народу видела вас в “Змеином камне”, мисс Милн, когда вы мне с кристально честными глазами обещали сидеть дома в безопасности?
— Простите…? — Она еле подавила зевок. — Я была в безопасности. Вы следите за мной, что ли?
— Если бы… — вздохнул детектив, — у нас нехватка кадров. Так бы я к вам приставил охрану, а вместо этого приходится полагаться на ваше благоразумие и не совсем честное слово. Мисс Милн, я же не зануда и тварь, я лишь из лучших побуждений предупреждаю вас…
— Джона… — Кейт понимала, что допускает жуткую бестактность, но утешить этого детектива хотелось отчаянно, — честное слово, я была в безопасности. И впредь буду слушаться вас.
— И почему я снова вам верю, а, мисс Милн?
— Простите…
Детектив сухо сказал:
— А теперь ко второй порции гадостей… Вчера возле полиции ошивался кроссроадский маньяк.
— Что?! — Кейт даже села в постели.
— Что слышали, мисс Милн. Он нагло прогулялся перед камерами, отсалютовал констеблям и смылся прочь в сопровождении волка. И да, мисс Милн, зоолог из вас так себе — это волк, а не пес. Командором там и не пахнет. Йена МакКелена скорее всего отпустят уже сегодня. Эта маньячная баклажановая сволочь притащила новые доказательства — разорванное ожерелье, предположительно принадлежащее мисс Смит. А значит, МакКелен ни при чем… Пожалуйста, будьте благоразумны, сидите дома. Тут дня два-три город будет стоять на ушах, пока не поймаем маньяка… Сидите дома. — с нажимом повторил он. — Я сам заеду к вам на опознание ожерелья.
— Конечно, — выдохнула она. А детектив уже прервал звонок.
* * *
Кейт посмотрела на телефон — время уже подбиралось к одиннадцати утра. Оправдывало её одно — домой она, в сопровождении Анжа, вернулась почти в пять утра.
— Ничего себе, вот это я проспала… — Кейт еле встала и первым делом пошла в душ — Джона хорош в качестве будильника, но в голове до сих пор звенело от его голоса.
Теплые струи воды быстро привели её в порядок, прогоняя усталость из мышц — не часто она в день проходила под тридцать километров, как вчера.
Она собрала мокрые волосы в низкий хвост, надела теплое шерстяное платье и плотные колготы. Хоть ноябрь был в самом разгаре, в “Приюте” еще было относительно тепло — за все время Кейт еще ни разу не спускалась в подвал, чтобы включить отопление. И даже не из-за счетов за газ и электричество, которые она пока не знала, чем погасить, а, стыдно признаться, из-за пауков, которых там было много.
Она зашла на кухню, достала из огромной, ломящейся запасами, кладовой пару апельсинов, сосиски, замороженный хлеб и загрузила хлеб с сосисками в духовку — оттаивать. Апельсины надо было помыть и закинуть в соковыжималку, но сил на это не было. Она их просто положила на стол в вазу. Кейт включила кофемат, послушно начавший варить капучино. В этот кофемат Кейт почти влюбилась — он не требовал ухода и за все время, что она тут жила, он еще ни разу ни сигналил, что ему что-то требуется — от кофейных зерен до молока.
Она погладила его по никелевому боку:
— Ты мое маленькое чудо!
Она взяла маленькую кружку в пенке взбитых сливок и почти залпом выпила её.
— Так… Теперь жить можно. А пойду-ка я пока проверю пылевых монстров — я обещала Анжу, что “Приют” заработает сегодня.
Она на всякий случай захватила тряпку для пыли и поднялась на второй этаж, где были расположены десять номеров для постояльцев. Она убирала здесь с неделю назад и уже в ужасе представляла, что творится в номерах. У неё дома за три дня без уборки скапливались кучи пыли на всех поверхностях, особенно под кроватью — мать их называла пылевыми монстрами. Так что Кейт сегодня ждала немыслимая уборка — десять номеров и холл.
…хотя бы, чтоб откровенная грязь не бросалась в глаза…
Она открыла первый номер — шикарный люкс на одного постояльца и прошлась по комнатам, заглядывая везде и проводя тряпкой по первым попавшимся поверхностям, чтобы определить фронт работы. Но… Тряпка оставалась девственно чистой. Кейт даже под огромную кровать в недоумении залезла — уж там-то точно пылевых монстров должно быть немерено. И… Снова пусто.
— Что ж, номер один, я тебя люблю! — Кейт поправила покрывала на кровати, и так идеально лежащие, и пошла дальше.
После третьего номера, где так же отсутствовала пыль, Кейт сдалась.
Сидя на коленях возле кровати, под которую она только что заглядывала, она рассматривала тряпку.
— Это магия. Не иначе. Магия чистоты. Я чертова волшебница. Или ведьма.
Она закрыла глаза — иногда в ней просыпалось сомнение о реальности происходящего. Потому что так не может быть. Просто не может быть. Не в этом мире.
…но какое же счастье, что пылевые монстры тут не водятся!..
Кейт закрыла номер и, так как проверять остальные не было смысла, спустилась вниз, открывая двери “Приюта” — все дни до этого она двери закрывала на ночь, она не тетя Зои и спать в открытом для всех доме ей было страшно.
Кейт выглянула на улицу, для виду посмотрела на вывеску и пробормотала:
— Будем считать, что “Приют” вновь открыт. Добро пожаловать и прочая, и прочая.
Издалека, с кухни, донеслось истошное пиканье духовки — разморозка закончилась. Кейт неплотно закрыла входную дверь, а потом подпрыгнула до колокольчика, проверяя его звон:
— Ну, дружок, ты тут за главного! Не проворонь никого.
То, что посетители будут, Кейт сильно сомневалась. На собственный сайт “Приюта” денег пока не было, а подавать информацию на сайты бронирования отелей тетя Зои категорически запретила — она считала, что для отеля класса “Приюта” это будет неприемлемо. Это даже было прописано в завещании — все правила функционирования “Приюта”.
Кейт мысленно повторяла их — многие были знакомы с детства.
…Денег заранее за постой не брать. Не могут оплатить — не прогонять, ведь “Приют” не отель, а дом для всех. Принимать все, что дают, даже если это просто мусор. На прощание никогда не забывать пожелать “Счастливой дороги!”, без этого никак…
“Счастливой дороги” она иногда, пересекаясь с редкими постояльцами в детстве, желала и сама. До сих пор помнилось, как на такое простое пожелание эльфийка (Кейт мысленно поправила себя — косплеер) присела рядом с ней на колени (тяжелое, изумрудное платье волшебным облаком легло вокруг неё) и заглянула в глаза:
— Сердечко, ты будешь замечательной волшебницей. Спасибо тебе за твой щедрый дар!
…Волшебница из меня так себе, надеюсь, отельер будет лучше…
Она пошла на кухню
