– Так вы ее видели? Видели? – Эрик так изумился, что отодвинулся только после того, как получил тычок от Раима.
Ольге жутко хотелось повредничать, донести до начальства, как она устала, и послать к Морфею. Но никто бы ее и слушать не стал – слишком животрепещущая тема.
День и вправду выдался жутким. Величество любопытствовать изволит, а ей вспоминать? Как насмерть ссорилась с каким-то магом? Как Тыря услышала Пашкин крик о помощи и безумно за него испугалась? Как прощалась с жизнью посреди черного холода, как, чуть не отдала концы, когда увидела умирающего Раима? Как заморозила свое сердце и на полном серьезе собиралась пытать юную девочку, чтобы та назвала заклинание, сразившее Раима Драгоценовича? Всего лишь ради того, чтобы помочь медикусу Дрири – избавить его от необходимости тратить время на слепую диагностику, она собиралась ослепить ребенка. Ведь, проверить диагноз проще, чем его поставить в экстремальных условиях. Обо всем этом рассказывать? Да ну, нафиг. Пусть сами смотрят.
Оля вздохнула и взялась за серьгу-защитку. Раим несколько раз объяснял ей, что у нее теперь свои, очень впечатляющие ментальные щиты, откуда-то отросли. Поднимать-опускать их можно простым усилием воли. А вот фигушки – не получалось. Чувствовать и различать эти два состояния – защищенное и не защищенное – не получалось. Ей нужен был материальный переключатель. И эта почетная миссия была делегирована серьге-амулету. Вынула висюльку из уха – сняла щиты, а заодно прикрыла глаза и расслабилась. Пусть смотрят, только пусть ее не заставляют заново пережить этот день. Хотя эпизод с тем магом вышел забавным…
…Отряд ушел, а Ольга осталась сидеть на лавочке и остро переживать свое внезапное сиротство. Именно так она себя и ощущала – сиротинушкой. Без Пашки было терпимо, ведь его был Раш рядом. А сейчас эфир затих. Ни Рашика не слышно, ни Свапушки. Раим тоже ушел, как будто дыру в пустоте оставил. У Ольги было такое состояние, словно ее, одетую в летний сарафан, вытолкнули в стылую промозглую осень. Закаменеть в этом наваждении не дала Тыря, ласкалась, ныла, норовила облизать. Неимоверным усилием Оле удалось столкнуть себя с лавки – там, в «диспетчерской» Эрик и Шепри, рядом с ними должно быть полегче.
– Пошли, Тырюха, посмотрим, может нам с тобой перекусить оставили?
Перед узковатым крылечком Оля столкнулась с парой мужчин в мундирах стражи, но с серебряной выпушкой – приписанные к околотку дежурные маги-боевики. Ни один не потрудился уступить женщине дорогу. Крутые. Даже нгурула их не испугала. Ольгу вроде как случайно притерли к стене. Она так удивилась – привыкла к почтению на хуторе и в крепости, что и не подумала сердиться, только с интересом заглянула в хмурые враждебные лица. Нда, не любят наездников в народе.
– Смелые какие. И справедливые, – пробормотала Оля незлобиво и попыталась пройти, выкинув глупый инцидент из головы. Ну, не любят, делов-то. Лишь бы не подвели, когда до дела дойдет.
Она едва успела шагнуть на крутую приступку, как ее рванули за плечо, разворачивая. Взгляд уперся в серебряную выпушку на черном мундире. «Ну и высок, чертяка, повыше Пашки, наверное. Одно слово, боевик», – подумалось Ольге мимолетно, но незлобивость смыло, как щепку приливной волной.
– Ты что-то сказала, жалкая? Мне? Магу-боевику? Думаешь, важный мундир тебя защитит?
– Боевику? Да ладно. Всего лишь хаму, который нападает на женщин! И да, защитит.
– Ой-ой! Чтобы такой мундирчик сработал, нужно быть магом, идиотка техномирная! Кланяйся, и тогда я тебя прощу, – глумился верзила. Он стоял так близко, что приходилось закидывать голову назад, закидывать так сильно, как будто не в лицо человеку смотрела, а на самолет в небе.
– Ой-ой! – в тон пропищала Ольга деланно испуганным голосом. – Господину великому боевику в головушку мозгоотключательным заклятьем срикошетило? Да не морщи лобик, миленький, не думай. Этому тоже учиться надо.
