тут есть.
– Ну да, – согласился Тихомир. – Вдруг все же труп найдем. – Но стоило нам двинуться в сторону лестницы, как мальчишка резко обернулся. – Вы зачем за нами идете?
Я тоже обернулась и увидела двух девочек, которые со страхом смотрели на нас. Наверное, зря мы про труп при них говорили. Напугали, скорее всего.
– Вы с нами пойдете? – Ласково спросила. Девочки переглянулись и кивнули. – Тогда вам нужен респиратор. Так, – повернулась к воспитаннику Карапетова. – Лыцырь мой, а есть ли у тебя еще средства от пыли?
Тихомир кивнул, сходил в свою комнату (девочки в это время прокрались ко мне) и вернулся с еще двумя респираторами. Я посмотрела на одежду девочек. Не новая, да и постираем потом, если что.
Пыльный коридор выглядел так же, как и в прошлый раз. Занавешенные тканью силуэты будоражили любопытство, а пол так и просил мокрой тряпки уборщицы. Эх, у меня снова руки зачесались тут хоть что-нибудь прибрать.
– Это мраморная статуя, – глухо оповестила я, заглянув под ткань.
– О, а тут дверь оказывается отпирается, – обрадовался Тихомир и толкнул дверь ведущую из коридора.
– Ты здесь никогда не был? – Хмыкнула я, заглядывая в темную из-за задернутых штор комнату. Девочки предпочитали следовать строго за мной, мальчика они откровенно боялись.
– Неа, – Тихомир тяжело вздохнул, видимо, понимая, что до моего приезда вел себя ненормально для ребенка.
Я только головой покачала и немного отодвинула портьеру, чтобы стало чуть светлее.
– Ого, хрустальный шар, – обрадовалась я, узрев под слоем пыли силуэт.
– А здесь клюшки, – пробормотал мой подельник, указав на набор для гольфа. Он-то здесь откуда? – И чучело какой-то крысы.
– Это белка, – фыркнула я. – Никогда белок не видел, что ли?
– Животные боятся оборотней и всегда прячутся, – ответил Тихомир. – Смотри, тут еще дверь, – указал он.
За дверью оказалась…
– Библиотека! – Радостно взвизгнула я и ломанулась к уставленным книгами полкам. Естественно, не заметила какой-то незаметный табурет, запнулась и полетела на пол, но меня вовремя подхватили.
– Что здесь происходит? – Громогласно спросил неизвестно когда вернувшийся Фома Измаилович. Респиратора на нем кстати не было, поэтому он склонился надо мной, держа меня навесу практически нос к… клапану.
Я полезла рукой в карман, достала запасную маску и деловито надела ее на предназначающееся для этого место на лице мужчины и попыталась мило поморгать глазами, ведь мою фирменную улыбку все равно видно не было.
– Мы труп ищем, – пришлось признаться.
Карапетов меня чуть на пыльный пол не выронил. Вовремя вернул руки на место и прищурился.
– Какой труп? – Вкрадчиво уточнил он.
– Пиратский? – Неуверенно спросила я и беспомощно поискала глазами Тихомира.
Мальчик в это время старался слиться со стеной. Девочки, как ни странно, в этот раз спрятались за него. Видимо, страшный директор школы пугал их больше безобидного юнца.
– Дамира Алмазовна, объясните мне, пожалуйста, одну вещь, – Фома Измаилович явно был настроен на деструктивный разговор. – Как вам вообще пришло в голову искать в данном особняке труп пирата, если у нас до ближайшего моря тысячи километров? И уверяю вас, что в этом ближайшем море плавать рискнули бы только пираты-самоубийцы.
– Это… речные пираты, – быстро исправилась я.
– Речные? – Переспросил Карапетов, видимо поставивший крест на моей непонятной логике. – Это многое объясняет, – хмыкнул он. – Но почему вы ищите не живого пирата, а его труп?
– Потому что никто не прячем дома живого пирата, – обиделась я на такие предположения.
Директор распрямился, поставил меня на ноги и повернулся к Тихомиру.
– Тихон, ты-то в это как ввязался? – Горестно спросил он у подростка.
Мальчик чуть шевельнул плечом.
– Это интересно, – ответил он. Чуть подумал и добавил. – Это похоже на приключение из книги, только мы его сами делаем.
– Сами делаете приключение? – Почему-то удивился хозяин дома еще больше. – Поразительно… А это кто? – Он кивнул на виднеющийся из-за Тихомира рукав футболки.
– Это Зита и Гита, их Алла привезла, – вмешалась я, чтобы мальчика никто не вздумал ругать просто так.
– Кто-о? – Карапетов вновь повернулся ко мне.
– Ой, – я поняла, что ляпнула. – Это Рита и Вита. Они будут жить здесь. Но только они не говорят, – предупредила быстро.
– Это я вижу, – медленно кивнул мужчина. – Просто я понять не могу, почему девочки здесь, с вами в пыли, а не в своей чистой комнате?
– Так приключение же, – развела я руками, надеясь, что он все поймет. – И я тут подумала… А что, если нам разрисовать стены в комнате Тихомира? Стены серые…, так и до депрессии недалеко. Ты что на стене хотел бы видеть?
– Лес, – не задумываясь ответил мальчуган.
– Вот, мы будем рисовать лес. Не сейчас, правда. Через несколько часов где-нибудь, – прикинула я. – А девочки помогут.
Карапетов вытащил из кармана пиджака белоснежный платок и промокнул лоб. Спрятав платок на место, он решительно заявил.
– Дамира Алмазовна, у вас уникальная способность… подбивать детей на шалости и портить… весь процесс воспитания! – Я втянула голову в плечи и виновато посмотрела на директора. – В качестве эксперимента я позволю вам… перевоспитывать этих конкретных несовершеннолетних. Но только их и…
– А-а-а, – завизжала я, когда мимо меня пролетела сначала книга, а потом хрустальный шар из волшебной комнаты. – Приведение-е-е-е-э!!!
Метнувшись к Карапетову, я забралась на него с ногами и изобразила барышню в беде.
– Дамира Алмазовна… – он меня под попу, конечно, придержал, но совершенно точно был возмущен моим своеволием.
– Вы что не видите? Это привидение. Вот, смотрите, – я указала на пыль, которая сама собой начала исчезать в некоторых местах. А там, где не начала, появились небольшие следы. – Вот, оно ходит!
– Дамира Алмазовна… – терпеливо повторил Фома Измаилович.
– Только не говорите мне, что у меня галлюцинации. Вы сами сказали, что их тут нет! Это невидимое приведение…
– Это домовой, – я только сейчас заметила, что Тихомир в голос хохочет, а девочки испуганно отошли к окну и озираются.
Если бы не девочки, я бы самым натуральным образом обиделась. А так… вдруг их напугаю еще больше? Я медленно слезла с Карапетова, сняла респиратор и подошла к окну, на котором пыль уже исчезла.
– Не бойтесь, – присела перед девочками на корточки, вспомнив, что вообще-то взрослая и самостоятельная женщина. – Видите, я уже тоже не боюсь, – голос мой сорвался на последней слове.
– Как хоть назвали-то? – Уточнил Фома Измаилович у Тихомира.
– Ладаном, – выдавил из себя подросток, все еще похохатывая.
– Почему Ладаном? – Голос директора сорвался на фальцет.
– Чтобы черти боялись, – совершенно серьезно пояснила я. – И чтобы плохие люди в дом тоже зайти не смогли. Я в книжках читала.
Карапетов сейчас смотрел на меня так, как будто я ему всю жизнь испортила. А
