то и дело вспыхивающим от незнакомых мне заклятий. Атаковала, легко парировала выпады противника.
За их спаррингом следили все, и в зале царил страшный галдеж, словно парни превратились в крикливых скандальных чаек.
Финист был тут же. Он что-то прихлебывал из термоса и переговаривался с партнером по тренировке. Спрятанная за пологом, я любовалась его атлетической поджарой фигурой. Ему неимоверно шла спортивная форма с гербом академии на рукаве. Светлые волосы были забраны под тонкий ободок и смешно топорщились на макушке, словно гребень у ощетиненной драконовой химеры.
В общем, я залюбовалась и пропустила момент, когда Альма опрокинула капитана. Эзра грохнулся на спину. Народ взорвался одобрительными выкриками. А подруга, прокрутив в руке шест, словно он ничего не весил, приставила один конец к горлу поверженного противника. Лица ее было не видно, но, подозреваю, айтэрийка торжествующе ухмылялась.
Она что-то сказала. Неожиданно Эзра схватился за шест двумя руками, с силой дернул на себя, и Альма рухнула на капитана сверху. Не будь дураком, он обхватил ее за пояс руками, не давая подняться.
Под хохот товарищей по команде моя подруга возилась, пыталась вырваться, пиналась, но оставалась в горизонтальной плоскости, крепко-накрепко прижатая к парню.
– Да какого демона вы тут устроили?! – завопил магистр, внезапно возникший на арене. – Ходж, Сатти! Если вам неймется, закройтесь в раздевалке!
Эзра немедленно расставил руки, освобождая пыхтящую от ярости воительницу. Поднимаясь, та специально уперлась коленкой ему в живот, вызвав приступ сдавленного смеха. Вскочив на ноги, Альма от души пнула парня по голени носком тренировочного ботинка.
– Чокнутая ведьма! – Он поджал ноги. – Я пошутил!
Подруга выругалась по-ай-тэрийски и, сердито убирая с лица растрепанные волосы, зашагала к брошенной на лавке сумке.
– На сегодня я закончила, – без особенного пиетета рыкнула она магистру, проходя мимо.
Останавливать он ее не стал. Видимо, на собственном опыте знал, какие внезапные и упрямые женщины в гневе.
Подозревая, что подруга будет кипеть, как оставленный на очаге чайник, я дожидалась ее возле раздевалки. Наконец дверь широко распахнулась, и в коридор вывалилась Альма в учебной мантии. Косы были заново переплетены.
– Ты видела?! – вместо приветствия выпалила она. – За кого меня принимает этот Эзра Ходж? За девчонку?
– Ты и есть девочка, – хмыкнула я и протянула ей заранее вытащенный из сумки термос с горячим ягодным морсом.
– Почему ты его все время защищаешь? – сощурилась Альма, забирая термос.
– Я его вовсе не защищаю. Просто думаю, что вы друг другу отлично подходите, – развеселилась я. – Из вас выйдет хорошая пара.
– Как только в голову пришла такая ересь? – возмутилась она. – Даже если свихнуться и предположить, что мы неожиданно сойдемся, то – уверена! – все закончится смертоубийством. Он сделает какую-нибудь бесящую штуку, я его прикопаю и сбегу из Шай-Эра на историческую родину.
– Альма, не хочу тебя расстраивать, но вы друг к другу неровно дышите. По-моему, это очевидно абсолютно всем, кроме вас двоих.
– Только что предки Сатти поперхнулись всем конклавом, – проворчала она. – Перестань нести чушь и расскажи, как прошли первые рабочие выходные?
– Сначала суетливо, а потом еще и разорительно. – Я сжато пересказала приключения, поджидавшие меня в доме Рэнсвода.
– Старик выставил штраф в первый день?
– Не спрашивай, – вздохнула я. – Мне больно вспоминать.
Центральный холл академии за выходные успел нарядиться в красный цвет скорого праздника. На светлых стенах появились иллюзорные алые цветы, а между колонн установили большой сундук для игры в «Тайного Чародея». Круглую высокую тумбу для объявлений обклеили листовками о грядущем бале, на котором обычно проводили отбор на роль Лунной Девы.
