Мне же предстояло дождаться служебный транспорт. Слава совету, он мне положен во время расследований. Однако пунктуальностью водители департамента не отличаются, поэтому я решила немного прогуляться и поймать кар на подъезде. Это было моей ошибкой.
Перед лицом резко что-то хлопнуло и обдало меня зеленым дымом. Последнее, что помню, это странный женский голос:
– С-спи, девочка. Твой путь окончен.
Глава 9. Яна
Часто ли вы проводите свои вечера, лежа в кровавой пентаграмме и готовясь принять кинжал в сердце? Вот и у меня это было впервые.
Ночь, полнолуние, холм трех наяд. Настолько светло, что видно каждую травинку и даже одну бесстрашную божью коровку, что нагло лезла мне на щеку и нос снова и снова, сколько бы я ни пыталась ее сдуть. Один раз пришлось даже сплюнуть. Чесалась левая ладонь – говорят, к деньгам, – но я никак не могла представить себе вариант развития событий, где после ритуала жертвоприношения я получу звонкую монету. Когда тебя распинают внутри пентаграммы, деньги – это последнее, что лезет в голову. А вот вонь от веревок, которыми обмотали мои конечности и с чьей помощью растянули в стороны к кольям, согласно вершинам пятиглавой звезды, была крайне раздражающей. Тугие скрученные канатики, что составляли потрепанную временем веревку, все пропитались бурыми кровавыми пятнами прошлых жертв, как и остальными не очень приятными выделениями от трупов. Моя пленительница явно не заморачивалась вопросом чистоты ритуала.
Запах, чешущаяся ладонь и надоедливая букашка – это было все, что волновало меня с момента пробуждения. Так как луна была довольно высоко, я предположила, что скоро должна была наступить полночь. В сказках и страшилках чудовища из лесов проводят все свои кровавые делишки именно в этот час, и мне совсем не нравилось это совпадение. Пусть убийца все еще не появилась в поле моего зрения, я отчетливо слышала хлюпающие, постукивающие и режущие звуки у подножия холма. Если отбросить все, чему меня учили в академии, и забыть главные постулаты совета, то моей пленительницей вполне могла быть ведьма, как и предполагала Валерия.
Как только эта мысль поселилась в моей голове, я мгновенно ощутила озноб от еще не прогретой весенним солнцем земли и боль в суставах. Меня слишком сильно растянули. Так, что даже голову было сложно повернуть, не содрав кожу с шеи о грубые волокна веревки. Да, петлю на меня тоже накинули и даже затянули, отчего немного кружилась голова. Возможно, это были последствия того заклятия, которым меня вырубила женщина, или все гораздо хуже и мне уже пустили кровь.
– Надо было ехать с Валерией, – тихо прошептала обветренными губами, нервно скусывая с них подсохшую кожицу. Знаю, что от этого только хуже и губы могут начать кровить, но это совершенно не аргумент, если они, возможно, будут кровить последний раз в жизни.
– Не кричишь, не ревешь, не умоляешь? – послышался свистяще-скрипучий голос женщины. Она поднималась на вершину холма. Что-то при ее ходьбе неприятно позвякивало. Неужто нож?
– Не сдохла еще? Хра-хар-ха! – И каркающий смех довершил картину из сказки про злую болотную выползень, что жрала на завтрак детей, разделывая их перед этим ножичком из собственного когтя. Правда, в фольклоре тварюшка не особо заморачивалась ритуалами, и отличие было в пользу настоящего.
Ритуал требует времени, а чем больше у меня времени до конца, тем больше шансов спастись, хоть я и не представляла, как это сделать. Пентаграмма полностью блокировала мои способности, и я даже при всех своих условиях не смогла бы поднять занюханный трупик с подножия холма. Вообще, такие насыпи были вокруг всего Ардана. Говорят, что это могилы былой нечисти из прошлых, темных времен, но иные до сих пор хоронят своих недалеко от этих холмов. Отличное место, чтобы поднять нескольких зомби и натравить на безумную женщину, но она, кажется, предусмотрела этот момент.
– А если сдохла, развяжете?
Первое – наладить контакт с похитителем. Мы проходили это в академии. Каждый кадет знает, как нужно вести себя в подобной ситуации. Но, советы! Сомневаюсь, что кого-то из преподавателей распинали в ритуальной пентаграмме и обкладывали трупными червями.
– Что вы творите?! Уберите от меня это!
– Не жрут, – задумчиво произнесла женщина, присела на корточки и нависла надо мной.
Из-за света луны, что лился сверху, мне не было видно ее лица, только очертания туловища и пышная копна волос, торчащая во все стороны. От ведьмы исходил удушающий запах гнили. Такой появляется только от трехдневных трупов. Его нельзя сымитировать и никак невозможно настолько сильно им провонять. Это существо гнило изнутри.
– Значит, живая! – Она усмехнулась собственной шутке и поднялась, вылавливая парочку червей из своих волос и скидывая на землю возле меня. – Ничего, это ненадолго.
Я хотела заорать. Так сильно, как это только возможно, но ужас сковал мое горло не менее крепко, чем спазм тошноты. Из глаз от натуги вытекла пара слезинок, и мир потерял четкие грани на несколько минут. Сомнений больше не было: меня схватила черная ведьма из баек старушек, что ошиваются у торговых лавок, и она собирается проделать в моей груди точно такую же дыру, как и у двух прошлых жертв.
– Ты хочешь вызвать демона Глубин, – переборов рвотный позыв, прошептала, когда безумная нечисть начала рыться в пожелтевших, полностью исписанных листах, которые достала из-за пазухи когда-то модного, но теперь полностью испорченного гнилью, влагой и временем платья.
– Агрх! – оскалилось существо. – Так ты знаешь? Никак мне попалось мясо из проклятого богами рода инквизиторов.
Кажется, это даже обрадовало ее. Она встала со стороны моих ног, и я, наконец, рассмотрела изуродованное черными трупными пятнами лицо, что скалилось в безгубой улыбке гнилыми зубами напоказ. Кусок нижней губы чудесным образом все еще не отвалился, но свисал в столь отвратительной манере, что лучше бы его вовсе не было.
Я видела мертвецов, я поднимала свежезахороненные трупы и создавала умертвий, но еще никогда ни одна нежить не вызывала во мне столь сильное чувство отвращения и ужаса.
– Инквизиторов не существует, – сквозь синие губы выдохнула, еле ворочая языком.
– А-а-а, сектантка, – понимающе ответила женщина, обходя меня по кругу. – Слава советам, нет убийствам, толерантность во всем. Как же прекрасна ваша система для таких,
