class="p1">– Дело времени. За время его жизни в столице погибли десятки солдат королевской армии, увы, вовсе не от рук врагов. Они исчезали по одному, а потом их находили в разных местах города. Опустошенных, с глупыми улыбками на мертвенно-бледных лицах, и сжатыми в кулаки пальцами – так люди цепляются за последнюю нить магии, которую из них выпивают.
– Почему же они улыбались?
– Говорят, что когда маг теряет свою силу, он на короткий миг чувствует себя обычным, счастливым человеком. Магия – тяжелая ноша, и не всем она по нраву, вот и радуются тому, что она их покинула.
На столе уже возвышалась гора пирожков, когда входная дверь нарушила тишину в доме грохотом.
– Упустили! – сокрушался Донни, бегая из угла в угол по маленькой кухоньке. – Мы его упустили!
– Найдем, – успокаивал его Бернар, уплетая пирожки. Генерал не выглядел расстроенным.
– Да никогда, – хмыкнул Сеймон. – Сколько раз за последние века солдатам удавалось схватить черного мага?
– Однажды, – пожал плечами Дерек. – Тринадцать лет назад, и то благодаря леди Бровенталь.
– Кто такая леди Бровенталь? – во мне мгновенно вспыхнуло непонятное чувство. Точнее, вполне понятное – чувство ревности, чтоб ее.
– Одна магичка, младшая помощница главного советника Его Величества, – ответил Бернар, с едва заметной мечтательной улыбкой. – Когда армия стала терять все больше солдат, которых выпивал чернокнижник, девушка взяла все в свои руки. Она была красива, словно звездное небо, и нежна, как ромашка в утренней росе. У Араса не было шанса не влюбиться, и леди Бровенталь достаточно быстро завладела его сердцем, душой и вниманием. Честно говоря, мы уже думали, что Эрлиана и сама влюблена в черного мага, потому что она не торопилась его сдавать, но смертельные случаи не прекратились и спустя несколько месяцев леди Бровенталь надела на него амулет, блокирующий магию. Арасу нужно было всего пару минут, чтобы его сломать, но он не успел – подоспели Высшие маги.
– Мне казалось, такие как он не умеют любить, – тихо проговорила я, стараясь следить, чтобы голос не дрожал. Новая чашка с чаем, которую мне дал Тревор взамен разбитой, грозилась повторить судьбу предыдущей, так сильно я ее сжимала.
– Почему нет? Он такой же как и все, просто более подлый и старый.
– Не старый он…
– Варэли, с тобой все хорошо?
– Да, господин Эржетер, извините, просто не выспалась. Так какие планы по поимке этого… гадкого существа?
– Ума не приложу, если честно.
– Вы ведь из Высших магов, генерал, – последнее слово я проговорила, повышая интонацию.
– Даже мы не всесильны. Но тебе волноваться не о чем, если ты его боишься, то не стоит – с тобой всегда такие помощники!
Донни и Сеймон дружно покраснели от похвалы.
– Я и не боюсь.
– Вот и отлифно, – Бернар уже снова жевал половину от пирожка. Мужчины устали, всем бы выспаться, да и мне тоже, но как и говорил Тревор, магия – тяжелая ноша.
В утренних сумерках, когда ливень стал еще сильнее и холоднее, над городом пронесся тихий, заунывный звон. Следом за ним раздался второй удар колокола, похожий на плач младенца – точно так же от него щемило сердце. Бледнея, я подскочила к окну. Меня пугали эти звуки, но еще страшнее были выражения лиц моих коллег – я даже на похоронах графа их такими не видела.
Тревор погасил огонь в печи, снял фартук и покинул кухню. Бернар выплюнул недожеванный пирожок, выпил воды из бокала и устало потер лоб. Донни, Сеймон и Дерек, вздохнув, переглянулись.
– А где Грегори? – вдруг переключила я свое внимание. Звон колокола не прекращался, становился все громче и к нему добавились новые звуки – крики людей, цоканье копыт, стук колес. Город просыпался быстрее чем обычно.
Грегори появился в дверном проеме, ровно когда я о нем вспомнила. Скелет кутался в накидку, даже ему было не по себе.
– Собираемся, что уж. Выспимся потом, – ворчливо произнес Сеймон.
– Куда? – не поняла я.
– Этот колокол звонит только тогда, когда умирает кто-то из королевской семьи, – объясняя, Бернар уже застегивал на себе плащ.
– А нам-то туда зачем?
– Варэли…
– Блин, точно. Мы ж эти… Хорошо, я сейчас!
На трясущихся от волнения ногах добежала до спальни, натянула на себя комбинезон и чистенький плащ, наконец осознав, для чего Варэли такое количество одинаковой одежды. Меня беспокоило вообще все – начиная от того, что умер кто-то из правящей семьи и мы должны его хоронить, заканчивая тем, что я впервые в своей жизни увижу настоящего короля. Благо, я постоянно не высыпалась из-за чего сознание было слегка затуманенным, и только благодаря этому моя нервная система еще не начала сбоить.
В полной готовности мы все, кроме Грегори, вышли из дома и расположились в двух экипажах, один из которых принадлежал Бернару, другой – Дереку. С последним я оказалась наедине.
Я наблюдала в окно за толпами людей. Мужчины, женщины и дети высыпали на улицу семьями, переговаривались, кто-то плакал, кто-то странно улыбался, словно радуясь. Но все они тянулись по направлению к замку, рядом с которым на площади уже собралось бесчисленное количество народу.
– Это они из любопытства, не более того, – сказал вдруг Дерек.
– А по звону можно определить, кто именно умер?
– Нет, позже Его Величество выйдет к подданным и объявит о смерти члена семьи… если он жив, конечно.
– А что если нет?
– Тогда это сделает его главный советник, а через три дня будет коронация. Старший сын Его Величества взойдет на престол, именно по этой причине ты можешь видеть скорбь на лицах горожан.
Я снова выглянула в окно. Старушка в цветастом пальто сухонькими руками утирала слезы с морщинистого лица. Она так горько плакала, что я и сама прочувствовала на себе всю боль от переживаний.
– Его не любят, да?
– Скажем так – боятся. Кронпринц не отличается великодушием, да и близости с народом избегает. Он иногда жесток, и даже за все что я сейчас рассказываю меня могут казнить, когда он станет королем.
Я испуганно вздрогнула, Дерек рассмеялся.
– Я тебе доверяю, поэтому и рассказал.
– Надеюсь, умер не Его Величество…
– Он еще не так стар, совсем недавно отпраздновал двухсотлетие.
– Сколько?..
– Король – маг, а мы живем по три сотни лет.
– А, да, Тревор говорил мне об этом… Стоп, – я задержала дыхание. – Я ведь тоже маг, и что, мне теперь жить еще примерно двести семьдесят лет?!
– Ты – некромант, и если не повезет, то умереть можешь намного раньше.
– А вот это пугает еще больше, чем жизнь
