дуэньи, что оказалось до смерти скучно и утомительно. Наблюдать за неторопливо сменяющимися в окне пейзажами было увлекательно первые пару часов от силы. От чтения при такой тряске быстро начинала болеть голова.
Когда же свадебный поезд прибыл в Каса де Компо, инфанта несколько часов только и делала, что старательно улыбалась, махала рукой возбужденной толпе и отвечала малозначимыми любезностями на приветственные и поздравительные речи главы города, епископа и полудюжины местных грандов…
Не то чтобы для принцессы это было в новинку, нет. Но на четвертый день такого путешествия она была уже порядком утомлена.
В одной нательной рубашке Изабель вышла из-за ширмы и проследовала в соседнюю со спальней купальню. От большой деревянной бадьи поднимались клубы пара, в воздухе витал аромат лаванды, жасмина и чего-то цитрусового.
Ее верная камеристка проследила, чтобы бадья была новой и тщательно застеленной толстой льняной простыней. Не дай Бог поцарапать нежную кожу принцессы! Рядом с ванной стояли наготове кувшины с прохладной водой, а в камине ждали своего часа ведра с кипятком.
Агата присела в реверансе и помогла инфанте снять нижнюю сорочку, а затем погрузиться в горячее блаженство. Стоило принцессе привыкнуть к горячей воде и опустить голову на сложенный кусок ткани, как Агата начала творить чудеса – вынула из миски шелковый мешок, плеснула внутрь мыльного раствора, оливкового масла и несколько капель драгоценных духов. Потом окунула мешок в миску с горячей водой, покрутила и… выдавила в бадью целое облако ароматной горячей пены.
– С дворцовыми купальнями, конечно, не сравнить, моя принцесса, – пробурчала женщина, – но уж не обессудьте. Этот ваш дон Рамон окончательно сошел с ума! Запретил принцессе покидать покои! Как будто от чистоты люди умирают!
– Не ворчи, Агата, – расслабленно отозвалась инфанта, – дон Рамон заботится о моей безопасности. Ты же знаешь, он поклялся на своем мече, что доставит меня к жениху целой и невредимой!
– И все равно он хуже сарацина! – фыркнула камеристка, выдавливая новую порцию пены.
С облегченным вздохом Изабель погладила пушистое белое облако и сосредоточила своё внимание на крошечных поблескивающих в свете масляных ламп пузырьках, позволяя мыслям лениво блуждать, а усталости – покидать ее тело и душу.
Агата начала подавать скляночки: ароматное мыло для кожи рук, отбеливающие притирания для лица, увлажняющий бальзам для тела, уксус для полоскания волос. Рутина по поддержанию красоты царственной особы была давно отработана.
Изабель зачерпнула щепоть пудры из гипса и трав, собираясь втереть её в кожу лица вместе с яичным белком, но неясная тревога заставила ее помедлить. Девушка пристально смотрела на кристаллики, пытаясь почувствовать присутствие магии. Ничего. Изабель с сомнением – неужели у нее уже развилась паранойя? – вернула пудру в баночку и тихонько ойкнула, увидев свои посиневшие пальцы. Агата схватилась сначала за сердце, потом за скляночку и за окрасившуюся руку, безуспешно пытаясь оттереть синьку. Увы, порошок оказался настолько ядреным, что все усилия оказались напрасными – тонкая белая кожа инфанты посинела. Просто чудо, что она не коснулась этой пудрой лица! Руки все равно будут большую часть дня в перчатках!
В эту ночь замок долго не затихал: среди челяди безуспешно пытались найти виновного. Увы, никто не признался, а пакетик с индиго нашли в садовом фонтане. Вода смыла с него все следы, так что даже маги и собаки ничего не обнаружили.
Друзья папаши Хименеса сработали быстро. Уже через четыре дня хозяин гостиницы подливал столичному гостю холодного вина и рассказывал о подозрительных личностях в городе:
– Мошенников и картежников мы, ваша милость, в расчет брать не стали.
– Почему? – Аугусто наслаждался бокалом сухого вальдесоль и жареным миндалем, но при этом внимательно слушал бывшего пирата.
– Так на виду они. Днем спят, ночью играют. Вы же сказали, тот человек должен был и по городу шнырять почти открыто, и лодку нанимал…
– Верно. В порту точно терся или возле рыбаков.
– Вот! А кидалы эти все в заведениях сидят, простаков ловят. Просто так по улицам да в жару не бродят.
– Почему в жару? – удивился лейтенант.
– А когда еще он мог свою гадость в колодцах да фонтанах спрятать? – кустистые брови папаши Хименеса чуть не спрятались в его седых кудрях.
Дон Медина покачал головой – конечно, их с местными сыщиками видели и сделали выводы. Может, это и к лучшему.
– Значит, вы сузили круг подозреваемых, уже хорошо.
– Исключили моряков и наемников…
– А этих почему не проверили?
– Проверили, – успокоил Хименес, – но без фанатизма. Ни один моряк не станет приманивать в город морскую нечисть. Свои убьют, если заметят.
– Пожалуй, а наемники? – Аугусто устал, но беседе уделял все свое внимание.
– Офицеров в городе нет, а простым пикинерам толку не хватит такое устроить, да и вода… Солдаты считают грехом травить воду.
Лейтенант покивал – вода драгоценна. Если кто-то поймает отравителя у источника – его казнят без суда.
– Не мошенник, не моряк, не солдат, кто остается? Торговцы?
Папаша Хименес посмотрел на сыщика, как бабуля на любимого внучка, правильно сосчитавшего сдачу:
– Бертран Перрен. Прибыл из Франконии около месяца назад. Представился торговцем, якобы продает кружева.
– Якобы?
– Привез с собой сундучок с «образцами», и только. Болтать болтает, но ни одного договора не заключил. А вот по городу мотался, говорил, ищет место для мастерской и лавки.
– Где живет? – нахмурился Аугусто.
– Гостиница для купцов средней руки, «Краб и ракушка», – ответил папаша.
– Порт рядом и, наверное, дорога на Овьедо из столицы тоже? – быстро сообразил лейтенант.
– Точно так! Так что, дон лейтенант, брать мерзавца будете?
– Нет, – покачал головой Медина.
– Почему же?
– А что мы ему предъявим? Неумение договоры заключать? Кто-нибудь видел, как он те знаки рисовал?
Папаша нахмурился сильнее, но промолчал.
– Но вот что нужно сделать, – решил лейтенант, – приставить к этому торговцу мальчишек пошустрее – разных. А еще синьорите Видаль его показать. Она те приманки нашла, магию их учуяла, может, и на нем что-то заметит или подскажет, как этого типа зацепить.
Упоминание кикиморы Хименеса смягчило, и он признался:
– Мальчишек приставили уже. А синьорита Видаль пусть завтра часиков в десять утра ко мне зайдет. Этому Перрену тут встречу назначили, вроде как насчет кружев поболтать. Вот и увидит его.
– Я передам! – кивнул Аугусто и, допив вино, поднялся к себе в номер.
* * *
Бенито рассеянно барабанил пальцами по столу, размышляя. Несчастный случай – это обычно несложно. Однако принцессу сейчас охраняют, пожалуй, даже более рьяно, чем королевскую сокровищницу: дураков и отчаянных, покусившихся на безопасность инфанты, после
