— Тс-тс-тс, опять пытаешься совершать те же самые ошибки! Ну, отшлепаешь, а она опять скажет «нет», и все твои муки насмарку. Лучше, расскажи, что ты узнал от служанки, кто её нанял?
— Не поверишь! — воскликнул герцог. — Это Аркадия Де Соло.
— Не может быть! Но зачем ей это?
— Очень хочется выдать дочь замуж. Почему-то, именно за меня, — вздохнул герцог и отхлебнул из бокала.
— Но в её дочери нет ни капли дара!
— Это ее не останавливает, как видишь. Она уверена, что наличие дара — обычная отговорка, чтобы не жениться.
— Да, граф Де Соло непозволительно распустил жену. Всё-таки, маги строже держат своих женщин, чем неодарённые мужчины. Уму непостижимо — за спиной у мужа строить козни, подкупать слуг! И что ей давала слежка?
— Служанка не знает. Ей платили за любую информацию, она и старалась. А что там важное или не важное — наниматель сам разберется. Мне рассказывали, граф жену обожает и во всём ей потакает, вот она и не знает удержу в своих желаниях. Вбила себе в голову, что её дочь должна выйти замуж за мага, и точка.
— Неужели, Аркадия сама вела дела с прислугой?
— Нет, конечно. Через доверенного лакея. Но горничная переживала, что ей платят мало, поэтому следила за лакеем и однажды подкараулила, как тот встречался с какой-то дамой. Не благородной, но явно из хорошего дома. И после того, как лакей с дамой расстались, проследила за женщиной, которая и привела её к дому графа. Узнать его имя труда не составило.
— Стеф, по-моему, у твоих слуг слишком много свободного времени и маленькое жалованье. Мне кажется, будет разумным уменьшить первое и увеличить второе, тогда у прислуги не будет ни времени, ни желания рисковать своим местом.
— Пожалуй, ты прав. Подумаю над этим.
После обеда друзья перешли в гостиную, где, потягивая вино, задумчиво смотрели на горящий в камине огонь.
— Поисковик завтра будет готов с самого утра? — поинтересовался магистр.
— Да, — ответил Огаст. — Как только он появится у меня, я немедленно переведу его сюда.
— Единый, помоги найти это недоразумение, — простонал герцог. — Не поверишь, я чувствую, что она жива и здорова, но мне этого мало! Такое впечатление, будто я… скучаю по ней!
— Скучаешь?
— Угу. Все время тянет броситься искать, хочется одновременно свернуть ей шею и прижать к груди. Наверное, я схожу с ума…
***
Покои у Его Светлости были просторные. Очень просторные. Вечером ей всё только показали, приступать к своим обязанностям надлежало с утра.
Лина прикинула масштабы бедствия и ощутимо приуныла — как же ей справиться? Она же тут так и будет жить, в обнимку с тряпкой и ведром!
Нет, идея мага ей всё меньше и меньше нравилась, она решительно не понимала смысла этого маскарада. Но она пообещала слушаться, значит, придется набраться терпения. Информация, которую ей поведал император, пришлась, как нельзя более кстати — каких-то три недели, и герцог больше не будет иметь на нее прав! Ради этого стоит поработать горничной. Император, конечно, может оказаться не настолько добрым и понимающим, каким показал себя на обеде, но у неё выбор небольшой. Она будет соблюдать условия договора с магом, а там — посмотрим.
Ночевать Лина вернулась в тот же чуланчик и вынуждена была битых полчаса знаками объяснять взволнованной Мерате, что повода для беспокойства нет. Когда, наконец, добралась до кровати, была настолько вымотана, что заснула еще до того, как её голова коснулась подушки.
Кухарка, по привычке, подняла девушку, когда встала сама.
— Ох, я не подумала, что Его Светлость просыпается позже, поэтому тебе, пока, там нечего делать. Прости, что рано подняла.
Лина махнула рукой, показывая, что все нормально, и женщина, пожелав девушке удачного дня, ушла на кухню.
Ложиться спать больше не имело смысла, поэтому Лина сходила ополоснуться, надела выданное вчера форменное платье, заплела волосы и спрятала их под треугольным чепцом.
