное в ледяную броню, сладко замирало, как когда-то давно.
Я сидела на троне, закутанная в подаренный Эбрахилом парчовый халат с огромным капюшоном, который скрывал мою прическу, и смотрела вперед. Такая одежда была совсем неприемлема в дни официальных приемов, но я давно приучила подданным к странным выходкам, когда дело касалось Аддийского султаната. Почти вся Грилория была абсолютно уверена, что нас с Эбрахилом связывают любовные отношения. И это меня устраивало, я ничего не хотела менять.
Сегодня был день открытых дверей, который проводился ежемесячно уже почти три года. В этот день каждый мог обратиться ко мне с просьбой. Тронный зал, как всегда был полон. Аристократы и самые богатые горожане, которые могли заплатить довольно высокую пошлину за обращение к самой королеве, подходили ко мне и что-то просили, но я почти не слышала их, взмахом руки отправляя советников разбираться с проблемой.
Для остального народа в Среднем и Нижнем городе при администрации стояли специальные урны, в которые те опускали свое прошения совершенно бесплатно. И с ними разбиралась целая армия моих помощников. При королевской канцелярии я создала особый отдел по работе с обращениями граждан.
Советники: Третий советник, герцог Делив и герцог Фалжо были немного удивлены моей рассеянностью. Обычно я всегда старалась вникать в прошения людей, ведь это был один из самых важных каналов обратной связи с моими подданными. Но сегодня в моей голове было непривычно пусто... если не считать воспоминаний, которые против воли всплывали в моей памяти.
Первый год моего правления дался тяжелее всего. Беременность протекала хорошо, но все же давала существенную нагрузку на организм. Роды, тоже прошли без осложнений, однако уложили меня в постель на несколько дней. А потом еще несколько месяцев я приходила в себя, сил едва хватало, чтобы решать текущие вопросы, и ни о каких реформах и преобразованиях речи не шло.
В начале осени с хорошими новостями вернулся Жерен: дети Грегорика доехали до Королевства Кларин в целости и сохранности. Их поселили в отдельном крыле королевского дворца в качестве личных пленников принцессы Вайдилы. Дети ни в чем не нуждались, помимо комнат в их распоряжении был обширный кусок дворцового парка, за ними присматривали рабы, и единственным ограничением был запрет покидать пределы отведенной им территории.
Вернувшись, Жерен сразу включился в работу. Мой самый лучший и верный друг категорически отказался от титула, заявив, что не приставка к фамилии определяет человека, а его дела. К счастью, Селеса была не такой вредной и упертой, как ее муж. Она приняла от меня баронский титул, и после небольшой семейной ссоры, Жерен смирился с тем, что он теперь барон.
Амазонки Вайдилы приехали вместе с ним, правда, сама Вайдила осталась в Королевстве Кларин. Ее мать чувствовала себя неважно, и принцесса-наследница готовилась принять корону.
Я заключила Ирайей договор о том, что две пятерки амазонок начнут зачистку на границах Южной Пустоши и Ургорода. Я не собиралась жить в Аддийском султанате, а значит к тому времени, как мой брат примет корону, я должна была подготовить плацдарм для маневра и основать свое собственное королевство. Пусть оно и будет крошечным и не совсем настоящим, зато позволит сохранить титул, а значит я смогу остаться дома, в Грилории. Вернее не совсем я... но об этом я старалась не думать.
Второй год стал намного продуктивнее. Во-первых, я осторожно начала проводить реформы, первым делом заставив гильдии работать по уже существующему закону. Хотя Домом Гильдий руководил Жерен, сломать стереотипы глав гильдий оказалось не так просто. Но зато результат превзошел все наши ожидания. За пару лет в Грилории случился необычайный подъем ремесел. А кое-кто из мастеров и купцов побогаче даже рискнули открыть мануфактуры, «украв» у меня идеи станков. На самом деле это я подослала к ним самых опытных своих мастериц.
Во-вторых, тихой сапой мы стали убирать тех, кто был на стороне Третьего советника в заговоре против моего отца. Я не стала устраивать громкие скандалы, разборки и судебные процессы. Я просто заплатила самым лучшим наемным убийцам, которых Жерен выбирал самолично, чтобы они подстроили несколько несчастных случаев. Парочка пожаров, несколько сошедших с ума и понесших лошадей, пяток сердечных приступов и вскоре самые крикливые перестали быть активными сторонниками Третьего советника в силу своей безвременной кончины.
Единство заговорщиков пошатнулось уже после того, как Третий советник потерял контроль надо мной. Многие не простили ему такого шага и ушли сами. И хотя поначалу я не трогала никого выше среднего звена, полтора десятка смертей нанесли ощутимый удар по соратникам моего врага. Потеряв своих верных псов, он потерял и связь с большинством своих ударных групп. А выстроить новые цепочки мы не позволяли. Среди низов мало кто присоединился к заговорщикам в силу своих убеждений, чаще всего эти люди служили за деньги. И перекупить их было дешевле всего.
К началу третьего года моего правления, влияние Третьего советника ослабло настолько, что я решилась нанести удар, который откладывала так долго. Я предоставила ему документы, в которых черным по белому было написано, что мы с Адреем развелись задолго до того, как я стала королевой.
