Я оглянулся и вздохнул.
- Уверен, вы не обнадеживали моего отца возможностью поговорить со мной о моей коллекции футболок.
- Довольно справедливо. Ну что ж, расскажи мне о себе, Кэш. - Он откинулся назад в своем кресле и щелкнул ручкой.
- Уверен, мой отец уже просветил вас, так что я правда не знаю, что вы хотите от меня здесь услышать.
- Я хочу услышать об этом от тебя.
- Я в порядке. Не о чем говорить.
Доктор Фарбер прочистил горло и опустил ручку.
- Хорошо. Почему бы нам не начать с пожара?
- А что с ним такого? - Я отвел взгляд к большой, блестящей, вишневого цвета доске позади него и попытался удержать глаза открытыми. Когда я закрыл их, возникли вспышки пламени. Дым. Хаос.
- Кажется, твой отец думает, что именно тогда возникло большинство твоих проблем.
- Ну и? - спросил я. - Вы бы не были немножко обеспокоены, если бы чуть не погибли в огне? Это делает меня сумасшедшим? - Не сумасшедшим. Только напуганным. Хотя преследуемым было бы более подходящим словом.
- Позволь мне спросить тебя кое о чем. - Он нагнулся вперед и натянул очки на нос. - Почему ты пошел тогда в тот дом? Было ясно, что это опасно. Ты бы мог подождать пожарной службы.
Он, наконец, привлек мое внимание.
- И что? Просто позволить ей умереть?
- Ей? - Доктор Фарбер посмотрел вниз на свою записную книжку. - Предполагаю, ты говоришь о твоей соседке.
Я сглотнул и глянул в окно.
- Ее зовут Эмма.
- Твоя девушка?
- Нет.
- Ты хотел, чтобы она была ей? - спросил он.
Я покачал головой, испытывая неудобство в собственном теле.
- Нет. Нет, конечно, нет. Эмма - моя лучшая подруга.
- Тогда почему вы избегаете друг друга?
Я рассмеялся и шлепнул руками по коленям.
- Как много мой отец вам рассказал?
- Ответь на вопрос.
- Мы просто переживаем трудные времена. Вот и все, - сказал я. - Порой у друзей разные мнения. В этом нет ничего страшного.
Он чиркнул что-то в блокноте.
- И это не имеет никакого отношения к тому, что у нее теперь есть парень?
- Нет, - сказал я, мой ум наполнился воспоминаниями и чувствами, с которыми я не хотел разбираться. Он закидывал удочку. И я мог чувствовать его крючок во мне, доводящий все это до моего горла. Черт, возможно, это было просто потому, что она, наконец, нашла парня, и я был ревнивой задницей. Или возможно это было потому, что я умер и не мог помешать себе думать, что я просрал прошлые одиннадцать лет с ней, и теперь я не смогу получить большего. - Хорошо. Возможно, я раньше думал, что когда-нибудь...
Я закрыл глаза и застонал.
- Ладно, Кэш, - сказал он мягко. - Продолжай.
- Раньше я думал, что позже, возможно, когда я пойму, что был глупым, а она закончит бояться всего... я думал, что возможно мы могли бы закончить там. Вместе.
Он кивнул и ждал, что я продолжу. Когда я не сделал это, он сменил тактику.
- Что относительно других девушек? - Он склонил голову набок, глядя на меня. - Какие-нибудь другие отношения?
Я потер ладонью заднюю часть шеи. Было слишком много девушек, от которых я отказался, чтобы считать. Как Эмма всегда называла их? Мои «одноразовые подружки». Я чувствовал себя настолько отдаленным от того парня, которым был, как будто старый Кэш больше не существовал.
- Я встречался со многими девушками. - Если можно назвать вечер на заднем сидение моего Бронко или на диване в моей студии «встречался».
- Какие-то серьезные отношения?
Я уставился на кроссовки, чувствуя себя немного виноватым. То, что я нащупал, находилось вне моего контроля. Как будто оно всегда было там, просто ждало того, кто произнесет его.
- Нет.
Доктор Фарбер написал что-то еще в своем блокноте.
- Давай поговорим о твоей маме.
Я сжал челюсти и расслабился.
- Не зачем говорить о ней. Она не часть моей жизни.
- Сколько тебе было, когда она ушла?
- Шесть, - сказал я.
- Это должно было быть тяжело.
- Конечно это было тяжело. - Это было бы намного тяжелее, если бы не было Эм и ее мамы. Они кормили меня, когда папа забывал. Позволяли мне спать, когда он был на работе до ночи, а я также боялся быть один. Эм даже настаивала, чтобы они брали меня в отпуске с собой каждый год. Боже... было неудивительно, что я цеплялся за нее, как за долбаное одеяло безопасности все эти годы. Я действительно не знал, как выжить без нее.
- Ты думал, что может быть именно поэтому, ты не подпускаешь к себе людей? - спросил он. - Ты боишься, что они уйдут, как твоя мама?
Я наклонился вперед и встретился с его пристальным взглядом.
- Она оставила нас. Бросила нас, чтобы построить свою жизнь со своим преподавателем йоги. Она оставила шестилетнего сына без письма или без телефонного звонка и никогда не оглядывалась назад. Если это и научило меня чему-нибудь, случается так, что кто угодно способен на что угодно. Я осторожен с теми, кого впускать. С этим нет ничего неправильного.
- Нет ничего плохого в том, чтобы быть осторожным, - сказал он. - Но вот что я могу сказать, ты более чем осторожен. Если то, что мне говорит твой отец, верно, ты отталкиваешь людей от себя. Отстраняешься от всего, что любишь. Вопрос состоит в том почему? Что запустило в тебя когти настолько глубоко, что ты не даешь никому увидеть, что это такое, чтобы помочь тебе.
Как будто его слова потянули это в комнату, тень проскользила через отверстие для кондиционера в потолке. Она была похожа на нефтяное пятно, скатывающееся со стены, прежде чем она сформировалась и прыгнула на стол позади него.
- Поговори со мной, Кэш, - сказал Доктор Фарбер. - Это безопасное место. Я обещаю.
Теневой демон открыл рот и зашипел через его плечо, скатываясь к руке доктора. На стул Фарбера. Страх пульсировал в моем животе, в моей груди, в моих висках. Я покачал головой и встал, готовый сбежать.
- Нет, - сказал я, выходя из комнаты. - На самом деле нет.
Нигде больше не было безопасно.
Аная
Я уставилась на дом Кэша, чувствуя себя настолько скрученной внутри, я хотела быть больной. Я никогда не видела место, в котором было так много смерти. Кирпич выглядел испачканным кровью под умирающим закатом. Тени капали с навесов и плескались в сточных канавах в безумном танце, чтобы присоединиться к покрову сумерек. Окна, закрытые занавесками цвета ирисок, пылали от света. Тот жар показывал жизнь. Жизнь, которую я собиралась забрать.
Я сжала пальцы вокруг симпатичной жемчужной ручки косы. Ее тепло таяло через мои кончики пальцев и мчалось по моему телу как лава. Было почти время. Я закрыла глаза, неспособная думать о том, что я собиралась сделать это с ним после всего того, что я уже сделала. После того, как я смотрела ему прямо в глаза и говорила, что не позволю ничему причинить ему боль.
