— Это я-то боюсь?! — Кэйдар рассмеялся, презрительно, насмешливо. — Не много ли ты о себе думаешь, мараг? Ты лишь потому ведёшь нас, что неплохо знаешь эти места. Я не доверял тебе с самого начала и сейчас не собираюсь. И не рассчитывай на мою мягкость… На какие-то там поблажки… Надеешься, я разрешу тебе задер-жаться здесь подольше? Нет уж! Сейчас мы отдохнём немного, поедим — и пойдём дальше! Нечего расслабляться!..
— Я не самоубийца, чтоб лазить по болоту ночью! — Айвар выпрямился, но палку из рук не выпустил, не доверял он своим слабым ногам. — Те, кто хочет, могут идти хоть сейчас. Мешать не буду! И спорить — тоже…
Отвернулся и пошёл к шалашу. Но успел сделать всего несколько шагов, рухнул лицом вперёд глухо, как стрелой подстреленный. И затих.
— Чего это он? — Кэйдар с Лидасом переглянулись. — Не помер ли часом? — Лидас по-шёл проверять, выпрямившись, крикнул:- Уморился вконец наш мараг! И жар у него… Горячий…
— Отлично! Прекрасно! Чего тут ещё скажешь? — Кэйдар всердцах плюнул себе под ноги. — Жди теперь, пока он оклемается…
Айвар пришёл в себя уже в сумерках, лёжа с закрытыми глазами, прислушиваясь к собственным ощущениям, понял: "Ты же просто уснул! Послал всё и всех — и попро-сту уснул. Конечно, всему виной усталость, прямо-таки нечеловеческая, а ещё бес-сонная ночь, голод, и этот проклятый кашель, и головная боль, они измотали тебя".
Но как хорошо всё-таки, лежать бы так, укрытым плащом до подбородка, с меш-ком под головой, и никуда, никуда на свете не спешить.
Блаженно и расслабленно улыбаясь, Айвар лежал с закрытыми глазами, сквозь сонную дрёму различил далёкий голос. Говорил Кэйдар:
— Насколько может затянуться эта его простуда? Сколько дней мы тут потеряем?.. Мы все попали под дождь, все промокли, а заболел только он один. Этот мараг… Глупо было доверяться ему. Глупо было брать его с собой. Он завёл нас сюда, а теперь — вот…
— Не ворчи, — отозвался Лидас, его голос еле различался. — С марагом у нас есть хоть какой-то шанс. Одни бы мы не смогли уйти так далеко.
Ничего, он отлежится за эту ночь, и мы пойдём дальше. Я тепло укрыл его, нагрею ещё, вот, горячего чая на травах…
— Ну, ты прям как мамочка, — усмехнулся Кэйдар. — Такая забота! Не опекал бы с са-мого начала этого проклятого марага, ничего бы не было. А ты что же? Пожалел, бедненького, к себе приблизил… Сейчас ещё и назад его с собой приведёшь… В Каракас…
— Кэйдар, как ты можешь?! — возмутился Лидас. — Как ты можешь говорить такое?
— А что? Проще отпустить его, да? Пускай идёт к себе, в свои марагские земли? Единственный наш мараг… Отпустить и забыть про всё, что было. Про наш поход…
— Да, я бы отпустил его, — неохотно и не сразу заговорил Лидас. — Отпустил бы, если б он был моим рабом… Но он же твой, тебе решать, что с ним делать.
— Отпустил? — громко хмыкнул Кэйдар. — А, помнится, ты убить его готов был… По-сле того, как узнал про Айну… Быстро же ты забываешь про всё. А что? Подумаешь там, твоя жена и этот… — Он не сразу подобрал подходящее слово, добавил:- маль-чишка… Ребёночка он ей состряпать сумел…
— Перестань!
