Тан не ответил, и, подняв глаза, я перехватила его странный, словно расфокусированный взгляд.
- Нет.
В смысле, перчаток нет, или не возьмёт?
Я взяла его за руку и стала натягивать перчатку. Подошла!
- Ну что, примешь от меня ответный подарок?
- Приму, - каким-то севшим голосом ответил Тан.
И тут же развил бурную деятельность по поиску ‘моих’ перчаток.
- Смотри!
Мы одновременно схватились за одну пару, связанную, как и остальные, толстой нитью, чтоб не растерялись, и дружно эту нить порвали! Глянули друг на друга - и так же дружно рассмеялись.
- Давай, примерь!
Я натянула обе перчатки и обрадовалась, что они пришлись как раз впору. Кожаные, мягкие, почти такие же, как у Тана, только узор по краю другого цвета. Красота!
- Спасибо.
Тан улыбнулся в ответ на мою улыбку, и я вдруг подумала - а сколько ему на самом деле лет? Сначала казалось - за тридцать, а сейчас - словно он не намного старше Тая. Жаль, что он так редко улыбается…
Довольные покупками, мы вышли на улицу, где и обнаружили несколько встревоженную Лённу и вполне спокойного Тая. Я похвасталась обновками и вручила сестре муфту и перчатки (правда, вязаные, вторых кожаных такого размера не нашлось), а она мне - красивый перламутровый камешек на тонкой цепочке. Как оказалось - амулет такого же действия, как и подаренный старушкой. Дорогая вещь, но, как мы, к сожалению, убедились, того стоит!
Вернулись в гостиницу, как следует наелись перед дорогой и покинули этот гостеприимный городок. Сидя в повозке, я кутала руки в новую муфту и думала о том, что мне сегодня очень повезло. Я наконец-то поняла, что Тан - не только холодный, суровый, чуть ли не бесчувственный командир, который привык, чтобы его приказы беспрекословно выполнялись. Он ненадолго показал и другого себя - искренне заботливого, даже мягкого… Живого. Как будто вечно подёрнутые льдом глаза вдруг оттаяли, впустив кусочек ясного голубого неба. Как будто зима закончилась, уступив место весне. Учитывая то, что ему пришлось пережить… Мне бы очень хотелось, чтобы так оно и было.
Глава 6 ‘Последняя попытка’
Дальше от Теринга мы ехали строго на север. Начинались довольно безлюдные места, и следующие две ночи мы провели под открытым небом. Для нас с Лённой, впрочем, вполне ‘закрытым’: оказалось, волки взяли с собой специальный походный домик, целиком сделанный из натянутых на разборные палки серебристо-чёрных шкур озёрного оленя. Что это за зверь, водоплавающий, что ли? Волки на мой вопрос лишь посмеялись и отделались обещанием, что скоро, мол, сама всё увижу. Ну и ладно.
Домик мне понравился: маленький, без окон, но с высоким, пропитанным водостойким составом ‘потолком’, местом для очага и двумя меховыми же мешками для нас с Лённой - в них надлежало залезть и смело спать, даже зимой не замёрзнешь. Сами волки намеревались обернуться и спать вокруг домика прямо на земле - совершенно обычная походная практика. Наши, теперь уже трое, устроились на телегах, завернувшись в одеяла. В такой компании, когда все мужчины рядом, мне спалось ещё спокойнее, чем на прежних постоялых дворах, о чём я и сообщила Тану - а то он всё беспокоился, что подвергает ‘нежных южных девушек незаслуженно суровому испытанию’. Не такие уж мы и нежные! Я в детстве часто на улице спала, летом, правда, а благодаря родству с русалками могу спокойно в ледяной воде купаться, вот.
Лённа тоже не жаловалась. Днём она читала купленную в Теринге толстую книгу ‘Живые сокровища Северного края’, иногда даже вслух. Тай тоже неожиданно заинтересовался травоведением и часто ехал рядом с нашей повозкой, разговаривая с сестрой и забрасывая её вопросами. Ну, нашли друг друга!
Чтобы они окончательно не усыпили меня своими разговорами, я садилась на Вьюжку и ехала с мужчинами, участвуя в более интересных беседах. Я пыталась заранее представить, какой он - волчий край, какие у них дома, какие привычки и традиции, и без конца донимала волков вопросами. Они всё посмеивались, но, похоже, были непрочь удовлетворить моё любопытство, даже несколько старинных легенд вечером у костра рассказали. И спели хором - в непривычной нам манере, чередуя высокие и низкие голоса, тягучий и быстрый, рваный ритм. Я закрыла глаза и, словно наяву, увидела живые картинки: волк, догоняющий добычу, волк, воющий на Луну, волк, спокойно и горделиво стоящий на вершине холма, глядя на свои владения… Простая жизнь и её простые радости… Война, горе, смерть, плач… Робкая надежда, которая сменяется на счастливое осознание того, что все беды остались позади. А впереди - песни, смех, веселье, свобода… И любовь. Одна и на всю жизнь. Так заведено у волков… Ради одной этой песни уже стоило сюда поехать.
До Озёрного края осталось всего три дня пути. Скоро уже начнутся бывшие владения рысей, сейчас они в основном пока пустуют. Тан сказал, что весной они собираются строить недалеко от Северного леса новый посёлок, а сейчас людно только около драгоценного месторождения. Несмотря на грамоту Правителя, соседний клан Серых сов уже подбивал крылья на этот лакомый кусок, так что присланный из столицы охранный отряд пришёлся как нельзя кстати. Соседушки теперь вроде бы успокоились и выказывают волкам всяческую лояльность, но волчьих патрулей на границах владений пока меньше не становится, рано ещё. Я была с Таном полностью согласна.
Северный лес возвышался над однообразной пустошью, как громадный злодейский замок из какого-нибудь исторического романа. Глядя на приближающуюся стену толстых неровных деревьев со спутанными, уже полностью голыми кронами, я невольно поёжилась. Да уж, неудивительно, что рыси хотели прибрать себе волчью вотчину: в такой мрачной обстановке и сам завоешь не хуже волка.
- Ближе к середине леса есть довольно большие открытые пространства, их расчистили ещё до рысей. Там был их посёлок, теперь он заброшен, - объяснил Тан. - С востока к лесу вплотную подступили горы, не очень высокие, но опасные, обрывистые, мы не любим туда заходить. А на западе дальше - владения медведей.
- Вы с ними теперь друзья?
Он невесело улыбнулся своим воспоминаниям и кивнул.
- Да, теперь - друзья…
В лесу было… страшно. По крайней мере, вначале. Сплошная стена деревьев почти полностью закрывала над головой небо, и казалось, что мы попали в какую-то бесконечную кроличью нору. Тишина, нарушаемая лишь противным скрипом шишковатых стволов, давила на уши и нервы, заставляя поневоле говорить потише. Нашим лошадям тоже явно было не по себе, но они послушно шли вперёд, подгоняемые такими же напряжёнными воинами; волки чувствовали себя увереннее, но было видно, что это место им тоже активно не нравится. Тан сказал, что ехать ещё несколько часов, к вечеру мы уже точно выберемся на равнину. Это успокаивало… Я решила скрасить себе ожидание этого светлого момента с помощью сна. Пусть я потом полночи проворочаюсь, зато сейчас нервы поберегу. Лённа, кстати, была со мной полностью согласна.
