— Куинн, нож достала? — тихий голос Кахира, напугал меня до ужаса, настолько настороженно я всматривалась в тёмный зев, ответить ему не успела.
— Анрэй! — воскликнула я, с тихим стоном опускаясь на землю, бежать к мокрому, замёрзшему и судя по согнутому телу, раненому мужу сил не было. Ноги в один миг стали ватными и держать меня отказались. Слёзы ручьём текли по моим щекам, горло сжало в тиски от облегчения и радости, — жив…
Словно в замедленной съёмке я наблюдала, как суетливо подхватывают его и Колума наша охрана, как тот самый молодой парнишка метнулся к домику, неся оттуда две шкуры, хотя по уму, вернувшихся, надо увести в тёплый дом, дать сухую одежду — переодеться, напоить горячим отваром от Кары, проверить раны, покормить мясной похлёбкой. Всё это проносилось в моей голове, но встать и сделать я ничего не могла, силы разом покинули меня. Я просто смотрела на Анрэя, он… не обращая внимание на сыпавшиеся вопросы, на тянущего его к огню Кахира, смотрел на меня.
— Родная… — я чудом услышала шёпот мужа сквозь радостный крик мужчин, а может, просто прочитала по губам…
— Куинн, — молниеносным движением, Анрэй оказался рядом со мной, вздёргивая меня с земли, прижимает к себе так, что мои рёбра затрещали, дышать стало трудно, но мне было хорошо. Его губы не останавливались, покрывая поцелуями каждый миллиметр на моём лице, размазывая слёзы по щекам, лбу, глазам, носу.
— Анрэй, тебя так долго не было, — шептала, разглядывая на его лице новые морщинки, розовый шрам на скуле, жёлто-зелёный синяк на лбу.
— Кхм… Куинн, ему надо переодеться, — радостный и одновременно тревожный голос Кахира, привёл меня в чувство.
— Да, да, конечно, — бормотала, пытаясь, высвободится из железных объятий мужа, — Анрэй, идём тебе действительно надо снять мокрую одежду.
— Ещё минуту, — выдохнул мне в губы муж, крепко прижимаясь своими. Это был неистовый поцелуй, словно Анрэй хотел убедиться в том, что я здесь — рядом.
Одного его в дом не отпустила, Колум уже переоделся в выделенные для него запасные вещи охраны и теперь небольшая комнатка была в нашем распоряжении.
— Давай помогу, — тихо произнесла, развязывая мокрые и тяжело поддающиеся кожаные шнурки, Анрэй молча кивнул, не отрывая свой взгляд от моего лица.
Когда очередь дошла до обуви, я усадила мужа на табурет, опустилась на пол и помогла стянуть полные воды сапоги. Куртка, жилет, рубаха, штаны, когда Анрэй остался в исподнем, мокрым не скрывающим ничего, я сглотнула. До дрожи в руках хотела прижаться к нему, вдохнуть его запах, но ужасный красный воспалённых шрам, проходящий по всей груди, остудил мой порыв.
— Ты вот отвар выпей, а я пока намажу мазью твой шрам, — пробормотала, — и вот сухая одежда, надеюсь, подойдёт по размеру.
— Куинн… я нашёл тебя, — прошептал муж, обхватив моё лицо руками, прижался ко мне лбом, — знал, что ты жива.
— Я тоже верила, что вернёшься, найдёшь…но знаешь, с каждым днём было всё сложнее
— Прости.
— Ты замёрз и голоден, — высвобождаясь от захвата, подхватила баночку с мазью, чувствуя, что ещё немного и я позорно разрыдаюсь, — как вы прошли через пещеру?
— Как ты прошла? В первом зале вода скрывала наши плечи? — тут же спросил Анрэй, нахмурив брови.
— Воды не было, когда мы переходили в долину, она появилась позже, — ответила, осторожно размазывая по его груди вонючую зеленоватую мазь, — я думала, что потеряла тебя навсегда, когда узнала о затопленной пещере.
— Куинн! — громкий стук в дверь, и обеспокоенный голос Кахира, не дал ответить мужу, — для Анрэя похлёбку принести в дом?
— Здесь поешь?
— Нет, идём на улицу, — вздохнул Анрэй, натягивая коротковатые для него штаны, через минуту, он одетый, стоял у двери и с улыбкой на лице, продолжил, — осмотрюсь, куда ты спряталась, расспрошу Кахира.
