Мы снова стояли в кустах. Георг посмотрел сначала на меня, затем на здание, потом снова на меня и, скривившись, полез в карман.
Секунда, вторая, и…
– Так. И этот тоже? – возмутился его величество.
Я не поняла, а Георг сказал:
– Твой телепортационный амулет пропал.
– Амулет? А разве он…
– Что «он»?
Тут я всё-таки уточнила:
– Ты его как-то перенастроил? Или просто подменил?
– А почему сразу я? – фыркнул самодержец.
То, с какой искренностью это было сделано, лишь подчеркнуло – без Георга не обошлось.
– Амулет пропал. Проверь-ка собственные карманы, – приказал он.
Я проверила. И обнаружила не одну, а целых две бляшки, практически не отличимые одна от другой.
– Значит всё-таки подменил.
А Георг зацепился за другое:
– Странно, что амулеты перешли. Они же не защитные.
– Может дело в некой необходимости? Амулеты поняли, что нужны, вот и перебрались?
Георг скривился. Вариант, что мне может требоваться телепортация ему однозначно не понравился.
Затем он указал на одну из бляшек и сказал:
– Телепортируйся с помощью этого. Но завтра сдашь мне. А второй амулет, на всякий случай, оставь.
То есть первый – это психов? Ну-ну, так я и отдала.
– Можно ещё вопрос? – выдохнула я. А после утвердительного кивка озвучила: – Второй амулет настроен на телепортацию к тебе, где бы ты не находился?
Просто подумалось – что бы было, окажись король не на деловой встрече, а например в душе? Или в спальне с какой-нибудь любовницей? Что тогда?
Но реальность оказалась менее провокационной:
– Он настроен на переход в мой кабинет.
Я даже не поняла радоваться или расстроиться. Просто мой вариант оставлял столько простора для подколок. Впрочем, с королевскими персонами шутить слишком опасно. Кабинет – отличный вариант!
– Всё? – уточнил король.
И наконец отпустил:
– Иди уже, авантюристка.
Я подчинилась. Сунула «лишний» амулет обратно в карман, но, прежде чем активировать бляшку, подаренную портальщиком, спросила:
– А как же ты?
Просто там облава, какие-то стражи, злющие преподы…
Король не ответил, но его взгляд был более, чем красноречив. Вот уж нашла о ком беспокоиться. Тут скорее за преподов и стражей нужно переживать.
– Ну, ладно, – выдохнула я и, пока не случилось чего-нибудь неприличного, добавила: – Приятных снов, ваше величество.
Всё. Я нажала на выемку в пластине, чтобы через миг очутиться в собственной гостиной. Сразу вспыхнули магические светильники, а до слуха долетела приглушённая музыка из известного телешоу.
В общем, Жрец как всегда. И телефон в этот раз отыскал самостоятельно – вот проныра! Но злиться на кота я не могла, просто радовалась благополучному возвращению. Ещё и усталость накатила – словно мешок камней на голову высыпали. Хотелось упасть и уснуть прямо здесь.
Но до постели я всё-таки добралась, а засыпая думала о двух вещах – о безопасности и о Грише.
Бляшка, подаренная Психом, находилась здесь, в моих комнатах. Раз её подменили, значит в комнаты кто-то проник.
Что мне это даёт? Проблемы, разумеется. Я думала, что пространство личное, а тут вон какие приколы. С безопасностью нужно что-то делать, причём срочно.
В том же, что касается грифона – я ведь так и не спросила как он поживает. Вернулся ли туда, где должен находиться? Сильно ли пострадал от королевского гнева? И какой подарок в качестве благодарности за спасение ему можно передать?
Утро в нашей Академии началось неприятно. Вместо завтрака всех адептов выгнали на построение в большой зал, и народу набилось столько, что было тяжело дышать.
Потом появилась делегация преподов во главе с Калтумом – выглядел ректор неважно. Нервный, злой, с красными от недосыпа глазами. Он окинул адептов взглядом и спросил, усилив голос магией:
– Кого нет?
Только тут я узнала, что у всех курсов, включая и наш, имеются кураторы. Именно они всматривались в лица собравшихся, чтобы отрапортовать в итоге, что на месте все.