– До бала осталось всего десять дней! Не забывайте голосовать за своих подруг, – сунув нам с Альмой по листовке, бодренько отрапортовал одетый в красный жилет первокурсник. – Имена кандидаток объявят в следующий понедельник.
– Лея сказала, что Тею собираются выдвинуть на отбор Лунной Девы. Хочу поддержать, – помахала листовкой Альма. – Тебя отпустят на вечер?
– Не уверена, – откровенно приврала я, мысленно порадовавшись, что появился отличный предлог пропустить сборище. Терпеть не могу глупые балы!
В прошлом году подруги уломали меня сходить на праздник схождения лун. Я купила красное платье, сделала прическу, полный макияж и собиралась мелькать перед Финистом подретушированным ликом. Однако еще до официального открытия наткнулась на него, со вкусом целующего хорошенькую выпускницу, и страшно расстроилась.
Вечер вышел тухлый: отбор прошел скучно, а приглашенный оркестр играл устаревшие мелодии юности моей мамы. Хотя у Альмы-то, конечно, остались радужные воспоминания – ей понравилось все.
– А сегодня? – вдруг спросила она. – Ты сможешь вырваться на полчасика? Команда собирается в едальной. Пойдем со мной?
– Не уверена, что смогу, – покачала я головой, напомнив самой себе, что после рыбного конфуза решила затянуть потуже пояс. Лучше тонкая талия сейчас, чем протянутые ноги – в конце месяца.
– Они позвали меня в первый раз за четыре года!
– Там не будет других девушек? – усомнилась я.
– Наверняка будут, но я-то айтэрийка. Понимаешь? Мне просто необходим рядом человек, который не станет коситься. Посидим всего полчасика, а потом полетишь разбирать письма к своему профессору.
– Магистру, – поправила я со смешком.
– Пожалуйста, София! – Альма состроила умоляющие глаза.
Ладно, вряд ли меня разорит одна чашка чая в недорогой едальной.
– На полчаса, думаю, можно задержаться, – сдалась я.
В лектории, где проходили лекции по высшей магии, оказалось непривычно пусто. Скрипящая дверь заскрипела как-то по-особенному истошно, и этот стонущий звук разнесся в гулком пространстве, не погашенный привычным гулом голосов.
Возле доски за преподавательской кафедрой, заложив руки за спину, стоял тот самый магистр, которому помощник Дрю на прошлой неделе проводил экскурсию. Рыжие волосы были собраны в низкий хвост, а черный костюм делал его похожим на служителя тайной канцелярии. Или еще гробовщика. Он проткнул нас острым взглядом, словно нанизал букашек на иголку.
– Здравствуйте, – нестройно поздоровались мы.
Новый магистр холодно кивнул и начал разглядывать что-то в большом окне. Стараясь не тревожить царящей тишины, словно бессовестно опоздали, хотя до начала оставалось минут десять, мы с Альмой прошмыгнули на привычные места.
Оставшееся время аудитория заполнялась студентами в зеленых мантиях. Похоже, вольнослушатели были с лекций изгнаны. И едва по коридорам академии разнесся часовой бой, оповестивший о начале первого занятия, как дверь захлопнулась, даже не скрипнув, а как-то жалобно ойкнув. В воцарившемся настороженном безмолвии громко щелкнул запертый замок.
– С этого дня все, кто не успел войти в лекторий до начала, остаются в коридоре, – объявил магистр. Голос у него оказался резкий, как будто раздраженный. – Лекции теперь закрытые. Никаких вольнослушателей. Считаю, что человек, не сумевший пройти конкурс в академию общей магии, не самую выдающуюся, будем честны, в нашем королевстве, не может рассчитывать на магию высшую. Вопросы есть?
Магистр, а что вы забыли в нашей не слишком выдающейся академии?
– Меня зовут магистр Эйван Сэт, – представился он.
На черной грифельной доске за его спиной сами собой начертались крупные символы первородного языка неразборчивым, агрессивным почерком.
– «Сэт»,
