А он перевел взгляд на Лаал.
— Пора, — проговорил, отступая от двери.
Секунду звенело напряженное молчание, потом та кивнула и пошла к выходу. Но у самой двери мать обернулась и бросила на Рази быстрый взгляд. словно хотела сказать:
«Помни, о чем я говорила».
Дверь закрылась, пристальный взгляд Захри — последнее, что Рази успела увидеть. И словно какая-то беспокойная нить из сердца потянулась следом. Как будто с ним сейчас ушла часть ее души.
А она осталась с тем, что узнала.
Признание матери, это ее странное откровение… Мороз по коже. Девушка чувствовала, что все перебаламутилось в ее как-то уже устоявшейся картине мира. Она в сердцах сжала кулаки и стиснула зубы. Ну почему ее семья все время хочет ею воспользоваться? Если уж они ее продали, предали и бросили одну, пусть оставят ее в покое!
Как себя вести теперь?
«Просто будь поласковее с ним…»
Слова матери жгли сознание ядовитой досадой. Это же… Это было отвратительно и походило на торговлю собой! Как будто все, что у нее в душе могло зародиться к этому мужчине, разом опошлилось. Не желала она жить по этой схеме!
Как бы глупо и самонадеянно это ни звучало, Рази хотела настоящего.
А теперь она даже не знала, как будет смотреть Захри в глаза. Стоило представить, что он подумал бы о ней, если бы слышал этот разговор, становилось муторно.
В конце концов, она заставила себя успокоиться и стала ждать его возвращения.
Тяжелой выдалась для Захри эта ночь.
Он долго не мог заснуть, трудно было лежать рядом с девушкой и не касаться ее, слишком уж сильное она на него оказывала воздействие. Какое-то атавистическое мужское желание подмять ее под себя и плюнуть на все. На законы, традиции, обряд этот, будь он неладен. Просто дать ЭТО ей и себе.
И чье тут было желание, Нага, подтравленного ее кровью, или человека, Захри не знал. Да ему и не было дела до того, какая из его сущностей в тот момент им владела.
Важно было другое. Золотая змейка Рази. Внутренний охотник видел в ней пугливую добычу, готовую в любую секунду сорваться и сбежать. Он мог изловить ее, смять, сжать могучими челюстями тонкую шейку с нежной золотистой кожей.
Но… Мрачный язвительный смех раздавался в его душе. Не мог. Он хотел, чтобы добыча сама пришла в силок. Сама доверчиво подставила ему шейку для поцелуя. Опасные это были мысли, лишали его воли. Думал ли Захри, что когда-нибудь так идиотски размякнет? Что будет пускать слюни на дочь врага, которую презирал и ненавидел?
И было за что. Проклятая семейка Золотых до сих пор тянет к ней свои щупальца. В то, что Лаал явилась просто так, Захри не верил ни минуты. Вдова Нигмата приползла, потому что ей что-то нужно.
С этой мыслью он и заснул.
Сон унес его в прошлое. Далекое, из детства.
Отец брал Далгета и его в верхний мир, но никогда мать. Тогда мальчик Захри не задумывался, почему, ему казалось, так нужно. Это потом, когда родился Саха, он узнал. Но так и не понял, что происходило между матерью и отцом. Понял он сейчас, когда сам оказался в тех же условиях.
Но не о том был сон. Он снова видел себя, Далгета и отца. В этот раз Мехидар взял их с собой, чтобы записать его в то же закрытое учебное заведение, в котором уже учился Далгет. Захри был одновременно и горд, и немного напуган, и ошарашен тем, что придется жить в новых условиях.
Им встретился Нигмат. Случайно. Но главу рода Золотых Захри тогда хорошо запомнил. И скользкую улыбку, и завистливый взгляд. Однако даже не на этом сейчас сфокусировалось его сознание. Мужчина, стоявший вдалеке. Сухое лицо, выдающийся крючковатый нос, похожий на клюв хищной птицы, пронзительный взгляд. Захри заметил, как Нигмат оглянулся на того мужчину, и в глазах Золотого был страх. Когда он взглянул туда снова, никакого мужчины не было.
Тревога — словно толчок в сердце.
Захри проснулся сразу и рывком сел. Было еще совсем рано, но чувствовал он себя бодро. Рази крепко спала рядом, он смотрел на нее какое-то время, хмурился, а состояние тревоги не отпускало.