— Горничная обязана быть очень опрятной, — наставляла старшая горничная. — Каждый вечер отпарывай воротничок с манжетами и стирай их. Утром вставай раньше, отгладь и пришей назад. Раз в три дня относи фартук и чепец в прачечную, там заберешь другие — чистые. Не забывай!
Лина только глазами хлопала — еще и самой стирать! А гладить она, вообще, не умеет!
Шить мама её с сестрой обучала, но, вот гладить…
Девушка вспомнила большие тяжелые утюги, виденные ею один раз в прачечной. Да ей такой и не поднять!
Ладно, сейчас на платье все пришито, а вечером она что-нибудь придумает.
Вспоминая наставления старшей горничной, дошагала до герцогских покоев и, пока Его Светлость спит, решила убрать сначала приёмную, потом — гостиную.
Стараясь двигаться на цыпочках, чтобы случайно ничем не стукнуть и не потревожить герцога, она быстро протерла пыль, поправила занавеси и накидки, передвинула пару стульев, стоящих криво. Есть ещё кабинет и купальня с гардеробной, но выход в них находится в спальне милорда, а туда ей, пока, хода нет. Сходить на кухню к Мерате? Заодно, и поест.
Когда девушка уже возвращалась, ее перехватила старшая горничная.
— Где ты ходишь? Его светлость уже встал и отправился завтракать в столовую, немедленно приступай к уборке!
Лина сердито посмотрела на женщину, с досадой подумав, что даже объяснить не может, что две комнаты уже прибрала.
Вздохнув, девушка приступила к обязанностям.
Сменить постельное бельё — казалось бы, что проще? Дома она это делала, да и госпожа Олюна её погоняла. Но кровать у магистра поражала размером и, чтобы застелить её, Лине пришлось вдоволь побегать вокруг, натягивая, заправляя и ровняя.
Затем — купальня. В каменной чаше девушка могла бы вытянуться во весь рост, и еще на одну Лину места хватило б. Хорошо еще, что камень не белый, не однотонный, на котором бы потеки и разводы были бы отчетливо видны, а в черно-красно-белую крапинку. Пришлось изрядно понаклоняться, приводя ванну в порядок.
Зеркало… Сколько Аэлина его не тёрла, оно упорно отказывалось становиться совершенно чистым, каждый раз оставались следы от тряпки. Под конец девушка чуть не плакала и, в раздражении, махнув рукой, кинула тряпку на пол. Но тряпка не упала, а зависла в метре от пола, покачалась и замерла на весу.
Лина вытаращила глаза — что это ещё за новости?
Девушка не двигалась, тряпка, по-прежнему, висела. Сглотнув, Лина переступила с ноги на ногу, и ветошь качнулась. Поразмыслив, девушка шевельнула пальцами — тряпка дернулась.
Это её дар! — осенило Элину.
Заворожённо глядя на висящий предмет, девушка сделала пальцами круговое движение, лоскут ткани описал круг. Лина провела пальцами вверх-вниз, вправо-влево — тряпка старательно всё повторила, захватив намного бОльшую амплитуду.
Единый, как она это делает?
Поэкспериментировав, Аэлина установила, что, задевает пальцами тугие воздушные жгуты, образовавшиеся возле её рук. Оказалось, управляя ими, она, не сходя с места, может протереть все поверхности купальни. Вернее, это сделала ветошь, повинуясь воздушным потокам. Вот, только полоскать тряпку, не прикасаясь к ней, не получалось.
Довольная, она собрала использованные полотенца и уже шагнула на выход, как глаз зацепился за зеркало, по-прежнему демонстрирующее на своей поверхности разводы.
Чуть про него не забыла!
Пришлось вернуться назад.
Как же тебя вымыть, чтобы ни полоски, ни пятнышка? Уже ясно, что тряпка не подходит, она оставляет кусочки ниток и не вытирает досуха.
Вот, если бы взять воды, облить поверхность, и сразу воду испарить или высушить, не растирая ее?
Задумавшись, Лина, неосознанно двинула кистью руки, будто зачерпывает и махнула на зеркало.
И с тихим возгласом отскочила, потому что из ведра с водой выскочила огромная, с кулак, капля и разбилась о поверхность зеркала, забрызгав и стенку, и пол, и Лину.
Грязная вода, между прочим, так что ей придется оттирать купальню заново.
