— Полагаю, ты не настолько держишь ситуацию под контролем, насколько думаешь, — сказала я.
Мы прижимались друг к другу, голая кожа к голой коже. Мы умудрились остаться обернутыми вокруг друг друга, пока направлялись к кровати.
Его руки скользнули по моей груди и слегка задержались на сосках. Затем, снова избегая раненных областей, Дориан сжал мои плечи, и я ожидала, что он все-таки бросит меня на постель. Вместо этого, он опустил меня на колени так, что моя спина оказалась лишь на расстоянии дюйма от кровати, а Дориан встал прямо передо мной. Головка его огромного набухшего достоинства оказалась как раз напротив моих губ, как и в прошлый раз, когда мы были вместе, за исключением того, что тогда я была на спине.
— Я до сих пор контролирую ситуацию. Я могу заставить тебя делать очень многие вещи, — промурлыкал он. — Так как? Ты собираешься сделать это сама? Или мне придется тебя заставить?
Принуждение не потребовалось. Я раскрыла губы и вобрала его в рот. Как и в прошлый раз, когда мы занимались сексом, он ощущался таким большим и длинным, что я едва могла вместить его, пока сосала и скользила губами вдоль его ствола. Он понял, что я сдерживаюсь и выразил неодобрение.
— Ты можешь лучше.
Он запустил руки мне в волосы и притянул голову ближе, вбивая себя глубже в меня, куда больше, чем я могла принять. Так я думала в тот момент, когда почувствовала, что он достал до задней части моей глотки.
— Еще... — выдохнул он. — Еще глубже... или я тебя заставлю....
Я увеличила скорость и темп, пока вбирала его в рот, снова и снова. И я делала это настолько сильно, насколько могла, и он об этом знал, но это не имело значения. Это была игра, игра в силу. Решать, куда мне идти и с кем сражаться? Нет. Этого он не мог. Но здесь? Он мог поиграть в хозяина.
— Все еще недостаточно хорошо, — сказал Дориан.
Он владел мной. И также, как и в прошлый раз, он упорно и сильно толкался в мой рот, как если бы это были мои бедра. Потянув за волосы, он запрокинул мою голову и заставил смотреть ему в глаза, в то время, как я была вынуждена вобрать в рот столько его плоти, сколько он решит.
— Жаль, что мы не сделали этого там внизу. Надо было взять тебя... сразу же, как только ты вошла в комнату...
Тон его голоса все еще был ровным и повелевающим, но он немного надломился, когда удовольствие начало брать верх.
— Хотел бы я, чтобы весь двор мог это видеть. Ты так прекрасна... так прекрасна с ртом, наполненным мной... будешь еще прекрасней, когда я пролью в тебя свое семя....
Я задрожала, делая маленький вздох желания. Теперь он толкался сильнее, причиняя мне почти что дискомфорт, однако это вызывало у меня самой прилив возбуждения.
— Это то... чего ты... хотела, не так ли? В прошлый раз?
Его голос был низким и напряженным, все тело внезапно напряглось.
— Это?
Он кончил, и теплая жидкость взорвалась в моем рту. Не смотря на то, что Дориан замедлился, он все еще продолжал плавно двигаться туда-обратно, пока высвобождался в меня. Затем Дориан вышел, заканчивая оргазм и проливаясь на мои губы и грудь. Я слегка закашлялась, и он провел пальцем по моим губам.
— Глотай, — сдавленно пророкотал он. — Проглоти без остатка.
Я проглотила, удивляясь, что он смог кончить так много: и в мой рот и на меня. Палец играл с моей губой, скользил вдоль лица и ниже к груди, размазывая семя. Когда палец Дориана вернулся к моим губам, я знала, чего он хочет. Я взяла палец в рот и облизала, обсасывая, пока на нем ничего не осталось.
Улыбаясь, он помог мне забраться на кровать, уложил на мою половину постели, где и продолжал массирование моей липкой груди.
— Расточительно, — произнес он наконец.
Я знала, что он шел на большую уступку, воздерживаясь от полового акта.
— Расточительно, но приятно.
— Если рассматривать произошедшее как то, чего хотелось мне, то может быть, в конце концов, властью здесь обладаю я, — поддразнила я.
— Угомонись, женщина! — отчитал он в своей легкомысленной манере.
Он вновь пододвинул меня так, чтобы моя голова расположилась у него на груди. Его рука переместилась вниз по моему телу, скользя своими пальцами меж моих бедер так же ловко, как до этого он делал и под столом. Он застонал, почувствовав какой влажной я была.
— Расточительно, я говорю.
Я засмеялась, пододвигаясь, чтобы поцеловать его.
Язвительные мысли исчезли, и вскоре единственным, что меня занимало, стали его пальцы, поглаживающие все сильнее и быстрее. Он снова прижался своими губами к моим так, что мы были заперты в поцелуе, когда я кончила. Мучительное удовольствие прошло через мое тело при прикосновении Дориана, и мои крики были поглощены его поцелуем. Он отпустил меня лишь тогда, когда я перестала содрогаться, и дыхание успокоилось, позволяя мне снова расположиться на его груди. Одна рука поглаживала мои волосы, пока та, которая только что довела меня до разрядки, расположилась на обнаженной пояснице.
Мы оба удовлетворенно вздохнули, и я прикрыла глаза, усталость от сражений окончательно сказалось на мне. Я практически заснула — полагая, что и он тоже — когда тихое произношение слов вернуло меня к происходящему.
— Мастэра права. Корона могла бы решить множества проблем.
Да, вот сейчас я окончательно проснулась.
— Я думала, что ты не веришь в это.
— О, нет. Я верю, что мы с её помощью смогли бы остановить войну. Я верю, что она вынудила бы Катрис забиться в угол.
Он вздохнул.
— Я просто не хочу подвергать тебя опасности. Я не смог бы смириться с твоей потерей.
Мое сердце сжалась от его слов. Я не знала, что сказать, поэтому просто вновь примкнула губами к его груди.
— И вы оба правы, — продолжил он. — Что если... если я не смогу сопровождать тебя, то тогда спутник с примесью человеческой крови — идеальный вариант для тебя.
Вот сейчас я была по-настоящему удивлена. Я вскинула голову, едва веря в услышанное.
— Так и что же ты предлагаешь? Мне следует, в конце концов, взять с собой Жасмин?
— Нет. Это все еще ужасная идея. Но не такая ужасная, как вот эта.
Он сделал еще один глубокий вздох, который, казалось, причинял ему боль.
— Тебе следует послать за кицуне.
Я приподнялась, чтобы видеть лицо Дориана. Даже в тусклом свете я видела, что он был серьезен.
— За кем послать? За Кийо? — спросила я в изумлении.
— Нет, за другим надоедливым кицунэ в твоей жизни.
— Тогда... для чего ты предлагаешь нечто подобное?
— Отличный вопрос, — пробормотал он.
Его лоб покрылся морщинками, затем расслабился.
— Потому что его человеческая кровь защитит его и — не считая моего личного мнения о нем — он хорош в бою. И самое важное то, что он не заинтересован короной. И ему от этого не будет никакой пользы.
