Окружающее плыло перед невидящим взором и начало обретать очертания только тогда, когда Вилар внёс меня в спальню и положил на кровать. Прохлада покрывала заставила опомниться, собрать себя воедино и столкнуться с суровой реальностью. В теле поселилась расслабленность и отголоски испытанного удовольствия, напоминая о моём сокрушительном поражении. Вилар избавил меня от остатков одежды, а сейчас разоблачался сам. Куртка, рубашка, брюки. Тугие жгуты мышц перекатывались при каждом движении, а голодный взгляд не отрывался от меня. На нём оставалось лишь нижнее бельё, когда я окончательно опомнилась. Подскочила с кровати, но через секунду оказалась в плену стальных объятий. Только на этот раз они не обжигали, а обволакивали холодом.
– От кого ты бежишь, Юля? От меня или от себя? – прошептал Вилар прислонившись своим лбом, покрытым бисеринками ледяного пота, к моему.
В глазах его поселился лихорадочный болезненный блеск, а кожа побледнела.
– Что с вами? – произошедшее между нами отошло на второй план, настолько изумили меня изменения в драконе.
От него всегда исходил жар внутреннего огня, а сейчас он будто погас, почти исчез, вызывая тоску в моём сердце. Вилар качнул головой, словно пытаясь прийти в себя, но туман не покидал его глаз, а становился гуще. Он покачнулся, и всех моих сил не хватило бы, чтобы его удержать. Потому мы вместе рухнули на покрытый ковром пол. Приподнявшись над Виларом, я с ужасом поняла, что он потерял сознание. Кожа его стала белее и холоднее снега. Дыхание обрывалось.
– Лорд Вилар? – я потрясла его за руку, похлопала по щекам. Но он не реагировал.
Каким-то шестым чувством я ощущала, что его резерв теряет магию, из-за чего и слабеет внутренняя сущность. И даже сквозь ужас ситуации я понимала, что в смерти Вилара, если она произойдёт, обвинят меня. А ещё осознала, что не желаю ему гибели. Наоборот, она страшит меня.
– Помогите! – закричала во всю силу лёгких, а сама положила ладони на солнечное сплетение дракона, где обычно проявлялся огненный меч его резерва.
Прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и призвать собственную силу. Волновалась и нервничала, ведь толком не умела управлять магией. И когда золотистый огонёк расцвел, вскрикнула от облегчения, направляя всю свою волю в то, чтобы усилить его.
– Помогите! – вновь закричала, наблюдая, как наши тела окутывает золотистое пламя.
– Что?! – в спальню влетел запыхавшийся стражник, замер в дверях, не зная, что предпринять.
– Врача… То есть лекаря. Он умирает, – протараторила я, ни на секунду не отрывая взгляда от своих рук, боясь потерять контроль над силой.
Послышался топот, стражник покинул комнату. А я сидела возле дракона и вливала в его тело своё пламя. Когда под моей рукой вспыхнул знакомым теплом алый меч, готова была расплакаться от облегчения. Именно тогда в комнату вбежали люди и драконы. Ко мне сразу подошёл один из них, окутав руку водным пологом, положил её мне на плечо, чтобы привлечь внимание.
– Хватит, дитя. Ты отдала достаточно, – дракон смотрел сурово, но не зло.
Не возникло мысли ослушаться. Я отдёрнула одеревеневшие пальцы от груди Вилара, отчего пламя мгновенно потухло. Лишь теплился еле заметный узор меча на коже. Голова закружилась, то ли от шока, то ли от потери сил. Почти мимо сознания прошло, как кто-то накинул на мои плечи куртку и вынес из комнаты. Более-менее очухалась я уже в кабинете Вилара.
– Что произошло? – потребовал у меня ответа Брандан, правая рука Вилара.
Он стоял передо мной, скрестив руки на груди и сверлил подозрительным взглядом синих глаз с узким зрачком. До сих пор не могу привыкнуть к необычной внешности драконов.
– Я не знаю… Вил… Лорд Вилар он, – бросила короткий взгляд на стол.
Письменные принадлежности и бумаги валялись на полу вместе с обрывками моей одежды, напоминая о пылких поцелуях, предшествовавших странному приступу.
– Ему вдруг стало плохо.
