В любом случае, она должна была встретиться с Ижэ. Но для начала следовало позаботиться о том, чтобы след госпожи Гун затерялся в охваченном войной Предгорье. Это было логично: драконица Гун растворится в воздухе, а Лимори, никому не известная полукровка, объявится.
Как ни крути, план замечательный. Но имелся в нём один небольшой недостаток: для его успешного выполнения она должна была сбежать отсюда. Что было, прямо скажем, не так уж просто — на первый взгляд, это было отменно защищённая и охраняемая ловушка. Но одну брешь Лимори всё же успела заметить... в тот самый момент, когда её похититель смущённо отвернулся.
Она задумчиво прикусила губу.
Это всё сомнительно с этической точки зрения — но место ли здесь для этики? В конечном итоге, её похитили, и она имеет право защищаться, как может. И делать ради свободы, что понадобится.
Например, и далее пользоваться магией знатного рода фейри, унаследованной от отца.
И соблазнить, а после — обмануть своего похитителя.
* * *
— Следуйте за мной, — сказал молоденький людозмей, изо всех сил стараясь казаться грозным и величественным. — Лорд Жакрам ждёт вас!
Лимори подавила улыбку: юноши, подражающие взрослым, всегда вызывали у неё нечто сродни умилению. "Интересно, — размышляла она. — Лорд Жакрам — это тот, кто меня похитил? Или мне предстоит познакомиться с ещё одним игроком? Это было бы некстати. Лорд — обращение к демону или фейри. Но имя явно не демоническое. Фейри... тоже не похоже, но тут никогда не угадать — у полукровок каких только имён не бывает. В любом случае, встреча с кем-то из фейри была бы очень некстати... С другой стороны, Даани тоже несколько раз называл Ижэ "лордом". Так что, вероятнее всего, речь всё же идёт о его брате." Она поставила на это, желая испытать удачу — и угадала.
"Значит, сегодня везение на моей стороне", — подумала она, глядя на ожидающего её мужчину. — "И, судя по всему, во многих смыслах".
Стол был накрыт в кабинете, обстановка которого каким-то чудом не была разрушена в ходе бушевавшего тут совсем недавно сражения. Сохранилось даже стекло, заменявшее одну из стен и открывающее поистине потрясающий вид на горы.
Даже обожжённые войной, они были прекрасны. Особенно — в лучах заката. Лимори даже замерла на миг, любуясь. Не это ли удача — успеть повидать легендарное Предгорье?
— Должно быть, это тяжело, — сказал лорд Жакрам. — Видеть свою родину в огне.
Лимори тут же мысленно отвесила себе подзатыльник. "Ты — госпожа Гун, — напомнила она. — Драконица. Огненная. Ты не Лимори и не можешь вести себя, как она. Это не Ижэ."
Последняя мысль отозвалась лёгкой болью в груди.
Интересно, как он там? Очень огорчился из-за того, что план рухнул? Сильно ли пострадал особняк? В порядке ли Даани и библиотека? Лимори провела там не особенно много времени, но успела по-своему привязаться к этому дому. И не только к дому.
Она отдавала себе отчёт о причинах, по которым они с Ижэ сблизились. Им обоим было одиноко; обоим было не с кем поговорить откровенно в самый критический момент. Она не спрашивала, что именно произошло между драконом и его парой, но знала точно: может, он и любил её, но ни секунды не мог доверять. А вот с Лимори, как ни глупо, они с самого начала оказались в одной лодке. И, пожалуй, в чём-то были очень похожи. Хотя она и предпочитала не задумываться — в чём именно, но в глубине души знала ответ...
Так или иначе, лорд Жакрам был другим. Они — враги, и об этом ни на секунду не следовало забывать.
— А не вашими ли молитвами моя страна нынче в огне? — уточнила Лимори холодно. — Не вы ли пришли сюда, чтобы убивать и грабить?
На лице дракона не дрогнул ни единый мускул.
