работаю только на кухне. Мне захотелось даже обнять строгого мастера за возможность!
— Я с большой радостью, господин Ворн! — улыбнулась щедрому в моем положении предложению.
— Сегодня поправляйтесь, — кинул он понимающий взгляд на мою шею, — Марко2 мне поможет. А завтра приходите к десяти.
— Спасибо! — чуть импульсивнее выпалила я и смешалась, когда увидела, как мастер улыбнулся моему порыву.
Веселый звон колокольчика разнесся по еще просыпающейся улочке. Городские часы на маленькой площади показывали начало девятого.
— Как мне тебя благодарить? — шли мы по улице, и я не могла нарадоваться, что хоть не подносы разносить теперь буду.
— Брось, я помог тебе по-соседски. — подмигнул Марко.
А прямо перед нами открыла ставни уличная передвижная булочная, из которой заструился умопомрачительный запах булочек с корицей и ванильного крема. И я знала, что уже сделаю.
Из потайного кармашка на кожаной жилетке я выудила несколько медяшек под одобрительным взглядом соседа, который без зазрения совести разглядывал тайник.
— Да ты полна сюрпризов, госпожа Вайос. — рассмеялся он, когда такой же сдобный пекарь странно покосился на растерзанный ворот платья, и я поспешила запахнуться в плащ.
— Две булочки с корицей, кремом и два кофе. Тебе с молоком? — повернулась я к довольно улыбающемуся соседу.
— С молоком. — подтвердил он.
— Тогда два с молоком.
И, мы, взяв не хитрый заказ, отправились по шуршащей осенним разноцветьем улочке. Остановившись в кленовой алее, полыхающей красным пожаром, Марко постелил по паре газеток, перехваченных у мальчишки. Почему-то сидеть в тесной кухоньке сейчас не хотелось. День разгорался погожий и яркое осеннее солнце на голубом небосклоне разгоняло хандру и желание забиться куда-нибудь в нору по теплее. Ветра не было, а идущий по делам город наполнялся шумами уютного не слишком большого городка.
— Первый раз девушка покупает мне еду. — усмехнулся Марко, откидываясь на скамейку и зажмурился точно заправский кот от абсолютно не осенних ярких лучей. — В этом даже что-то есть.
— Все бывает в первый раз. — пожала я плечами и тоже подставила лицо пригревающему солнышку.
— Завтра я расскажу тебе что к чему.
— Хорошо. Уверена — это целый мир.
— Заинтересовала мастерская?
— Очень… необычные изделия делает твой наставник. Они такие… идеальные. — подобрала я слово.
— Ворн — педант. Так что не опаздывай и предписания выполняй. Он строгий, но сердце у него доброе.
— Он и в правду тебе дядя? — подметила я факт различия национальностей. Мастер показался мне гольдом, но со смешанной кровью.
Марко покатал стаканчик с молочным кофе в руках и ответил:
— Нет, он воспитал меня и брата, когда погибли родители. — прозвучало нейтрально, но как-то горько, как кофе без молока. Терпеть такой не могла.
— Прости. — само собой вырвалось, и я запила неловкость. Мне самой всегда трудно было говорить про потерю отца.
— Все в порядке. Это было давно. А Ворн заменил нам и мать, и отца.
— Он, наверное, удивительный. Такой спокойный.
— Это да. Мне бы его спокойствие.
— А что же ты?
— Переживаю за многие не нужные рабочие моменты, как все смертные. — усмехнулся горец.
— К примеру? — посмотрела на мужчину, но тот как-то засомневался и ответил очень абстрактно.
— Работа — скукота. Тебе будет не интересно. Лучше расскажи побольше о себе. Как такая очаровательная девушка оказалась так далеко от дома?
И я поняла, что мы были чем-то с ним похожи — этим неуловимом флером, когда хочешь поговорить, но открыться до конца не можешь. У каждого были свои причины. И я почти не соврала.
— Хотела независимости. — пожала плечами. — Вот и тут. Но как видишь не все предусмотрела. — а вернее вообще ничего не предусмотрела! Далл бы, чтоб его, хоть бы сказал, что его совесть замучила и хоть бы за месяц предупредил: «Эверис, учи мангольдский!» Надеюсь, его одолела жуткая икота, сколько раз за последнее время я его вспоминала. — С языком пока тоже не сложилось.
— Можем сейчас и потренироваться, пока завтракаем. — улыбнулся Марко. — Давай, указывай на предметы или говори фразы, которые тебя интересуют, и я буду произносить их на гольдском.
Мы просидели где-то час. И после банальных выражений Марко рассказал мне про гольдов поглубже, так сказать. Оказывается, Мангольдия несколько десятков лет входила в список стран с малочисленным населением, так как женщины воевали наравне с мужчинами. Нрава они были дикого и воспитания воинского. Пришлось правителю менять устои общества, обрушив на головы женщин новый порядок и новую крайность, где они должны сидеть дома и ждать мужчину у очага. Таким образом, «хотя бы сохраним женскую половину» — рассуждал бывший Хан. Но в итоге, оба пола оказались в меньшинстве в рамках национальности и с тех пор завелся странный обычай, который в Россарии бы искореняли общественным порицанием. А тут, во славу нации, женщина при всей своей запертости, могла спокойно прийти к любому приезжему мужчине с бутылкой Торосума.
— Как ты понимаешь, алкоголь — только предлог. Главная цель забеременеть, разбавив кровь свежей и желательно с магической доминантой.
— Какая селекция. — хмыкнула я на дикие нравы дружественного государства. — И удобно измену оправдывать.
— Ну психология не сложная, но за тридцать лет, как ты понимаешь, народу прибавилось.
— И что сейчас? К тебе тоже ходят… — не знала я как потактичнее назвать таких… — желающие поднять уровень мангольдской демографии женщины.
Марко сдержал улыбку на мое завуалированное слово «куртизанка».
— Было пару раз. Но с нравами у гольд проще, чем в той же Дэрнии, например.
— Судя по твоим рассказам, мне не помешает, купить справочник-путеводитель с названием: «Все, что вы хотели знать о Мангольдии или как не нарваться на неприятности, не зная традиций».
Мужчина растянул губы в улыбке.
— Что-то вроде того. Сами гольды очень любят свою страну и свой язык. Если ты не говоришь на нем на их земле — это ключевой момент, то с тобой просто не будут считаться.
— А что мужчины?
— Решила завести себе гольда? — лукаво посмотрел на меня горец.
— Что ты! Я к тому, что, если кто-то заходит в лавку местный или я куда-то пойду, то как себя с ними вести?
— В целом, ничего такого, ты же как-то вела себя с ними.
Я вспомнила клиентов из «Брега», но
