власти.
В Его…
В этот миг тянущая и пульсирующая спираль удовольствия наконец разорвалась на яркий свет и разлетающуюся картечь, на шквал ураганного ветра и искры исступления, от которых все вокруг на пару десятков бесконечных секунд перестало существовать. Почти в то же время я почувствовала, как внутри меня разливается жар Айдена и как затихает он вместе со мной, тяжело и сладко дыша куда-то мне в шею.
– Моя… – прошептал он хрипло, едва ли не вымученно. – Как же я тебя ждал…
– Значит, я не зря пришла? – выдохнула я, с легкой ноткой веселья взглянув на Айдена.
Медленно принц поднял голову и посмотрел на меня, неожиданно ответив:
– А вот это как раз нет, Селина. Ты пришла очень зря…
– Что? Но почему? – сбивчиво проговорила я, чувствуя, как мрачнеет принц.
От него, как всегда, с ног до головы веяло властью, мощью, и несмотря на то, как все внутри меня тянулось к нему, я все равно не могла не ощущать эту силу, не реагировать и не опасаться ее инстинктивно.
– Потому что стоит кому-то узнать о твоей выходке, и тебя запрут в темнице так быстро, что не успеешь крикнуть: “Я не виновата”.
– Но…
– Какие но, Селина? – прищурился Айден, впрочем не выпуская меня из рук, и это малость успокаивало. Когда он был вот так близко, когда я все еще ощущала его словно саму себя, мне было не так страшно. – Скажи, разве мои покои не закрыты и не охраняются? Разве братья не перекрыли всю башню Зари, чтобы ни одна душа не проникла к раненому имперскому принцу? Готов поспорить, что так и есть.
– Д-д-да, судя по всему, перекрыли, – неуверенно выдохнула я. – Так ты помнишь все, что произошло после оракула? – попыталась перевести тему я. – Вроде бы ты был без сознания.
Хитрость удалась не слишком хорошо.
Айден осторожно поставил меня на ноги, медленно запахивая полы моего платья и с какой-то медитативной отстраненностью завязывая пояс, поглаживая пальцами завитушки рисунка в районе моего живота.
А затем снова посмотрел на меня. Огненно-красные глаза ушли в угольную черноту, словно лава внутри них застыла, приобретя цвет холодного камня. Только где-то в глубине виднелись крохотные трещинки, сквозь которые просачивался алый свет.
– Я чувствую, что происходит вокруг моего тела, но с большим трудом, – ответил он наконец. – По-хорошему я должен быть полностью без сознания. На грани смерти. Но поскольку я обладаю легкой ментальной магией, то могу управлять собственным разумом. И наблюдать за происходящим со стороны. Поэтому да, Селина, я знаю, что творится вокруг. И знаю, что ты спасла мне жизнь.
Несколько мгновений он не отрываясь смотрел на меня, и на его лице больше не было улыбки.
У меня внутри все сжалось, натягиваясь от напряжения.
– И знаю, что ты чуть не погибла при этом, – добавил он тихо. Его взгляд, казалось, пронзал насквозь, Айден даже не моргал… – Вряд ли я смогу отплатить тебе за это, Селина.
– Мне и не нуж…
– Но я, по крайней мере, могу взять с тебя обещание никогда больше не пытаться прийти сюда. Никогда не пытаться больше лечить меня. Ты поняла?
– Но я же…
– Ты поняла? – снова перебил он, крепко обхватив мой подбородок и не давая шелохнуться.
Под кожу будто нырнула стая раскаленных рыб.
– Ты там умираешь, один, – тихо прошептала я дрогнувшими губами, – а я даже не имею права к тебе прийти…
Строгое лицо принца будто бы на миг смягчилось, и в темных глазах проскользнуло что-то болезненное.
И он вдруг обнял меня, крепко прижимая к своей груди, зарываясь носом в моих волосах, и ответил:
– Ты не должна беспокоиться обо мне. Кто я для тебя? Всего лишь дарк, который не спрашивал твоего мнения… Который забрал тебя себе, не удосужившись узнать, хочешь ли этого ты сама…
Голос Седьмого принца впервые в жизни показался мне… надломленным. И от этого все внутри меня затрещало, готовое вывернуться наизнанку, лишь бы было не так. Лишь бы он снова улыбался.
– Но я хочу, – проговорила еле слышно, едва шевеля губами.
Признаваться в своих чувствах всегда сложно. Особенно когда эти чувства такие противоречивые.
Айден действительно никогда не спрашивал. Однако так уж вышло, что он понравился мне с первой встречи, с первого взгляда, несмотря на все то ужасное, что происходило с нами и вокруг. А затем я доподлинно узнала, что он вовсе не настолько плох, как кажется. Да, Седьмой принц был властным, самоуверенным и даже местами возмутительно наглым типом. Но он также был добрым и ласковым, а еще он всегда меня веселил. И защищал, хотя, по сути, в этом мире его жизнь считалась тысячекратно дороже моей. Но Айдену, казалось, не было до этого никакого дела.
Вероятно, будь на его месте кто-либо другой, все сложилось бы иначе. Вероятно, если бы дарком, укравшим меня, оказался, например, Мельгорион, я не испытывала бы к нему ровным счетом ничего. И, скорее всего, уже давно попыталась бы сбежать.
Но моим дарком был Айден. Айденион Огненнокрылый.
И это все меняло.
Принц тем временем обхватил мое лицо ладонями, целуя на этот раз медленно и осторожно, словно это могло мне повредить. Словно он сам мог меня повредить или сломать.
Но ломало меня совсем другое.
– Моя боевая драконица, – болезненно улыбнулся он, едва касаясь моих губ.
– К сожалению, я не драконица, Айден, – сдвинув брови, ответила тихо, чувствуя растущий внутренний протест. – И я не буду давать тебе обещаний не приходить. Даже если ты ждешь, что я покорюсь, как должна бы покориться твоя аара. Я не простая аара, Айден… Айденион Огненнокрылый.
Принц мягко усмехнулся, покачав головой.
– Ты не даркесса, Селина, это правда. И действительно не простая аара. Это я понял уже давно, хотя мне пока и не ясно, что с тобой не так. Почему рядом с тобой все не так…
Уголки его губ снова дрогнули, когда он провел рукой по моим растрепавшимся волосам и зажал кончики между пальцами.
Я опустила взгляд на его ладонь, с некоторым уже привычным удивлением замечая, что мои пряди в его руке уже давно не того цвета, что прежде.
– Ты обладаешь силой, которой обладать не должна и близко, – продолжил Айден задумчиво, хоть и довольно мрачно. – И при этом ты человек, это бесспорно. Не драконица. Ты пахнешь как человек, твоя кровь – кровь человека.
Я невольно стиснула зубы.
– Спасибо, что напоминаешь о том, какие мы разные, принц. Не бойся… я помню.
Мне хотелось
