его?
– Разумеется, - сообщила Адела. - И он оставил для тебя одну вещь, которая поможет найти его.
С этими словами она опустила руку в карман и достала круглый золотистый камень на цепочке. Хайен замер, не в силах оторвать взгляд от амулета. В нем боролись природная осторожность и страстное желание поверить девушке. Ему ужасно хотелось узнать об отце хоть что-то. Хоть какую-то деталь, которая прольет свет на то, что произошло. Тем не менее ситуация вызывала смутную тревогу, и Хайен был готов уже отступить назад, когда Адела выбросила вперед вторую руку, в которой был зажат коричневый камень. Облако такого же коричневого дыма окутало Хайена. Он попытался собрать свою силу, но внутри источника ощутил только неестественную пустоту.
***
Вспышка пламени перенесла Хели в покои отца. В Алом замке он занимал несколько комнат. За какие заслуги - она уже не помнила. Когда рыжие всполохи вокруг нее исчезли, девушка стала рассматривать гостиную. В одной половине находились камин, чайный стол, диван и несколько кресел. Вторая половина представляла собой возвышение, устланное циновками и обставленное в но-хинском стиле - низкий столик и подушки, на которых полагалось сидеть. Дверь за ним отворилась и в комнату вошла ее мать. На этот раз ее волосы были заплетены в две косы - розовую и рыжую, а разные глаза смотрели на Хели с теплом и любовью.
Девушка опустила взгляд. Всю неделю она отчаянно скучала по дому, но теперь не решалась пошевелиться. Она пошла против воли родителей и не знала, чего теперь ждать. Прежде чем Хели сделала шаг вперед, мать сама подошла и обняла ее. Девушка уткнулась ей в плечо и тихо сказала:
– Прости.
Райга вздохнула и погладила дочь по волосам:
– Я не сержусь на тебя, Хели.
– Папа сердится.
– Уже нет.
Она взяла девушку за руку и повела на диван. А затем лукаво улыбнулась:
– Ему и без тебя есть, на кого сердиться сейчас.
Хели удивленно моргнула:
– Ты имеешь в виду Хайена?
– Да.
Поколебавшись, она тихо спросила:
– Мама… А отец Ллавена - родственник папы? Мы с Хайеном - тоже родственники? У эльфов же родство считается как-то иначе…
В глазах матери появилось понимание. Больше всего Хели боялась, что ей не ответят. Но Райга вздохнула и коснулась головы дочери в эльфийском жесте утешения:
– Достаточно дальние. По эльфийским законам кровь темных отдаляет родство на одну степень. Ох, Хели…
Девушка не удержалась от вздоха облегчения. Ее мать улыбнулась и сказала:
– Судя по всему, ты не жалеешь о том, что поступила в Алый замок. Как прошла первая неделя? Как Рийса с Энди?
– Ты же знаешь их - как кошка с собакой…
Хели начал взахлеб делиться впечатлениями от учебы, старательно опуская ночные приключения с Хайеном. В какой-то момент она поняла, что, несмотря на спокойную обстановку и ауру дома, которую принесла с собой мать, ее не отпускает тревога. И не только не отпускает, но и нарастает. Суббота, вечер… Хайен.
Волнение искало выхода, и Хели снова переместилась. Вспышка пламени - и она уже стояла у окна, глядя во двор. Стараясь сделать вид, что ничего не происходит, девушка продолжила разговор с матерью. Но в этот момент она увидела, что через двор под магическим светлячком идет юноша. Она узнала Рамона-младшего и снова вспомнила о Хайене. Хели какое-то время вглядывалась в темноту за окном, но ее товарища нигде не было видно. При мысли о друге все внутри сжалось. Хели оборвала разговор на полуслове и резко повернулась к матери. А затем извиняющимся тоном сказала:
– Ты знаешь, я тут вспомнила об одном деле… Вернусь позже, ладно?
“Только проверю, где Хайен“, - мысленно добавила она и потянулась к силе, которая дремала внутри.
***
Хайен понял, что все-таки попался. Коричневый дым отрезал ему доступ к магии. Адела тут же оказалась рядом. В ее руке блеснула длинная толстая игла, наполненная странной серебристой жидкостью. По телу уже разливалось онемение, и юноша не мог шевельнуться. Внезапно его рот и нос накрыла тонкая девичья рука, а над ухом раздался голос Хели:
– Не дыши, я вытащу нас.
Второй рукой девушка обняла его за шею. И в тот же миг Адела попыталась вонзить иглу в грудь Хайена. Но вместо этого попала в предплечье Хели. Девушка зашипела от боли, а затем пламя отрезало их от вероломной однокурсницы.
Юноша чувствительно приложился боком обо что-то твердое. Он ждал, что рыжая пелена спадет и можно будет понять, где они очутились, но вместо этого к горлу подкатила тошнота. Мир вокруг начал вращаться с бешеной скоростью, и под это кружение Хайен и сам не заметил, как его сознание скользнуло в темноту.
В чувство Хайена привели голоса. Сначала он узнал магистра Лина:
– Снова серый сон. И снова страдает тот, кто мне дорог!
В голосе наставника Хайен никогда не слышал такой горечи и отчаяния.
– Мы были готовы Линдереллио, у нас есть все компоненты для противоядия…
Цанцю. Пытается утешить.
– Яд попал сразу в кровь через иглу. Она не протянет сутки! А противоядие именно столько настаивается.
Она? Это они о ком? И, кстати, где он? Хайен медленно открыл глаза и обвел взглядом комнату. Белый потолок, светлые стены, ряд кроватей. Целительское крыло?
Сначала Хайен увидел двух уже знакомых ему Серых. Цанцю и этот, как его, Аллатри–чего-то-там. Затем его взгляд упал на магистра Лина. На лице наставника были ярость и боль. Он прижимал к себе жену. Герцогиня уткнулась ему в грудь, и по ее щекам градом катились слезы. Она плакала совершенно беззвучно, словно для рыданий уж не осталось сил.
И только после этого юноша увидел Хели. Она лежала на соседней постели. Лоб девушки был покрыт испариной, из груди вырывалось тяжелое дыхание. Но больше всего его напугала восковая бледность ее кожи, сквозь которую проступал странный серый узор. Он покрывал как лицо Хели, так и кисти рук, которые лежали поверх одеяла.
Что с ней? Память, наконец, тоже проснулась и подбросила юноше все, что произошло у конюшни. Онемение, отсутствие магии… Яд? Хели вытащила его, но ей досталось содержимое иглы.Что там было? Тоже яд? “Серый сон”, - вспомнил он слова магистра Лина. Сон?
Хайен попытался пошевелиться. По всему телу разливалась невероятная слабость, но
