«Не вижу смысла. Сейчас праздничная неделя, мы в безопасности, вопрос не такой срочный, чтобы срывать людей из их домов».
«Хорошо», — мне действительно стало легче, когда мы прояснили, что будем делать дальше. — «Что ж, небольшой план мы составили на будущее. Но чем здесь заниматься на каникулах?»
«Помнится, я обещал научить вас защитной магии. К этому и приступим», — заявил Гайер, а у меня сердце ухнуло вниз.
«Может, не надо?»
Нет, Гайера переубедить практически невозможно. В итоге сразу после разговора я очутилась в тренировочном зале — в доме оказался и такой — в мужской одежде и острым желанием убежать.
«Да я все-равно не чувствую магию!» — в сотый раз попыталась найти повод не заниматься.
«Значит, отработаете слова, стойки и пассы руками», — невозмутимо заметил он. — «Запоминайте».
С этими словами он легко перехватил контроль над моим телом, отчего я готова была изумленно пялиться на происходящее, но никак не запомнить сложную комбинацию ну самого простого защитного заклинания.
«Все понятно?», — спросил Гайер, вернув мне контроль. — «Сможете повторить?»
«Нет… Как вы вообще так легко забрали у меня тело? Оно мое, вообще-то!» — теперь я была готова обидеться. Ладно, в опасной или трудной ситуации, но сейчас в спокойной атмосфере он легко, без каких-либо усилий проделал это снова.
По ощущениям, Гайер смутился.
«Простите. Я решил, что так вы лучше запомните. Если вам это неприятно, буду объяснять на словах».
Я вздохнула.
«Я не совсем это имела в виду. Раньше вы могли проделать это, только если мне угрожала опасность. Сейчас, как я понимаю, все изменилось?»
«Верно, это удается без какого-либо труда. Думаю, как и вам».
Надо будет попробовать.
«Ладно, показывайте движения».
Следующие несколько часов наглядно напомнили, почему я так не любила ходить на уроки Гайера. Он был слишком жестким, не хвалил, только указывал на мои ошибки и недочеты, снова и снова. Не оскорблял, конечно, но после всего, что мы пережили вместе, я оказалась не готова снова столкнуться с режимом «Гайер-преподаватель».
Наконец мое терпение лопнуло.
«Надо не так!» — заявила я ему, когда он в очередной раз выдал мне, какая я непутевая. — «Вы так ничего не добьетесь. Надо показывать ученику, что он выполняет хорошо, а не ругать бесконечно!»
Гайер явно удивился. И разозлился.
«Вы сами-то давно преподаете?» — процедил он.
«Вы, между прочим, сами сказали, что моя группа добилась невиданных успехов. И, если вспомните, на уроках я вообще никого не ругала, наоборот, указывала ребятам, что у них получается лучше всего».
По крайней мере, я вела себя так, как хотела бы, чтобы преподавали мне.
Гайер молчал. Я почувствовала, что прямо сейчас он ни за что не уступит, а продолжать в том же темпе была не готова.
«Предлагаю сделать обеденный перерыв», — заявила я и направилась на кухню.
Ответа не дождалась, но постаралась заполнить повисшее в воздухе напряжение бытовыми вопросами и без умолку болтала о том, сколько продуктов без стазиса у нас осталось и что лучше приготовить прежде всего.
Гайер сначала молча слушал, потом оттаял и стал откликаться на мои вопросы и предложения. Как я поняла, это лучшая тактика, если он не в духе. Отойти от проблемы, поболтать о чем-то другом, а он обдумает и либо согласится с моей точкой зрения, либо все-таки её отвергнет.
Ничего, если отвергнет, можно обсудить еще раз…
После обеда мы возобновили тренировку, и его слова стали бесценными для меня:
«Вы отлично держите стойку», — через силу произнес он. — «И заклинание произносите правильно, с нужными интонациями. Нужно только доработать пасс…», — и он стал объяснять, как именно доработать.
А я стояла и еле удерживала себя от того, чтобы не запрыгать от счастья. И стереть радостную улыбку с лица было бы неплохо.
Конечно, иногда прежняя методика преподавания у него прорывалась, но он старался сдерживаться, и совсем скоро у меня получились все заклинания, которым он меня обучал. Останется только отработать их с магией, когда она вернется.