Девушка пошевелилась во сне, тонкая рука опустилась совсем рядом с его бедром. Пальцы скользнули, а его прошило молнией. Пришлось давить возбуждение в зародыше.
Обряд.
Придется провести его сегодня.
Вчерашняя сцена в ванной встала перед глазами. Ядовитая досада, что так все складывается, когтями прошлась по душе. Слишком быстро, он вынужден спешить. Сомнение мелькнуло, но было подавлено. Захри просто не видел иного способа защитить ее.
Он сможет.
Укутал ее пледом и резко встал.
Надо было кое-что сделать, прежде, чем он допустит к ней вдову Нигмата.
* * *
Потом он выждал, пока старая змея сползает к дочери, и только после этого зашел сам. Теперь Захри был осведомлен о многом, оставалось только выяснить детали.
ГЛАВА 25
Нужна была наглядность, потому Захри отвел вдову Нигмата в тот самый коридор, где было совершено покушение на Рази. Двигались не спеша. Навстречу то и дело попадались работники. Захри кивал им, а сам внимательно следил за реакцией будущей тещи.
Пожилая нагиня сначала вроде бы незаметно, но жадно осматривала богатство дворца, а потом стала вдруг стала вертеть головой по сторонам. И не удивительно.
Весь дворец был в прекрасном состоянии, а именно там, куда он ее привел, вся чудесная мраморная облицовка стен была сбита. Каменная крошка на полу, в углу были сложены новые облицовочные плиты. Глазу открывался вид на грубую старую кладку, фонившую родовой магией, и выглядело это странно, как будто кто-то с живого существа содрал кусок кожи.
Но именно здесь, в этих голых стенах, ему проще всего было подключиться к родовой магии.
— У тебя ремонт? — спросила она наконец.
— Можно сказать и так.
Захри не хотел посвящать ее в то, что тут произошло. Как только пришли, он приказал всем, немедленно покинуть помещение, накинул полог безмолвия и резко повернулся к ней.
— Нассстало время вопросов.
На какую-то долю секунды во взгляде нагини мелькнул страх, однако она подавила его и даже изобразила располагающую улыбку.
— Да, конечно, спрашивай. Я открыта перед тобой.
Если бы Захри не установил в спальне прослушку, перед тем, как позволить старой Золотой змее попасть к Рази, он бы, может быть, и поверил. Ему невольно подумалось, этой улыбке она тоже обучила дочь? А, может, обучила ее «правильным» интонациям?
«Поласковее».
Такое зло его взяло! Она что, за идиота его держит?
— Зачем пожаловала, Лаал? — спросил он в лоб. — И не надо мне лгать, что ты хотела видеть дочь.
Женщина захлопала глазами, рука непроизвольным жестом потянулась к горлу. Жест, который он столько раз наблюдал у Рази. Нехорошее подозрение закралось у него. Захри вдруг подался вперед, перехватывая ее руку.
— Горррло!
— Зах…Захри… — испуганно отшатнулась она, глаза сделались безумные.
— Зачем закрываешшшь горло? Я сссспросил. И не вздумай мне врать.
— Я…
Куда только делся ее уверенный вид! Сейчас у Лаал, казалось, даже щеки ввалились от страха.
— Нигмат, — женщина сглотнула, собираясь с силами. — Он… наказывал.
— Ахшшшш! — зашипел Захри, едва сдерживая трансформацию. — Рази?
Лаал кивнула, поняв, что он имел в виду.
Проклятый Золотой гад. Жаль, что эта тварь сдохла не от его руки! В тот момент он готов был снова разорвать его.
— Лаал, — угрожающе проговорил Захри. — Тебе лучше самой рассказать, или…
— Я все скажу, господин, — опустила голову та. — Только пусть это не отразится на моей девочке. Прошу тебя.
Он все еще был слишком взбешен.
— Посссмотрим!
Отошел в сторону, чтобы не сорваться, а потом слушал, замирая от брезгливости. Не зря он подсознательно терпеть не мог Нигмата еще ребенком, хотя тот нередко бывал гостем в их доме. Вещи, которые говорила Лаал, были для Захри за пределами этики.
Его отец Мехидар, известный своей жестокостью холодный Наг, привил сыновьям пренебрежение к женщинам. Учил никогда не впускать их в свое сердце. Ибо нет врага страшнее и нет подлее предателя.