— А что? — Кэйдар рассмеялся. — Давай, приведи его обратно — Айна ой как обрадует-ся! Спасибо скажет…
— Прекрати, Кэйдар! — снова повторил Лидас. — Зачем вообще про это говорить, если мы всё ещё здесь, а они все — там? Мы можем не вернуться. Одна дорога через Ас-кальское море чего стоит. С нами не будет ни Мануса, ни Рузала, придётся идти вокруг, через вайдарские степи. Это и долго, и опасно. А ты уже делишь шкуру с неубитого медведя.
Айвар с усталым любопытством прислушивался к негромкому сильному голосу Лидаса. Не мог не согласиться с его доводами. Даже улыбнулся сам себе довольно: так ему, правильно, чтоб лишнего не болтал.
— И ещё, ты же знаешь, что мы с Айной будем разводиться. Я же говорил тебе уже, — Айвар при этих словах поднялся на руках, сел, с изумлением глядя на Лидаса. Они тоже оба разом посмотрели на него, и Кэйдар первым спросил:
— Ты чего?
Айвар даже не взглянул в его сторону, не отрывая глаз, смотрел на Лидаса, вслух спросить не решался: "Так это правда?! Это всё — правда?!"
— Ты чего так оживился? — Кэйдар резко на ноги поднялся, и только поэтому Айвар перевёл на него глаза, ждал удара, пинка, окрика, ответил так, будто это его заявле-ние объясняло всё:
— Это из-за меня. Из-за меня ведь всё, да? Она клялась, что любит, а я не верил по-началу… Она ждать обещала…
— Ты что́ несёшь, мараг?! Как ты смеешь даже думать такое?!! — перебил Айвара Кэйдар, переступив через очаг, полный красных углей, он навис над марагом угро-жающе, глядя сверху, добавил:- Моя сестра однажды сделала глупость, и я жить тебя оставил по её же просьбе, но если ты ещё хоть раз её имя назовёшь или даже подума-ешь — я убью тебя, раб! Убью тут же!
— Кэйдар… — позвал чуть слышно Лидас.
— Что — "Кэйдар"?! Что?! — Он обернулся к нему стремительно, всем телом на од-ном месте одним движением развернулся. — Ты снова промолчишь, да? Снова стер-пишь? С этой своей трусливой робкостью! Он же вот он перед тобой! — Указательным пальцем ткнул в сторону Айвара, растерянно моргнувшего в ответ. — Ты сам говорил мне, что готов придушить этого гада голыми руками, что убьёшь его, что ни за что на свете не оставишь жить… А теперь он заявляет такое… А ты просто молчишь!
— Из двух мужчин пусть женщина сама выбирает, такой у нас закон! — сказал вдруг Айвар, будто гнев и ярость Кэйдара не испугали его.
— Заткнись! Я не давал тебе права вмешиваться в наш разговор! И вообще тебя это не касается!.. — Кэйдар из последних сил сдержался, чтоб не ударить марага, взглядом его яростным обжигал, но пока не трогал.
— Я люблю её! И она меня любит! — крикнул Айвар Кэйдару в лицо, будто это могло что-то значить.
— Заткнись, раб! — снова повторил Кэйдар, голосом, потерявшим звучание.
— Я не раб, я — царевич! — Айвар всем телом подался, запрокинув голову, вскинув подбородок, глазами сверкал лихорадочно, а у самого болезненный румянец на ску-лах, испарина на лбу. Может, он бредил, поэтому был так смел? Смотрел на Кэйдара без всякого страха — с вызовом, с отвагой безумца. — Я не последний в нашем роду! Такая связь не хуже связи с иданами… Для Тирона виэлийского мой брак с Иридой…
А вот тут уж Кэйдар не сдержался: тяжёлая хлёсткая пощёчина — даже не удар! — опрокинула марага на спину. Не давая ему ни подняться, ни закрыться руками успел ещё пнуть в живот один или два раза. Больше не успел, вмешался Лидас, крикнул страшно, отрезвляюще:
— Кэйдар, хватит!!!
И Кэйдар отступил, обернулся на Лидаса. Тот стоял так, что их разделял жар оча-га. Встретив взгляд Кэйдара, ещё раз повторил, но уже шёпотом:
