Словно наблюдая за происходящим со стороны своего тела, я услышала собственный голос:
— Конечно, я буду уважать твоё решение.
Он немного осунулся, пока я заговорила, но быстро пришёл в себя.
— Спасибо, — пробормотал он. — А теперь, если ты меня извинишь, я хотел бы немного уединиться.
— Да, конечно. Это же твоя комната.
Я развернулась и выбежала, когда мои "доспехи" улетучились, оставив лишь сырой ком страдания и смятения там, где раньше было моё сердце.
Ослеплённая слезами, страдая от боли и головокружения, отчаянно пытаясь убежать туда, где я могла бы кричать и плакать, не будучи замеченной, я слишком быстро побежала по лестнице. Моё колено подогнулось на полпути вниз, и я полетела вперёд, уже зная, что падение закончится хреново.
Но я так ни разу и не ударилась. Тёплые руки подхватили меня и поставили на ноги.
— Это было почти второе твоё бедствие на лестнице за день, — сказал Рафаэль, удерживая меня, пока я восстанавливала равновесие.
— Как ты... не важно, — сказала я.
— Давай пройдём в гостиную, Лила. Тебе нужно отдохнуть.
Он обнял меня за плечи, я не воспротивилась. Я бы упала без его поддержки. Моё колено просто убивало меня, голова раскалывалась, а сердце было разбито вдребезги. Он подвёл меня к дивану. Я упала на него, подтянула на грудь подушку и крепко обняла её, нуждаясь в чём-то, что удерживало бы меня, не давало развалиться на части.
Он присел передо мной на корточки, одетый в простые брюки цвета хаки и рубашку на пуговицах. Идеально подобранная одежда, чтобы выглядеть неприметным... как и я, очевидно.
— Я не буду спрашивать, что болит, — мягко сказал он.
— Это был дерьмовый день, — сказала я, молясь, чтобы он не заставил меня говорить об этом.
Он взглядом скользнул вверх по ступенькам, прежде чем снова посмотрел на меня.
— В этом доме так много боли.
Глядя на лёгкую печаль на его лице, у меня появилась идея.
— Ты можешь... ты можешь прекратить это? Ты же избавляешь от других видов боли, — крошечный пузырь надежды поднялся сквозь ужасное, тяжёлое отчаяние внутри меня. — Ты... ты можешь просто ввести нас в сон, а когда мы проснёмся, всё будет в порядке. Может быть, ты сможешь это сделать. Потому что я... — мой голос дрогнул, когда реальность случившегося снова обрушилась на меня. — Я не уверена, что смогу... — я склонила голову, чтобы он не увидел, как начинают капать слёзы. — Прости. Я не могу.
Он слегка приподнял мой подбородок пальцами.
— Можешь.
— Найди другого Стража. Назначь Генри за главного. Прошу.
Он улыбнулся, почти ослепив меня.
— Этот разговор удивительно похож на тот, что ты вела с Джимом всего тридцать минут назад, тебе так не кажется?
— Я не хочу думать о том, что ты слушаешь каждое моё чёртово слово, — отрезала я.
Улыбка не исчезла, поэтому я направила своё внимание в окно, пока он не отпустил мой подбородок.
— Ты достаточно умна, чтобы распознать параллель, Лила. Джим считал, что не сможет справиться с этой миссией, и ты сказала ему, что он должен взять на себя ответственность. Теперь Малачи столкнулся со своим самым худшим страхом, как жертва массовой бойни своего народа, своей семьи, всех невинных людей, он теперь сам несёт ответственность за смерть невинного ребёнка. И всё же он полон решимости выполнить свою работу.
Я откинулась на спинку дивана, желая закричать прямо в лицо Рафаэлю. Малачи был полон решимости выполнить свою работу, всё верно. И я вмешалась в это, а он без колебаний оттолкнул меня, совершенно спокойно раздавив моё сердце.
— Да, его преданность делу достойна восхищения.
Так оно и было на самом деле. Просто это было больнее, чем я могла вынести.
— Как и твоя, Лила, — он вытащил из кармана телефон, идентичный моему. — Я подумал, что тебе он понадобится. А если ты дашь мне ключи, мы с Генри сможем забрать твою машину, когда он вернётся.
— Это что, мой сотовый? — спросила я, роясь в кармане в поисках ключей. — Ты достал его из гнезда Мазикинов?