Борясь со смущением, я вкратце пересказала произошедшие события. После Брандан подробнее расспросил меня о ночном визитёре. Оказалось, что Мейс успел поговорить с ним. Общался он не грубо, но и не скрывал своего недоверия. Хождение по ночам, лазутчик, приступ Вилара, которому я стала единственным свидетелем. Я не строила иллюзий и прекрасно понимала, что в очередной раз угодила в неприятности. Ситуация складывалась не лучшим образом.
Допрос подходил к концу, когда лекарь заглянул в кабинет.
– Жизни лорда Вилара ничего не угрожает. Ведьма вовремя поняла, в чём дело и напитала его силой, – он посмотрел на меня с недоверием, но всё же чуть склонил голову: – Благодарю за помощь нашему лорду.
– Что с ним случилось? Это яд? – перешёл к насущному Брандан.
– Пока не могу сказать, но выясню, – пообещал лекарь.
– Нужно действовать по горячим следам.
Светловолосый дракон обернулся ко мне, глядя задумчиво и мрачно.
– Мне придётся изолировать тебя, – не предполагающим возражений голосом сообщил он.
– Понимаю, – кутаясь в чужую куртку, я поднялась со стула.
Старалась хотя бы казаться спокойной. Любому было бы очевидно, что я главный подозреваемый. Скорее всего, и Вилар так решит, когда очнётся.
– Стража! – позвал уже громко.
Двое стражников влетели в кабинет сразу же. Замерли с выпрямленными спинами, ожидая приказа.
– Ведьму отвести в камеру и держать там, пока я или сам Вилар не прикажем обратного.
Меня отвели в подвальные помещения замка. Несмотря на возможные обвинения, стражники ко мне не прикасались, не злословили и старались держаться на расстоянии. Камера оказалась небольшим квадратным помещением. У правой стены было свалено сено с накинутыми сверху одеялами, с другой стороны расположился нужник. Железная дверь со скрипом захлопнулась, оставляя меня в темноте камеры полной безысходности. Дракон угрожал мне заточением, и вот я оказалась здесь.
Истерика накатила с запозданием, вылившись в поток слёз. Я присела на солому, подтянув ноги к груди и тихо плакала после пережитого. Но долго оставаться в одиночестве не пришлось. Дверь открылась, пропуская в камеру свет и Ниннель. На эмоциях я подскочила на ноги и прижалась к ней.
– Всё хорошо, – погладила она меня по голове. – Не плачь, Юля.
– Что там происходит? – спросила, нехотя отстраняясь от доброй женщины.
– Я расскажу. Но сначала оденься, – Ниннель протянула мне свёрток с моими вещами: бельё, рубашка, брюки, сапожки и плащ.
Следом напоила настоем, восполняющим магические силы.
– Драконы проводят расследование. На Лорда Вилара совершено покушение, и они стремятся выяснить личность преступника. Достоверно установлено, что дело не в яде. И пока непонятно, в чём причина.
Приблизившись, Ниннель снова меня обняла, чтобы прошептать на ухо:
– А я позаботилась о том, чтобы целебный сон дракона продлился как минимум сутки.
В моей ладони оказался знакомый медальон, призванный скрыть от Вилара мою ауру и след оков.
– Сегодня, – глаза Ниннель сверкнули синим светом во мраке комнаты.
Она ушла, оставив меня в возбуждённом состоянии и толком не объяснив, как будет совершаться побег. Сначала я почти полчаса металась по комнате. Но заставила себя успокоиться и сесть. Для побега нужны силы. Кто знает, когда в следующий раз удастся отдохнуть после того, как мы покинем Оплот Драгон.
Прошёл обед, следом ужин. Я съедала всё до последней крошки, понимая, что в бегах с провиантом может быть очень плохо. Стражники подавали еду через узкое окошко в двери, не заходя в камеру, поэтому я сильно удивилась, когда услышала скрежет механизма замка при провороте ключа. Окованная металлом дверь отворилась, являя Ниннель. Стражник стоял за её спиной, недвижимый, глядя отсутствующим взглядом перед собой.
– Быстрее. Оцепенение не продержится больше трёх минут, – поторопила она.
Повторять не пришлось. Я выбежала из камеры. Закрыла за собой дверь, а Ниннель провернула ключ в скважине и вернула его на пояс стражника. Второй охранник сидел за столом у лестницы и тихо посапывал, положив голову на сложенные руки.