А вечером я почувствовала себя настоящим живчиком, потому что после нескольких часов изнуряющих тренировок меня потянуло на прогулку по городу!
Гайера эта идея в восторг не привела, видимо, он-то как раз устал и хотел расслабиться. А тут я, тянущая на улицу.
«Ну пожалуйста, вы только посмотрите, как там красиво все украшено!»
Действительно, когда я выходила в прошлый раз, не обратила внимание на плетения заклинаний, а сейчас, в темноте, было очевидно, что улочки озарены волшебным светом. В душе воцарился праздник, и я просто не могла сидеть дома. Видимо, новогоднее настроение в этом году догнало меня с небольшим опозданием.
«Купим праздничных леденцов, я их не ела целый год», — продолжила я. — «И мандарины тоже! И горячий шоколад!»
«Ладно, ладно», — сдался Гайер под моим напором. — «Идемте».
На улице действительно было невероятно красиво. Стены домов украсили световыми заклинаниями, где-то это были падающие звезды, где-то устрашающие морды диких животных, из оскаленных пастей которых вылетали снопы искр. А больше всего мне понравился домик, украшенный как кукольный замок — бело-розовый, с аккуратными башенками и танцующими силуэтами в окошках.
Я вертела головой во все стороны, чтобы не упустить ничего интересного, и широко улыбалась.
На центральной улице жители устроили небольшую уютную ярмарку. Что здесь только ни продавали: и праздничные сладости, и елочные украшения, и теплую одежду, и даже щенков, резвящихся в утепленной заклинаниями клетке.
На щенках я зависла надолго, уж очень забавно они играли. Но скоро меня оттеснили набежавшие поглазеть дети разных возрастов, и я отступила. Нашла взглядом торговку сладостями и направилась к ней.
— Один килограмм новогодних леденцов, пожалуйста, — протянула ей купюру.
И получила ценный кулечек моих любимых сластей. Сразу закинула в рот один и застонала от вкуснейшего фейерверка во рту.
С одной стороны, жаль, что их продают только в праздничную неделю. С другой же, если бы их можно было достать круглый год, то леденцы потеряли бы праздничную атмосферу и стали чем-то обыденным.
Я всегда покупала один килограмм и растягивала его на оставшуюся зиму, вспоминая прошедший праздник.
«Не ожидал, что они такие вкусные», — подал голос Гайер.
Я в удивлении даже остановилась и ойкнула — на меня налетел мальчуган лет четырех. Хорошо, что не упал. Зыркнул большими глазенками и понесся дальше.
Я отошла в сторону и спросила у Гайера:
«Вы что, первый раз такие пробуете?»
«Да, в нашей семье не было традиции их покупать, наверное, потому что ни мать, ни отец леденцов не жалуют. Обычно в праздники мы объедались шоколадными конфетами».
Конечно, его семья явно обеспеченнее моей, и все же мне стало его чуточку жаль. Для меня Новый год без этих леденцов — совсем не то. Поэтому я развернулась и снова направилась к торговке. И когда она вручила мне второй такой же кулек, как я сжимала в руке, заявила удивленному Гайеру:
«А этот ваш будет. Съедите, когда все наладится… Хорошо?» — и почему-то смутилась.
«Спасибо, Этель», — мягко ответил он.
И я, широко улыбаясь, пошла дальше. Лавочки сменяли друг друга, вокруг бегали дети и бродили взрослые компании. Я успела выпить горячего шоколада и выиграть одну мандаринку в веселой карточной игре. Впрочем, там все участники получили по мандаринке.
«О, готовые наборы для пунша!» — оживился Гайер.
«Где?» — удивилась я, озираясь.
«Вон те коробочки, видите, с оранжевыми бантами».
Я подошла ближе. Коробочки были одинаковые, на каждой надпись: «Приготовь новогодний пунш сам».
«Помню, когда были подростками, мы с братом несколько лет подряд покупали такие. Алкоголь-то нам запрещали. А здесь, подумаешь, какая-то коробка. Мы чернилами закрашивали надписи и спокойно проносили в дом, чтобы в новогоднюю ночь, запершись в одной комнате, вместе готовить. В один год сделали целых пять видов, чуть не спалились перед родителями».
