Мы прилежно дремали, завернувшись в меховые одеяла, как вдруг кто-то впереди крикнул:
- Кажись, пожар!
Только этого не хватало…
Я мигом проснулась и села, а потом и встала на ноги, пытаясь разглядеть впереди упомянутую неприятность. Насколько она велика?
Оказалось, достаточно: горело большое дерево, стоявшее вплотную к узкой дороге. Если оно упадёт, то перекроет её полностью!
- Поспешим.
Тан выслал одного из волков вперёд и привстал на стременах, глядя на дымную громадину. А я… Я неожиданно полетела.
Всё случилось так быстро, что я не успела ничего понять, тем более крикнуть. Только что стояла на одеяле - и вдруг, подхваченная, оцепенело повисла в чьих-то твёрдых ледяных руках. Мимолётный, до боли знакомый жёлтый взгляд… Попалась.
Где-то внизу закричала Лённа, запоздало ощерились и засуетились волки и люди - но я и мой похититель были уже далеко, стремительно уносясь куда-то по толстым кривым веткам. Волки, в отличие от рысей, прыгать по деревьям не умели… Рив в очередной раз продемонстрировал свою изобретательность. И одержимость. Не побоялся бросить вызов целому отряду - и в результате добился своего. В другом случае я бы даже восхитилась…
А пока было не до восхищения, не до иных эмоций - кроме дикого страха. Страха не от самого похищения, а от того, что уронит. Поэтому я невольно помогала Риву, цепляясь за него, вместо того, чтобы брыкаться и вырываться. Ага, посмотрела бы я на такую героиню! Когда в редких просветах ветвей земля мелькает где-то далеко… очень, очень далеко внизу. Только бы не отпустил, кошак блохастый!!
От постоянного мельтешения спутанных веток у меня быстро закружилась голова; глаза пришлось срочно закрыть. Стало получше - в том числе и потому, что я уже не видела близких, ненавистных рысьих глаз и пьяную от успеха и ‘полёта’ улыбку…
Лес кончился так внезапно, что даже по закрытым векам невольно полоснула яркая вспышка света. Рив же ни на миг не остановился, продолжая свои немыслимые прыжки. Когда я рискнула приоткрыть глаза, выяснилось, что мы уже практически спустились на землю. Рив посадил меня на широкую ветку, прислонив спиной к стволу, и прежде, чем я сообразила, что вот сейчас надо попробовать сбежать, ловко обмотал мои запястья тонким крепким ремешком. Не успела даже возмутиться - и точно такое же ‘украшение’ появилось на ногах.
- Не сердись, любовь моя, уж слишком ты у меня шустрая, - невинно улыбнулся Рив.
Я сощурила глаза и набрала в грудь побольше воздуха, собираясь хотя бы заорать от души ‘помогите!’ или ‘я здесь!’, но рысь снова оказался быстрее. Рот мне заткнул сам - сначала поцелуем, потом (даже, кажется, чистым) платком. Платок показался мне куда менее противным…
А потом он снова подхватил меня, закинув на плечо, и по нижним веткам добрался до того места, где Северный лес и безымянную холмистую пустошь разделяла узкая стремительная речка. Не спускаясь на землю, Рив совершил какой-то немыслимый кульбит и приземлился прямо в воду. Не будь у меня завязан рот, завопила бы на всю округу!
Долетевшие до меня брызги казались обжигающе-ледяными, но мне, в отличие от рыси, перепало не так уж много. Рив же неспешно зашагал к берегу, уверенно рассекая холоднющую воду, которая в этом месте едва достигала его колен. Не обращая внимания на мокрые штаны и сапоги, он сразу двинулся дальше, к белеющим впереди невысоким скалам. Значит, мы теперь к востоку от леса. Тан что-то говорил о местах, которые волки не любят и стараются обходить стороной; видимо, как раз туда мы и направляемся.
Через какое-то время Рив устал и с тяжёлым вздохом ссадил меня на землю.
- Извини, дальше не повезу. Сейчас развяжу тебе ноги, пойдёшь рядом. Бежать не советую - глупо. Волки твои далеко, заблудишься - замёрзнешь, или хищники съедят, тут их немало. Можешь, конечно, меня не послушать… Но тогда за каждую попытку побега будешь расплачиваться… - он недвусмысленно улыбнулся, глядя на меня, и облизнул губы.
Такая ‘заманчивая’ перспектива отбила мне охоту гораздо вернее, чем упоминание каких-то там хищников. Звери - подумаешь, с ними как раз можно попробовать договориться, я и заговор специальный знаю. А вот с таким, как Рив… С другой стороны, неужели, приведя меня в своё тайное убежище, Рив не устроит мне эту самую ‘расплату’? Только тогда она, возможно, будет называться ‘поощрением за хорошее поведение’… Мама.
Я кивнула, сообщая, что всё услышала и поняла, дождалась, пока он развяжет свой ремень, и с трудом встала на ноги. В них тут же словно впились тысячи иголок, но я стерпела. Шатаясь и спотыкаясь, медленно побрела в указанную рысью сторону; потом ноги постепенно привыкли, и я пошла бойчее. Рив какое-то время шёл сзади, зорко следя, чтобы я не отклонялась от указанного им курса, но я нарочно стала чаще путаться, и он в результате стал идти чуть впереди. И даже, ‘пожалев’, вытащил изо рта платок. Добрый… Хотелось сказать ему - успокойся, не сбегу, куда?? Но и без платка я пока предпочитала молчать. Задача моя была в другом: очень осторожно и незаметно отрывать связанными руками маленькие комочки меха от своей безрукавки и, хорошенько помяв их в пальцах, втихую бросать на землю. Рив не должен обратить внимания на этот слабый запах - когда более сильный идёт с ним рядом. А вот кто-то другой, если будет пробегать неподалёку, вполне сможет его учуять. Но это только если неподалёку…
Я несколько раз повторила свои манипуляции, прежде чем мы подошли вплотную к началу длинной каменной гряды. Ближайший скальный уступ был высотой с хороший старый дуб, голый и практически отвесный. Неужели Рив собирается подниматься наверх?? По-моему, это совершенно невозможно, особенно со мной в качестве груза. Конечно, в детстве я часто лазала по деревьям, но это - небо и земля! Я ещё раз внимательно изучила серую каменную стену и решительно повернулась к ухмыляющемуся мужчине.
- Не полезу. Ни за что.
- Ил-я, не капризничай. Я подсажу.
Захотелось с размаху запустить в него какой-нибудь тяжеленный булыжник, коих хватало у подножия скалы, но руки-то связаны!
Я фыркнула и демонстративно села на камень, и Рив довольно расхохотался.
- Ты ж моя упрямица! Ну, не сердись. Вставай, пойдём, и ничего не бойся!
Он несколько раз провёл своей ручищей по моим встрёпанным волосам, и я предпочла поскорее встать. Мы некоторое время плутали среди скал, пока Рив уверенно не свернул в узкую тёмную расщелину. Мне не хотелось туда лезть, но он просто взялся за свободный край ремня, связывающего мои руки, и я послушно засеменила следом. Мысленно вспоминая все известные ругательства - а из-за вечного обилия в нашем доме гостей я знала их предостаточно, и даже на других языках. Другое дело, что вслух не произносила никогда…