Он покачал головой.
— Но я знал, что тебе понадобится новый...
Телефон зажужжал. Рафаэль протянул его мне. На мой новый телефон только что пришло сообщение от Генри.
"Они подожгли гнездо, здесь копы, люди повсюду, понятия не имею за кем следить".
— Чёрт возьми! — закричала я, когда телефон завибрировал у меня в руке от очередного сообщения от него.
"Какие будут приказы?"
Я написала ответ:
"Возвращайся".
Затем я бросила телефон на кофейный столик.
— Ты хочешь пересмотреть мысль о том, что я действительно способна быть капитаном? — я зарычала на Рафаэля. — Потому что всё, что я делаю, буквально взрывается у меня перед носом.
Рафаэль усмехнулся.
— Тогда тебе следует лучше стараться.
"Да, пошёл ты", — чуть не вырвалось из моего рта, но я стиснула зубы от этих слов. И по какой-то причине это, казалось, ещё больше развеселило Рафаэля. Он похлопал меня по колену, но отдёрнул руку, когда я резко втянула воздух.
— Что нам нужно, так это быть бессмертными, — сказала я, схватившись за колено и осознав, что оно раздулось почти вдвое по сравнению с нормальным размером. — Если мы нужны вам для борьбы с Мазикиными, почему вы не можете сделать нас непобедимыми? Или сразиться самим с ними?
Его улыбка исчезла.
— Мазикины не подчиняются Судье уже как много веков. Я не могу вмешаться напрямую. В этом деле я связан клятвой Судьи.
— Подожди, что? Судья пообещала Мазикиным, что ты не будешь...
— Только твои потребности, Лила, — тихо предупредил он.
Я прикусила губу и попыталась понять, что же мне нужно знать.
— Они ведь и раньше убегали, не так ли? Анна рассказывала мне.
Рафаэль устроился поудобнее на полу.
— Да.
— И люди-Стражи останавливали их.
— Да.
— Так нам под силу это, правильно? Мы можем одержать победу?
— Я не могу предсказать будущее, Лила. Это не входит в число моих навыков.
Я наблюдала за его лицом, ища подсказки.
— Теперь они стали сильнее, так ведь?
Он кивнул.
Я проглотила металлический привкус страха.
— Итак, я отвечаю за то, чтобы не дать злому демону-бичу убить бог знает сколько невинных людей, и если я не сделаю этого в ближайшее время, они разделятся и станут неудержимыми.
Он снова улыбнулся, но улыбка эта была явно призрачной.
— Я рад, что ты понимаешь.
— Я могла бы справиться с этим лучше, если бы ты смог заглушить мою боль, понимаешь? — сказала я срывающимся голосом. — Ты сказал, что не будешь спрашивать, где у меня болит, но я всё равно скажу. Везде. Не только колено или голова. Я не хочу ощущать эти чувства. Это слишком.
У него даже не хватило такта принять извиняющийся вид.
— Это совершенно другой вид боевой раны. Я не могу стереть такую боль, Лила. В любом случае тебе это не пойдёт на пользу.
Я снова откинулась на спинку дивана.
— Тогда тебе лучше подлатать меня, чтобы я снова смогла выбраться из той пропасти.
Не то, чтобы мне не терпелось исчезнуть. Я хотела лишь миг покоя, которым обеспечило бы меня исцеление Рафаэля. Просто на какое-то время мне нужно было, чтобы весь мир катился к чёртовой матери.
— Ну, это я могу сделать, — пробормотал он и погрузил меня в тяжесть сна без сновидений.
ГЛАВА 11
Проснувшись в понедельник, я впервые испытала благодарность за то, что мне нужно идти в школу. Выходные были долгие — бесплодные патрули, прерываемые только часами, которые я проводила в одиночестве в своей комнате, плача в подушку, чтобы Диана не услышала. Джим решил остаться Стражем и до сих пор выполнял приказы. Как и Малачи. Уравновешенно, как я и ожидала. С холодностью, что ранило сильнее, чем я могла бы себе представить. Пожарные обнаружили в подвале этого гнезда Мазикинов два обгоревших до неузнаваемости тела. Полиция вела расследование. Они подозревали, что этот дом был притоном наркоманов. Я прекрасно знала, что это не так, но мы прочесали весь район и ничего не нашли, так что теперь мы вернулись на исходную позицию.