– Да ты… Ты… – шипел боевик, растерявший слова от неожиданного отпора. – Как смеешь? Ты…
А Ольга внезапно поняла суть претензий аборигена. Иномирянка по определению - существо низкокастовое, немагическое, напялила мундир элитных военных-магов – предмет зависти рядового боевика. Как только посмела! Кошмар! Попрание устоев! Плевок в самую ценную ценность – привычку считать себя самым-самым после великих!
– Ты лицо мое видишь, господин хороший? – Железные пальцы на хрупком плече сжались сильнее. Это и убедило Ольгу, что нефига он не видит – морок на месте, хотя самоуверенный маг явно старается проникнуть сквозь его покров. В общем-то, неглупому достаточно, чтобы понять – наездничий мундир работает исправно, а это значит, что боевик ошибся – эта странная особа одарена-таки магически. Но баба же! И военный мундир?! Да и слышал несколько раз бравый блюститель порядка, как к иномирянке обращались. Туэ. Высокое звание, да. Самое высокое для не-мага. Не мага, забесись все шельмы разом!
– Еще скажи, что ты наездник! – продолжал куражиться дурень.
– Плечо отпусти, – прокряхтела Ольга, чувствуя, как подламываются коленки под явно неосознанным нажимом идиота, и разом пугаясь, что не удержит эмоций – забыла, что Тыря рядом. Не удержала. Щена ответила глухим утробным рыком.
– Да пошел ты! – рванулась Оля изо всех сил. Не хватало еще проблем, если Тыря нападет. А Тыря попятилась. Развернулась. Задрала хвост. И начала яростно «закапывать какашку» – мелкий гравий дорожки вылетал из-под сильных лап подобно залпам картечи. А что вам не так? Команда «да пошел ты» прозвучала, цель очевидна, а уж Тыря постарается, чтобы дорогая подруга была довольна. Тряв!
Оля кинулась успокоить собаконьку и ее накрыло безмолвным Пашкиным воплем, полном ужаса и просьбы о помощи...
Эрик туго сглотнул горькую слюну, открыл зажмуренные глаза и поспешил их отвести – смотреть на землянку не хотелось. Пригласила любезно в свои мысли, зараза, доверие проявила… Великая пустота! Да он чуть не обделался, когда завис в ледяной тьме и почувствовал свою конечность среди бесконечности, свою никчемность. Отчего-то захотелось сделать Ольге больно.
– А вы, милочка, понимаете, что чуть было не сгубили нгурулу?
Раим возмущенно зашипел, но коронованный друг остановил его властным жестом.
– Думаете, что если бы я не уцепилась за Тырю она бы допрыгнула до Павла? Я и сама мучаюсь этим вопросом, ваше величество.
– Очень сомневаюсь, что допрыгнула бы, – Раим демонстративно пренебрег желанием сюзерена и вмешался. – Оленька, если бы тебя не было, Шельма бы не явила милость и Тыря неизбежно бы сгинула. Не с ее силёнками пробить такое расстояние, мала еще. Я ведь правильно понял – ты не давала команду на прыжок? Тыря сама?
– Сама, – вздохнула Оля. – Я даже осмыслить ничего не успела, только испугалась очень.
Эрик поежился – эмоций Ольги он накушался досыта. Не иначе как великий бог ментала наказал за излишнее любопытство. Дергать землянку больше не хотелось, он ей теперь за спасение друга должен.
Раим опустился перед креслом Ольги на колено, осторожно вынул из ее напряженной дрожащей руки серьгу-защитку.
– Давай-ка наденем это, моя хорошая, – проговорил он ласково, – а не то нас снесет потоком твоих сумбурных мыслей. Я помогу.
Оля обиженно насупилась, потом ухмыльнулась – так им и надо, чтобы не бередили ей душу, и отняла у лавэ свою вещь. Сама наденет, иначе потеряется в смущении. Только сейчас она осознала, какую глупость сделала. Менталисты считали не только информацию о фактах и поступках, теперь им известны ее истинные чувства. Чувства, признать которые Ольга еще не готова.
– Господа узнали все, что хотели? – вежливым бесцветным голосом поинтересовалась госпожа туэ. Раим понял и отстранился, давая женщине подняться. – Тогда, с вашего позволения, я пойду отдыхать. День получился длинным.
