объявления о свадьбе ожидаемо стало больше.
Организовать отравление, своевременное падение с лестницы или сердечный приступ разнервничавшейся юной девы в таких условиях будет трудно, почти нереально. Если только ты не входишь в круг тщательно отобранных приближенных царственной особы.
Бенито проводил взглядом пробегающую по улице дворовую собаку. А что, если?..
Животное не смогут допросить, да и само по себе нападение зверя – самый что ни на есть несчастный случай, ведь один Бог знает, что у твари на уме. Перес просто позаботится о том, чтобы животные или не совсем животные присутствовали в нужное время в нужном месте.
Решено, Бенито будет работать прямо в Овьедо, где принцесса точно появится и задержится. Это будет проще, чем ловить инфанту по дороге или искать пути пробраться в ее свиту. Наемник мысленно подсчитал время, необходимое невесте на путь к жениху, и понял, что выезжать из Паризьены нужно прямо сейчас – дорога не близкая, а времени на сбор «инструментов» понадобится прилично.
* * *
Бенито поморщился, сходя с корабля. Город, что числился немалым портом, вблизи оказался маленьким, пыльным, прожаренным солнцем. На окраине порта высились свалки, вдоль единственной дороги булькали канавы, воняющие рыбьей требухой и унынием.
Оборванные рыбаки в обшарпанных лодках тянули к берегу сети, и каждая тетка на площади наверняка помнила наизусть каждую хромую собаку в городе. Нехорошо. Но и не самые плохие условия, в которых приходилось работать Пересу.
Первым делом наемник зашел в припортовый трактир, где разжился тарелкой горячего рыбного супа, лепешкой с сыром, корзинкой чурос и советом, как пройти к подходящей ему гостинице.
Оставив в «Крабе и ракушке» ненужные пока вещи, Бенито прикинул время – около десяти утра – и отправился на ближайший рынок: создавать себе алиби и осматриваться.
Мужчина бродил между каменными домиками, запоминая расположение ближайшей церкви, полицейского и магсыскового участков (что, впрочем, было нетрудно – все три социальных институции ютились на краю Площади Правосудия), ратуши и торговых мест. Уже перед самой сиестой он выудил из заплечного мешка сундучок с кружевами и принялся «торговать», больше стараясь примелькаться, нежели действительно заключить какие-то сделки.
Самую жару Бенито благоразумно переждал в гостинице, изучая карту Овьедо и прикидывая, откуда начать «полевую» работу.
На закате маг стоял в лесу неподалеку от городка. Выбрав подходящую, наполовину уже мертвую и с облезшей корой сосну, Бенито принялся большим ножом выцарапывать на земле «ловчий» круг с деревом в центре. На его губах заиграла ухмылка, когда в памяти всплыло занятие по нежитьведению. Магистр Франц Лютье был жесток и логичен, как многие некроманты.
– Ай! Ой! У-у-уй! – причитал Бенито, пытаясь раздавить последнюю кровяную осу. Насекомые длиной с ладонь взрослого мужчины славились своей кровожадностью – в буквальном смысле слова: рабочие самки кусали скот и людей, напивались крови и несли богатый железом и белком «нектар» в гнездо для выкорма личинок.
– И именно поэтому сначала мы рисуем ловчий круг, а уже потом делаем призыв! Запомните, дети: правила безопасности написаны кровью, – поучительно произнес преподаватель, поглаживая седые усы и не спеша на помощь нерасторопному ученику.
Закончив затейливый, хотя и немного кривой узор, Бенито пролил внешний край круга маслом, просыпал сушеным дягилем и поджег. Пламя было высоким, зеленым и недолго живущим.
Закончив с ловушкой, наемник принялся за «приманку»: в сухой древесине вырезал знак призыва, который заучил наизусть за время плавания. Ей-богу, корабли были не только тесными, темными и омерзительно шатающимися орудиями передвижения, они были еще и невыносимо скучными.
Закончив вырезать, Бенито привычным жестом щелкнул кольцом и ткнул выдвижным лезвием в свой безымянный палец. От всего этого «прикладного творчества» по копанию и вырезанию рун его ладони и пальцы раскраснелись, так что кровь легко выступила в достаточном количестве, чтобы обвести магические знаки и наполнить пентаграмму силой.
Маг довольно хмыкнул, любуясь проделанной работой, отметил ловушку на карте и в лучах догорающего солнца направился обратно, в гостиницу.
Вот теперь наконец можно будет помыться, поужинать и выспаться, а через день-два проверить «улов» и решить, где и как расставить «сеть».
* * *
Лодка мягко покачивалась на подсвеченных восходящим солнцем волнах. Небо затянула рыхлая пряжа сероватых облаков.
Бенито огляделся, удостоверившись, что неподалеку нет свидетелей. Поднял со дна лодки ловушку на донных морских гадов, насадил на крючок мелкую рыбку, а в ловчую полость закинул плоский кусок сланца. На камне были заранее вырезаны знаки призыва.
Ловушка с «начинкой» отправилась на дно, а веревка, присоединяющая к колючей корзине поплавок, «оборвалась».
Маг сделал пометку на карте и со вздохом взялся за весла – на дне бухты предстояло оставить еще четыре манка.
Овьедо умел преподносить сюрпризы. Разрушив большую часть магического круга, сыщики решили, что справились с нечистью, но увы, манки продолжали притягивать различных существ, опасных для людей. Поэтому те три дня, что папаша Хименес «навещал друзей», Аугусто и Гомез вместе с Кариной болтались на лодке в порту, пытаясь отыскать другие «точки» в крабовых ловушках, на камнях и даже на стене маяка!
Мокрые, просоленные, поджаренные солнцем, они возвращались в город на закате, и Гомез сразу нес напарницу в фонтан. Лейтенант уже знал, что делать, и немедля вылавливал торговца горячими лепешками или делал заказ в таверне, чтобы накормить похудевшую и побледневшую синьориту Видаль.
Девчонка, и так худая, от ежедневного изматывающего магического поиска выглядела совсем прозрачной. Правда, она не теряла задора, но в фонтане с каждым днем проводила все больше времени.
Расправившись с рунным кругом, сыщики решили отметить это дело в таверне папаши Хименеса. Пришли около девяти утра – за час до назначенного времени. Заказали густой буйабес, сырные лепешки, легкое вино и копченую свинину с зеленью. Бывший пират расстарался – подал суп прямо с огня, а лепешки пек на каменной пластине прямо перед ними, щедро посыпая горячее тесто тертым сыром.
Насытившись, мужчины завязали легкую беседу, смачивая горло сухим вином и сочными фруктами, а синьорита Видаль отдала должное кофе и туррону.
Иностранец появился в трактире с некоторым опозданием. Торговец-приманка успел поерзать на лавке, выпить кофе и бросить парочку тоскливых взглядов на дверь. Ему явно не хотелось торчать в трактире, терять время и рисковать собой, но строгий взгляд папаши Хименеса немедля приводил молодого купца к смирению.
Наконец «торговец кружевами из Франконии» появился. Обаятельно улыбнулся, извинился за опоздание, заказал кофе и десерт, обещая оплатить трапезу купца в качестве компенсации.
Пока он объяснялся, довольно эмоционально размахивая руками, сыщики к нему присматривались. Выглядел Бертран Перрен
