- Неожиданная встреча! Ты ли это, Гримберт? – словно в подтверждение догадке, которая промелькнула в голове у Ирис, по-фризски обратился к князю один из всадников.
- Дван?! – в свою очередь воскликнул тот; правда, в голосе князя звучало не столько удивление, сколько настороженность и даже недружелюбие.
- А кто это там за твоей спиной? Уж не внучка ли вождя Альбуена? – Рыжебородый великан привстал в седле; щурясь на солнце и приставив ко лбу ладонь, вгляделся в людей на мосту.
- Дядя Дван, это я! – крикнула Ирис, с радостью узнав одного из лучших воинов Фризии и соратника вождя Альбуена.
- Вот так удача! – прокричал в ответ Дван, и его румяное лицо расплылось в улыбке. – Ирис!.. Давай-ка, девочка, потихоньку пробирайся к нам – мы отвезём тебя к твоему деду! Уж очень королю Альбуену не терпится обнять тебя и прижать к своему сердцу!
- Это я нашёл Ирис, и в Туманные Пределы она вернётся только со мной, - неожиданно жёстко возразил Двану князь Гримберт.
Ирис видела, как после заявления князя к Двану обратился человек в доспехах; мужчины поговорили о чём-то, а потом Дван снова повернулся к людям на мосту.
- Послушай, Гримберт, - сказал он своим громовым голосом, - меня, конечно, удивило то, что ты отправился на поиски Ирис по своей доброй воле: ведь король Альбуен не давал тебе такого поручения. Но коль уж тебе повезло найти девушку раньше нас, то какая разница, кто привезёт её в Туманные Пределы? Ведь мы действуем с одной и той же целью, не так ли? Или, может, у тебя на уме что-то своё?
Князь отозвался не сразу, и то, что он помедлил с ответом, заставило Ирис усомниться в его благородных намерениях. Чего же он хотел на самом деле? Только ли выслужиться перед королём Альбуеном, привезя его внучку домой, или им двигали иные, более корыстные, желания?
Доверие Ирис было теперь на стороне Двана – и она, подчинившись стремлению поскорее оказаться рядом с ним, попыталась обойти стоявшего впереди неё Гримберта.
- Не торопись, Ирис, - сказал ей, как прошипел, князь. - Перед тем, как принять решение, которое может стоить тебе свободы, спроси у себя: можно ли так уж безоглядно верить фризу, у которого в советниках маршал короля Рихемира? Уверена ли ты, что эти люди не состоят в сговоре с маркизом Гундахаром?
Ирис растерялась от этих слов, которые тоже могли оказаться правдой. В этот момент налетел новый, особенно сильный, порыв ветра, и мост опять тряхнуло. Ирис, которая на мгновение потеряла бдительность, резко подбросило, а верёвка чуть не выскользнула у неё из руки. Девушка испуганно вскрикнула и изо всех сил вцепилась в верёвку, но было уже поздно. Сгнившая деревяшка, на которую ступила Ирис, оторвалась от настила и полетела вниз, кувыркаясь в восходящих потоках воздуха. Теперь девушка держалась только за верёвку, молотя над пустотой сорвавшимися с опоры ногами. Сердце гулко колотилось в груди, взор от страха затуманился, она едва дышала.
- Ирис, держись! – крикнул Гримберт каким-то незнакомым, сдавленным голосом. В следующее мгновение князь наклонился над девушкой и попытался подхватить её подмышки, но, не удержавшись, сам повис над пропастью.
Какое-то время Ирис болталась на верёвке, извиваясь всем телом, раскачиваясь и пытаясь закинуть ногу на настил. Но ей это не удавалось. От усилий, от страха, от пота ладони стали влажными: Ирис даже не успела понять, как и когда верёвка выскользнула из её рук, - и она, как недавно деревяшка из настила, кувыркаясь в пустоте, полетела в головокружительную тьму провала.
Глава 16
То ли восходящие потоки воздуха сделались настолько сильными, что на мгновение удержали падающую девушку, то ли вмешалась какая-то волшебная сила: Ирис внезапно ощутила, что её полёт замедлился, точно она попала в мягкие невидимые объятия. Эти объятия не размыкались до тех пор, пока Ирис не оказалась прямо над поверхностью реки, а потом осторожно и ласково, как мать при купании окунает младенца, опустили её в воду.