— Мой отец всегда предпочитал красивые слова, — сказал он. — Вроде "вынужденной военной интервенции", "война во имя свободы" и "миротворческой миссии". Но по сути да, ты права, моя драгоценная сноха, мы пришли сюда именно за этим — убивать и грабить. Мы пришли за властью. За чем же ещё? Это если говорить глобально. А так... лично я пришёл, потому что мне приказали. Вот и вся история. И не надо притворяться, будто ваше чудесное Предгорье — беспомощная жертва. Вы прекрасно знаете историю и не можете не понимать: война — закономерный итог. И фундамент для неё заложили ваши соотечественники.
Лимори понятия не имела, о чём речь, потому ограничилась взглядом, полным праведного гнева (как минимум, она постаралась наскрести в своей душе его как можно больше).
— Садись, — он кивнул на свободный стул, приставленный к сервированному на двоих столику. — Не хочу ужинать в одиночестве.
Лимори была не в том положении, чтобы спорить.
— Вина? — драконьи глаза мягко мерцали в полутьме пещеры.
— Вы всегда так милы с врагами? — сарказм был не лучшим выбором, но Лимори просто не могла сдержаться.
— Да брось, — губы Жакрама покривила презрительная улыбка. — Мы ведь с тобой почти родственники! Пара моего любимого братца... Какие тут могут быть церемонии?
— Значит, я могу уйти? Коль мы почти семья. Или держать кого-то в плену — это, в вашем понимании, проявление родственных чувств?
— Вполне себе, — дракон скривился, будто вспомнил нечто крайне неприятное. — В какой-то степени, плен — единственное проявление родственных чувств, с которым я сталкивался постоянно... Впрочем, не суть. В любом случае, ты никуда не уйдёшь. К чему глупые вопросы?
— Глупо было бы не попытаться, — сказала Лимори и пригубила вина.
Лорд Жакрам хмыкнул.
— Пожалуй... Итак, развей мои сомнения: ты любишь моего брата?
Лимори мысленно взвесила все "за" и "против".
— Смотря что считать любовью, — отозвалась она. — А вы любите своего брата?
Жакрам удивлённо моргнул, и равнодушная маска вновь дрогнула — будто рябь по воде побежала. Он быстро взял себя в руки, но Лимори всё равно засчитала себе очко.
— О, так Ижен не рассказывал о наших трогательных взаимоотношениях? — сказал он насмешливо. — Придётся мне тебя просветить: мы ненавидим друг друга. Впрочем, думаю, ты поймёшь, если я скажу, что Ижена невозможно любить. Он — лицемерный жестокий психопат, способный на всё ради собственных интересов.
Лимори почему-то подумала, что, попроси она Ижэ описать Жакрама, характеристика в итоге была бы такой же. Слово в слово. Это не меняется: разумные, сколь бы могущественны они ни были, всё так же продолжают игнорировать пресловутое бревно в собственном глазу. И ненавидеть в других те самые качества, которые упорно не хотят замечать в себе.
— Это только половина правды о нём, — сказала она спокойно. — Ижэ — разносторонний и весьма противоречивый дракон.
— Вот как? Защищаешь его? — в его голосе прозвучали ядовитые нотки.
— Пытаюсь быть объективной.
Он кивнул, принимая ответ, и продолжил:
— И всё же — истинная пара. Как это работает? Что ощущает существо, встретив свою половинку?
"Понятия не имею. И не желаю знать!", — сказать так нельзя было. Но очень хотелось.
Лимори вся эта кутерьма с истинными парами слегка раздражала. Она с уважением относилась к Предназначению, но упорно не понимала, почему навязанную свыше условную любовь принято так романтизировать. Её отец был фейри, мать — полуорком-получеловеком. Очень разнообразное наследие, что уж там, но было нечто общее, что объединяло эти расы: у них не было истинных пар.
И слава Предвечной.
В теории Лимори могла в недобрый час оказаться чьей-то парой, но это было бы односторонним влечением, никак не влияющим на её собственное право выбора. Её подобное устраивало. Она привыкла доверять Матери и призванию, но предпочитала иметь некую свободу. Истинность, на её взгляд, лишала подобного.
Взять хоть Ижэ и его пару. Выбрали бы они друг друга, если бы не пресловутая истинность? Впрочем, Лимори отдавала себе отчёт в том, что в ней говорит банальная ревность.
