Ну вот, все стало на свои места. Оказывается, в этом меленьком путешествии я буду являться единственным действующим магом, способным противостоять страшным монстрам. Ну, Светлый, Темный и все им подобные, вам это дорогого будет стоить. Но отступать уже поздно, потому я и решила подвести окончательную черту в нашей милой беседе, открывшей подробности того, как прервется мое существование:
— Так вы сможете провести нас через эту территорию, мэтр Рофиус?
— Теперь я более склонен к положительному ответу, леди. Осталось только обсудить некоторые детали, в частности причитающуюся мне награду.
— Чего же вы хотите, мэтр? — по поводу оплаты услуг провожатого Ламирр мне не говорил ровным счетом ничего.
— «Черная звезда», — ответил вампир, победно улыбнувшись.
— Ты забываешься, Князь Тьмы, — подал голос, молчавший доселе, Лимаэль.
— Что такое «Черная звезда»? — удивленная горячностью тона светлого, спросила я.
— «Черная звезда», леди, — это редчайший камень, входящий в состав самых сильных зелий эльфов. Найти этот камень уже не возможно, единственные сохранившиеся экземпляры принадлежат темным и светлым. Свойства этого камня позволят мне выходить на дневной свет, не опасаясь за свою жизнь.
— Будет вам этот камень, мэтр, — не задумываясь ни на мгновение, ответила я.
— Ты слишком много на себя берешь, смертная, — угрожающе прошипел Орринас.
— Это не тебе решать, темный, — парировала я.
— Замечательно, леди Аринель. Для подстраховки я вынужден попросить вас принести клятву Ремниса, — поднимаясь, деловым тоном сказал вампир.
Клятва Ремниса — это клятва, скрепляющая договор кровью. Приносящий клятву Ремниса обязуется выполнить ее, во что бы то ни стало, иначе рискует обратить на себя гнев всех представителей семьи того, кому клятва была принесена. В данном конкретном случае я могла оказаться живой мишенью для всех вампиров Лероны, так как Князья Тьмы не имели семьи, считая родичами всех представителей своей расы.
Я поднялась на встречу Рофиусу. Вложив свою руку в предложенную мэтром ладонь, я произнесла слова заклинания:
— Я, Аринель, воспитанница дома Мен» Каррен, даю клятву Ремниса Рофиусу, Князю Тьмы: клянусь предоставить камень «Черная звезда» в качестве оплаты за помощь в прохождении Мертвых Земель. Клятву считать сдержанной в случае передачи камня после успешного достижения цели.
На последних словах заклинания нас окутала золотистая дымка, впечатав в ауру каждого из нас двоих руну Клятвы, которая исчезнет после выполнения условий договора. Эта же руна станет маяком, по которому меня найдут сородичи Рофиуса в случае невыполнения данного мною обещания. Осталась последнее: обмен кровью. Тонким кинжалом, услужливо поданным вампиром, я кольнула указательный палец, и, поморщившись от боли, выдавила на ладонь мэтра одну каплю, которая тут же исчезла. То же самое проделал Рофиус, и капля черной крови благополучно коснулась моей руки, заставив засветиться руну Клятвы, возвещая о том, что клятва принесена. Наблюдавшие за ритуалом эльфы, одновременно недовольно поморщились, тем самым, выражая свое мнение на счет моего душевного состояния.
— Благодарю вас, леди Аринель. Могу я узнать, когда мы выезжаем? — любезно поклонившись, сказал вампир.
— Сегодня, — коротко бросил Орринас, и, поворачиваясь к выходу, добавил: — Мы ожидаем вас в трактире «Гордый король» через час после заката.
— Всего доброго, мэтр Рофиус. До скорой встречи, — сказала я, выходя из гостиной вслед за эльфами.
— Он пугает меня, — Лисса опасливо покосилась в сторону, расслаблено сидевшего неподалеку, Рофиуса.
Вот уже семь ночей мы двигались на север, днем останавливаясь в придорожных трактирах. Не слишком разговорчивые эльфы, и вовсе перестали обращать на нас внимание, общаясь исключительно между собой. Виной тому был вампир, чье присутствие держало прочих членов отряда в постоянном напряжении. Рофиус сторонился компании, изредка одаривая нас равнодушным взглядом сытого хищника. Голос разума настойчиво твердил мне, что все дело в природе этого существа, но обостренные чувства, каждый раз после возвращения Рофиуса с «охоты», улавливая едкий запах смерти, истерично били тревогу, заставляя меня избегать проводника. Судя по настороженным взглядам эльфов, изредка бросаемым на вампира, присутствие Князя Тьмы и для них было обременительно.
Наша подозрительность не прошла мимо внимания проводника, отдаляя его все дальше от отряда. Если прежде Рофиус мог вполне спокойно общаться со мной и Лиссой, то сейчас ночные переходы проходили в утомительном молчании, разбавляемые лишь редкими дежурными фразами.
— От чего же? — издав истеричный смешок, поддразнила я девушку. — Вполне безобидный вампир. Хотя, может все дело в запахе тлена, который он разносит по округе? Или же виноваты длинные клыки, которыми достопочтенный мэтр взял за привычку нас пугать?
— Не смешно, — обиделась девушка, но, бросив еще один взгляд в сторону Рофиуса, продолжила, понизив голос едва ли не до шепота: — Он крови моей хочет.
— Ну, это логично, я бы даже сказала нормально, если это слово вообще можно употребить в данной ситуации, — устало проговорила я, сдерживая зевок. Очередной марш-бросок подходил к концу, через час, максимум через два мы достигнем очередного постоялого двора, где и проведем день, восстанавливая силы.
— Нет, Аринель, — мотнула головой Лисса. — По-настоящему хочет…
— Откуда такие выводы?
— От природы мне дан слабый дар врачевания, для знахарства сил моих не хватит, но ауру того, или иного существа я чувствую отчетливо. Все, что происходило ранее и происходит сейчас, любой поступок, помысел, недуг оставляет след на ауре, — перейдя на трагический шепот, поведала Лисса. Эти предосторожности были ни к чему, ибо, пожелай он, Рофиус мог услышать все до последнего слова.
— Я знала, что ты необычная девушка, но при чем здесь вампир? — пытаясь перевести разговор в более спокойное русло, я достигла лишь появления искорок паники в глазах девушки. Решив, что сегодня мое красноречие коварно мне изменяет, я, насупившись, замолчала, предоставив девушке возможность высказаться.
— Все время нашего пути он охотится дольше обычного, пытаясь заглушить зов моей крови, — у меня не было причин не доверять девушке, тем более, что благодаря так обнаружившемуся у меня дару я отчетливо чувствовала ее беспокойство. — Мэтр очень стар, поэтому он сдерживается, но мне все равно страшно…
— Я попробую поговорить с ним…