Хотя Ирис выросла на берегу Холодного моря и плавала, как рыба, ей понадобилось какое-то время, чтобы привыкнуть к студёной воде горной речки и чтобы выровнялось дыхание. Однако сильное течение тут же подхватило девушку, потащило её за собой, понесло как былинку; её голова то исчезала, то вновь появлялась над водой. Ирис забила руками, пытаясь удержаться на поверхности; её тело то кувыркалось в воде, то его колотило о камни. Она уже потеряла всякое представление о том, где верх, где низ. Барахталась, но чувствовала, как убывают силы, а тело становится невесомым и уплывает куда-то далеко-далеко.
Краем глаза она успела заметить лошадей, которые пили воду из реки, и то, как из прибрежных кустов неожиданно выбежал какой-то человек. Ни мгновения не раздумывая, он бросился в реку, где Ирис, захлёбываясь и отчаянно размахивая руками, боролась с течением. Ему удалось довольно быстро подплыть к девушке и, подхватив её подмышки, поднять её голову над водой.
Ирис протащили по воде, потом по камням и наконец опустили на землю. Обессиленная, она лежала неподвижно, с широко раскрытыми глазами, видела склонившееся над нею лицо, но не сразу поняла, что это Адальрик.
- Ирис!.. Мадемуазель Ирис! – кричал юноша. – Вы меня слышите?
Он наклонился над ней, и Ирис почувствовала давление на грудь: она то поднималась, то опускалась – и так до тех пор, пока внутри у девушки всё будто взорвалось, потом забулькало, и она закашлялась. Адальрик тут же повернул её на бок. Кашель бил Ирис с такой силой, что голову сдавила жгучая боль.
Спустя какое-то время Ирис, отдышавшись, попыталась сесть. Адальрик подсунул руку ей под плечи и помог приподняться. Девушка посмотрела на кипящую стремнину, несущуюся вдоль берега, потом перевела взгляд на юношу: он насквозь промок, длинные иссиня-чёрные волосы свисали сосульками, на скуле алела ссадина.
- Неужели вы прыгнули туда… ради меня? – слабым голосом, в котором прозвучала едва сдерживаемая радость, спросила Ирис.
Адальрик хмыкнул и пожал плечами.
- Конечно! Так сделал бы любой тревский рыцарь, окажись он на моём месте!
Его ответ почему-то огорчил Ирис. Она не могла определить, сказал ли он это искренне, ещё раз напомнив ей о благородстве тревских воинов, или чтобы поддеть её, дать ей понять, что она для него – всего лишь девушка, которую нужно спасать и оберегать для какой-то особенной цели.
Преодолев смущение, вызванное неясными для неё самой чувствами, Ирис произнесла учтиво:
- Вы снова спасли мне жизнь, храбрый тревский воин. Благодарю вас от всего сердца!
- Почему: снова? – Адальрик улыбнулся. – Если вы говорите о нападении на вас на поляне, то за своё спасение лучше поблагодарите моего отца – маркиза Гундахара!
Едва юноша произнёс имя маркиза, как тот оказался рядом с ним.
- Жива? – первым делом спросил Гундахар, взглянув на девушку, перед которой на корточках сидел его сын.
- Жива и невредима, - бодро ответил Адальрик и, быстро поднявшись, выпрямился во весь рост.
Ирис уже совсем оправилась от страшного потрясения и тоже поднялась на ноги.
- Мне всё же непонятно, как вы здесь оказались? – осмелилась спросить девушка, обращаясь к маркизу. Она едва не высказала своё удивление тем, что, по странному стечению обстоятельств, фризы и тревы оказались почти в одном месте, но вовремя прикусила язык.
- Считайте, что нас привело к вам Провидение, - отозвался Гундахар. И, смерив Ирис с головы до ног недовольным, хмурым взглядом, прибавил: - Надеюсь, теперь вы поверите в то, что мы не желаем вам зла, и больше не будете пытаться убежать от нас.
- Тогда, может, хотя бы теперь вы скажете, куда и для чего везёте меня? – не отступала от маркиза Ирис, решив воспользоваться удобным случаем, чтобы разговорить его.
Но тут к ней обратился Адальрик:
- Мадемуазель, мы с вами оба промокли до нитки! Давайте для начала выкрутим нашу одежду, обсушимся и поедим…