— Анрэй! А люди… в пустоши? — я не могла не задать мучавший меня вопрос, — что решили остаться там и не пошли за мной?
— Сколько осталось?
— Около десяти семей
— Когда я пришёл в селение, там никого не было, — и тут же схватив меня в охапку, прижал к груди, быстро заговорил, — ты не виновата, они сделали свой выбор.
— Я знаю, — согласилась, но в душе от этого легче не стало, — идём, ты голоден.
Глава 17
— Что вас так задержало? — спросил Кахир, как только Анрэй поужинал. Меня тоже очень интересовал это вопрос и, кажется, не одну меня судя по внимательным взглядам всех мужчин.
— Добрались до туата Дуйбне быстро, погода благоволила, сдали риагу золото, что в реке нашли, и неделю потратили на закуп нужных продуктов, ткани и прочего. Сделали заказ необходимого, ждали подвоза, но всё время происходили задержки… Две недели ожидали, когда доставят наш товар, но как только мы были готовы покинуть туат, на него напали. Пришли с севера фении (наёмники), их ничего не останавливало, много жителей погибло, кто смог, укрылись в лесах, — нахмурился Анрэй, вспоминая произошедшее, — меня сочли мёртвым, Колум утащил меня и скрыл в чащобе, выходил…
— Спасибо, — беззвучно прошептала, глядя на друга Анрэя.
— Как только смог подняться, отправился домой, по дороге собирая людей, оставшихся без крова, — со злостью в голосе продолжил рассказывать муж, сжав кулаки так, что костяшки побелели, — они сейчас расселились в пустых домах селения в каменной пустоши.
— Значит, туата Дуйбне больше нет? — спросил Кахир, — что с твоим наставником?
— Тирс перед нападением покинул туат, сказали к нам подался? Он не с вами?
— Нет, видимо, не дошёл, возможно, встретил наёмников
— Наёмников? — вскинулся Анрэй, обеспокоенно переводя свой взгляд то на меня, то на Кахира.
— Куинн, их напугала, — воскликнул Мак, тот самый молодой парнишка из охраны, и чуть тише продолжил, после того как на него шикнули старшие, — кипятком и огнём, грозилась.
— Меня не было в селении, когда они приходили, Куинн удалось откупиться, — хмыкнул мужчина, — но видно ненадолго, Колум сказал, никого живого не осталось?
— Лимка только успела спрятаться в пещере, ходила подружку искать, — пояснил Колум, — она то и рассказала, куда вы ушли: «туда где сосульки из пола растут и озеро волшебное есть».
— Услышала крик и звон оружия, скрылась в пещере, проскользнув в щель, — продолжил Анрэй, — вышла, когда всё стихло, влезла в погребок, набрала с собой еды и неделю жила в пещере. Слышала, как наёмники искали вход в неё, но не нашли.
— Лимка, — прохрипела я, давясь слезами.
— Куинн, ты брось мне здесь, — неожиданно громко рявкнул Кахир, — ты не можешь отвечать за их жизнь, звала всех, отказались!
— Я сейчас, — пробормотала, поднимаясь из-за стола и, не глядя под ноги, побрела вниз по склону, сейчас мне хотелось орать, рычать, сделать хоть что-нибудь, чтобы облегчить дикую боль, разрывающую мою душу.
Сквозь стоящий гул в ушах услышала голос Кахира: «Оставь её, ей надо побыть одной».
Спустившись с холма, присела на поваленное ветром трухлявое дерево и уставилась мутным от слёз, немигающим взглядом вдаль. Мои слёзы нескончаемым потоком катились по щекам, собственное дыхание с шумом шквалистого ветра отражалось в моей пустой голове гулом. С каждой минутой становилось всё прохладнее, зубчатые очертания гор, приобретали чёткость, контрастно выделяясь на фоне темнеющего неба. Обхватив руками колени, тихонько раскачивалась из стороны в сторону, я оплакивала погибших людей, которые остались там — в пустоши…
Не знаю, сколько я просидела так, когда мои слёзы закончились, а тугой комок в груди растворился, не оборачиваясь, я прошептала:
— Я знаю, что ты рядом… — и тут же сильные руки обхватили меня, прижимая к горячему телу, даря тепло и покой.
— Ты бы ничего не смогла сделать, они решили остаться и единолично пользоваться, тем, что строили все. Ты много оставила им для проживания: продукты, твои стиральные машинки, цветную пряжу, — произнёс Анрэй мне в макушку, его горячее дыхание опалило мою кожу.
