наделали.
— Уж поверь мне, за двадцать восемь лет жизни я ни разу не застревал в звериной ипостаси.
Едкий голос царапнул по нервам, но я не повернулась.
Ответ прозвучал не менее едко.
— А может это вас демиурги наказали… Чтобы вы не цеплялись к невинным девушкам — спихнула с коленей тяжелые лапы.
Послышался возмущенный рык.
— Ты веришь в силу демиургов. Им плевать на нас. Они ушли с этой земли много лет назад и забыли о своем творении. Лишь глупцы могут поклоняться идолам, которых возможно и нет в живых.
— Лишь глупцы могут отрицать их силу, — парировала, вспоминая, что со мной произошло за все эти дни.
Ну вот, теперь у меня не было даже малейшего представления, что делать дальше. Возможно, не стоило отказываться от своих планов, лишь немного подкорректировать их. Оставить короля в таком состоянии я все равно не способна, придется как-то сотрудничать.
«А вдруг он навечно застрял в волчьем обличии?», - внезапно пришла в голову пугающая мысль. Под ложечкой противно засосало. Я чуть скосила глаза на Эрхарда. Тот по-прежнему сверлил меня суровым взглядом.
— Что будем делать? — спросила, тихо вздохнув.
— Это может быть краткосрочное явление, — начал рассуждать Эдхард. — И со временем все наладится само собой.
Я нервно потерла колени, не в силах озвучить то, что ранее пришло в голову.
— А если нет?
— А если нет, то я знаю, куда мы направимся в первую очередь, — уверенно произнес он, и я испуганно вскинула голову.
— В Демиро не поеду!
Он издевательски хмыкнул.
— Поверь, я тоже не горю желанием предстать перед советом таким… Слишком многие обрадуются моей недееспособности.
Я пожевала губу.
— Многие? — переспросила
— Очень многие… — прозвучал серьезный ответ. И я почему-то сразу поверила, что Эдхард ни капли не преувеличивает.
— Тогда куда же мы направимся?
Он задумчиво поскреб лапой за ухом и неожиданно выдал:
— В Энилейн… Столицу фей-ирского королевства.
***
Энилейн. Невероятное, фантастическое место, о котором рассказывали легенды. Древняя столица королевства фей-ир. Недоступная и созданная из волшебства и магии. А еще несуществующая, выдуманная и сказочная. Когда хотели сказать о чем-то несбыточном, о том, о чем лишь можешь мечтать, так и говорили: как пешком до Энилейна, то бишь, никогда.
Я скептически посмотрела на короля, прикидывая, не повредился ли он умом, когда сообразил, что застрял в образе животного.
— Может, лучше к лекарю какому-то… — осторожно начала, боясь обидеть. Попробуй-ка в открытую сказать громадному и опасному волку, что у него мозги набекрень.
На меня посмотрело два осуждающих взгляда, и я, резко покраснев, потупилась. Ишь ты, какие нынче ранимые короли пошли. Только вот по-прежнему скребло меня это странное понимание, ладно Эдхард, все же в прошлом был человеком, но Черныш. Порой, мне казалось, что конь тоже не так прост. Вдруг и его кто-то навечно заковал в образ животного.
— Собирайся, Шэнна, нам стоит уже трогаться в путь, — Эдхард решил отставить без ответа мой выпад.
Я медленно поднялась на ноги и поправила завязки плаща.
— Знакомый наряд… — хмыкнул волк.
Я покраснела еще больше и сердито засопела. Мог бы сделать вид, что не заметил. В конце концов, у него этих плащей и брюк навалом.
— Отдать? — потянулась шнурок на вороте.
— Сейчас мне он ни к чему, если ты забыла. Так что носи на здоровье.
Уколол таки, злыдень пушистый. А ведь мы уже выяснили, что я совершенно ни при чем в этом чуде с превращением.
— Забудешь тут, когда один мстительный волчара не забывает об этом напоминать, — тихо пробормотала, старательно смотря в сторону. Черныш уже с травы перешел на более существенный корм и меланхолично ощипывал молоденькие листья с какого-то куста.
— Что ты сказала?
— Ничего, — невинно захлопала глазами. — Отличный плащик, говорю. Как раз для тебя…
Послышалось тихое ржание. Вот ручаюсь, эта скотина все понимает.
Тронулись мы в путь гораздо позднее, чем изначально было запланировано. Я верхом на Черныше, а впереди, указывая дорогу, черный волк. Иногда Эдхард исчезал с поля зрения, нырнув в какие-то кусты сбоку. Но вскоре возвращался, выпрыгнув уже из совсем другой стороны. И некоторое время опять трусил впереди, помахивая пушистым хвостом. Невольно казалось, что я овца, которую пасет бдительная пастушья собака.
Действительность поражала своей совершенной невероятностью. Казалось, что я сплю, и это все какой-то странный сон. Черный король, которого все боятся до икоты, а в монастыре рассказывают жуткие легенды, теперь в образе волка ведет меня в сказочную страну легендарного лесного народа. Я даже себя ущипнула за руку… дважды… чтобы проверить не сплю ли. Может рядковки оказались не такими уж и съедобными… Но волк не исчезал, а отбитая о твердую конскую спину пятая точка, ныла натурально и немилосердно.
— Может, сделаем привал? — посмотрела на зависшее в зените солнце.
В воздухе уже начинала разливаться полуденная жара, и даже насекомые перестали навязчиво жужжать над ухом, попрятавшись в более прохладные места. Макушку пекло, будто ее облили кипятком, в голове пульсировала боль от постоянной тряски. Да и после всплеска силы волнами накатывала слабость. И если в первые часы я, испытывая ужас от содеянного, как-то еще держалась, то сейчас чувствовала себя совершенно опустошенной. Даже Черныш дышал глубоко и шумно, поблескивая влажными боками.
Волк, как раз было устремившийся к ближайшим кустам, развернулся и двинулся ко мне,
— Устала? — желтые глаза неожиданно сверкнули искренним сочувствием.
— Немного. Солнце печет. Да и Черныш притомился, — потрепала по холке верного скакуна.
— Антрацит, — ворчливо исправил Эдхард.
Я безразлично пожала плечами. Пускай Антрацит. В своей голове я уже давно переименовала животное, и переучиваться было поздно.
— В общем, нам не помешает отдых…
— И поесть! — решительно добавил мужчина.
Я кивнула, поняв, что действительно ощущаю голод. Хотя до этих пор мало обращала внимание на требования желудка. Только вот провизии у нас не наблюдалось. А что я могу найти в эту пору, кроме все тех же грибов, при воспоминаниях о которых меня неожиданно замутило.
— Тебе тоже… — внимательно посмотрела на волка. Надеюсь, он-то себе найдет провиант. Если из нашей небольшой группы только я буду голодать, не так уж и плохо. Я-то привыкла терпеть, регулярно отбывая наказания в монастыре. А холеный королевский конь и изнеженный бытом правитель Горара вряд ли… Еще не