Ректору результат проверки не понравился. Он шумно втянул ноздрями воздух и объявил:
– Сегодня ночью в Академии случилось выходящее из ряда вон происшествие. Причин подозревать посторонних нет, это кто-то из вас.
Адепты заволновались, начали переглядываться, а я не выдержала и укоризненно посмотрела на МикВоя.
Тот аж подпрыгнул от возмущения! Придвинулся и прошипел:
– Марго, на что ты намекаешь? – Пауза и продолжение: – Кстати, а ты сама где вчера ночью была?
Джиму потребовалась секунда, чтобы осознать собственный вопрос, сопоставить с происходящим и теперь уже он сам смотрел с укоризной. В его глазах читалось: Марго, ты причастна?
Я сделала невозмутимое лицо и вернулась к Калтуму. Спустя пару секунд поймала его прицельный, посвящённый персонально мне взгляд.
– Господа адепты, мы всё равно выясним. И уверяю, будет хуже. Виновнику лучше признаться.
По рядам побежал шепоток, в итоге кто-то особо смелый выкрикнул:
– Господин ректор, а что случилось?
– Попытка проломить защиту, – отозвался Калтум. – Достаточно хорошая. Но это нарушение и, повторюсь, виновнику или виновникам лучше признаться сейчас.
Никто, ясное дело, не признался, а мне пришлось прикусить щёку, потому что фантазия разыгралась. Нарисовала картинку как из толпы выходит его величество и, расправив плечи, заявляет: я!
Ещё несколько минут нашего стояния, грозное рычание ректора, и нас всё-таки отпустили. Мы-таки добрались до столовой, но так как заявились все вместе, всей академией, в обеденный зал тоже набилась толпа.
Здесь к нашей паре присоединился Псих.
– Марго, где ты вчера была? – задал уже знакомый вопрос он. – Мы ждали, а ты…
Я развела руками:
– Твой амулет почему-то не сработал.
– Как? – изумился парень. – Да не может такого быть. Дай его сюда!
Амулет был при мне, но я его всё-таки не показала. Свела всё к шутке, в итоге объяснив, что просто побоялась рисковать.
– Георг знаете ли… обещал большие проблемы, если что.
Парни моментально скисли, потому что знали.
– Ладно. Принесу долю на большой перемене, – шепнул Псих и удалился к своим. Туда, где столовался сейчас третий курс.
Мы же с МикВоем сели, а когда принялись за завтрак, неожиданно налетел ветер. Быстрый короткий порыв, опрокинувший мою чашку и сдувший МикВоев кекс.
– Что это было? – растерялась я.
Джим порозовел, мотнул головой, а я заозиралась в поисках того придурка-стихийника, кто это сделал.
Но виновник – почувствуй себя Калтумом! – не обнаружился. В общем, пришлось идти за кофе во второй раз.
А на первой лекции, посвящённой одной из ключевых исторических битв, всё и случилось. Лектор задал вопрос, предложил МикВою ответить, а тот занервничал и на аудиторию налетел настоящий ураган.
Вверх взметнулись тетради и листы учебников. Полы наших мантий и юбки девичьих платьев.
Всё закружилось. Одну особенно тощую девчонку начало затягивать в образовавшуйся смерч.
– А ну прекратить! – взвился на это лектор. – Стоп. Хватит, я сказал!
Не подействовало. Лично я цеплялась за парту и думала о том, как бы товарищи по учёбе не засекли привычно прилипшую к моей ноге Заучку.
МикВой же превратился в этакую помидорину. Стоял красный, как пролетарский стяг.
«Отрезви его! – прозвучало в голове. – Пусть опомнится!»
Кого «его» я сообразила сразу. Новый порыв ветра, по лицу неприятно хлестнули собственные волосы, а я крикнула:
– МикВой, что ты делаешь?
Не ответил. Зато я дотянулась и больно ткнула друга в бок.
В этот же миг ощутила жжение в районе колец и браслетов – артефакты собирались обороняться. Но защита не понадобилась. После второго удара локтем, Джим очнутся и ветер резко сошёл на нет.
Ураган исчез, оставив после себя взъерошенных первокурсников и частично разгромленную аудиторию.
– Джим, что это было? – выдохнула я.
