Я перенес жену в нашу спальню и сам примостился рядом. Цита спала, дыхание было ровным. Но мне заснуть не удалось. Я все время прислушивался: дышит ли? Иногда приподнимал голову и смотрел на цвет лица. Смертельная бледность уступила место румянцу. Я насилу успокоился и постарался подремать, прижимая Циту к себе. Но как только я начал проваливаться в глубокий сон, моя жена заворочалась, открыла глаза и чуть слышно прошептала:
— Я хочу ребенка от тебя…
Глава 37. Цита
Свадебная церемония заканчивалась. Лей читал нараспев триста пятнадцатый псалом, а Мойн и его невеста внимали каждому слову. Любовь, терпение, умение ставить интересы любимого превыше своих. Древний текст, а сколько мудрости в нем заложено. Я видела, как Мойн сжимает ладонь Аллинары, как на лице его застыла радостная улыбка. Знакомый блеск глаз с головой выдавал влюбленных.
Когда муж закончил читать священные тексты, жених и невеста обменялись клятвами. Красивая церемония. Я посмотрела на гостей, сидевших полукругом в главном зале Кхрато-анне. Взглядом зацепила старого Мойна, державшего ладонь Дарры, ни мало не смущаясь собравшихся. Неподалеку пыхтел толстый Альяр, дед Аллинары, и степенно сидели родители невесты, в одночасье ставшие верными союзниками князя. Хьюз и Лейя важно держались рядом с молодыми, выполняя роли свидетелей. Обряд походил к концу. Белыми и красными лентами, в цветах Кхрато-аннов, Лей оплел руки сына и невестки. Мойн с Аллинарой торжественно уселись в паланкин и отправились на пляж, подаренный Наягной нам с Леем.
Небо затянуло мглой, ни единого огонька. Наягна тщательно укутывала на ночь любимую планету плотными облаками.
Лей быстро сбросил с себя всю одежду и прямиком направился в термы. Теплая вода плескалась в небольшом бассейне.
— Не желаешь составить компанию? — лениво предложил муж, его ладонь прошлась по моей шее и остановилась на груди. Пальцы безошибочно нашли выступившую сквозь ткань горошину.
— Хочется спать, — устало заявила я, пытаясь не заснуть прямо посреди комнаты.
Муж понимающе хмыкнул.
— Поспи, любовь моя, — сказал ласково. — А я хочу полежать в воде. Устал сильно с этой свадьбой. Когда сам женишься, такого напряжения не испытываешь. Тяжело женить сына!
— А еще Хьюз и Лейя, — зевая, напомнила я.
— Про Лейю и думать боюсь, — всполошился Лей и, замахав руками, направился в термы.
Как только голова оказалась на подушке, меня одолел сон. Мне снились дом отца, сестры, матушка, и на душе становилось так легко, так радостно. Но вот дворец Брао сменился пещерой лиуров, я словно наяву услышала их шипение и ощутила запах. Сон как рукой сняло. Я подскочила на кровати, думая, что кошмар рассеется. Но снова слышала слабое урчание, которое не могла спутать ни с каким другим. И опять запершило в горле от сладковатого запаха. Я могла поклясться, что чувствую этих тварей поблизости. Я быстро спрыгнула с кровати, большой круглой корзины, возлежащей на спинах золоченых паури. Выхватив из ниши в стене сонного ариза, я нагнулась и посветила под кроватью. Меня охватила паника. Вокруг круглого основания кровати, там, где искусственные птицы соединяются с прутьями ложа, тугими кольцами обвивалось полупрозрачное тело лиура, красным огнем полыхнули глаза, ощерилась морда. Видимо, я ослепила его светом ариза. Я впервые увидела своего мучителя и от ужаса закричала. Перепрыгнув через кровать, стремглав выскочила в сад. Сад смерти, так пестуемый Даррой. Ноги понесли меня прямо по дорожке. Но или страх прошел слишком быстро, или тяжелые ароматы смертоносных растений подействовали отрезвляюще, но, не добежав пару шагов до канрецума, я остановилась.
Где Лей? Он так и не вернулся из терм? Как лиуры оказались в Кхрато-анне? И сколько их еще во дворце? В безопасности Лейя? А Хьюз? Дарра с Мойном? И что вообще происходит? Много вопросов, но ни на один нет ответа. Нужно вернуться и выбить эту нечисть из моего дома. Неподалеку блеснул серебряными иглами смертоносный канрецум. Я, даже не задумываясь, протянула руку.
— Найди светящуюся почку и отломи ветку, — услышала я безмолвный приказ, сразу догадавшись, кто пришел мне на помощь.
— Наягна, помоги мне! — взмолилась я.
— Я слишком далеко, действуй сама, — отчеканила богиня. — Ищи почку! Ломай ветки. Не бойся, они не тронут тебя! Возвращайся быстрее, Цита!
Я нашла крупную бугристую почку, светившуюся слабым голубоватым светом, и с трудом отломила первую ветку. Остальные дались легче, словно само дерево мне помогало. Вооружившись колючим букетом, я вернулась в спальню и остолбенела. Крупная и сильная тварь уже выползала из-под кровати. Я ударила лиура веткой канрецума. Раз. Другой. Смертоносные острия вошли в плоть и там выпустили еще с десяток поперечных иголок. Раздался вой раненой рептилии. У меня хватило смелости и ненависти ударить проклятую гадину по морде. С жалобным стоном лиур рухнул на пол. Со стороны терм послышался шаркающий звук, такой знакомый и страшный. Я развернулась и вовремя. На зов о помощи откликнулся еще один змей. Мне хватило секунды, чтобы дать команду аризам осветить спальню. А затем еще одна ветка канрецума прошлась по полупрозрачной плоти. Я била что есть сил, часть иголок просто отлетела в сторону. В моей голове судорожно бились мысли о Лее. Жив ли? А если жив, почему не пришел на помощь? Еще одна тварь свалилась в последних конвульсиях. Я перехватила в другую руку игольчатую ветку и словно древняя воительница ринулась в термы. Лей спал или был без сознания. Голова лежала на бортике, а горло представляло идеальную мишень. Для лиура, или для незнакомого мужчины, стоявшего рядом с ножом.
— Отойди от него! — скомандовала я.
— Слепая обглоданная дурочка смеет мне угрожать? — засмеялся незнакомец, но не решился перерезать горло князю стреттов. Ему пришлось бы наклониться, повернувшись ко мне спиной. Враг не мог этого допустить. Он распрямился и, ловко перехватив нож, пошел на меня.
— Дразни его! — раздался приказ в моей голове.
— Это ты создал лиуров? — спросила я с издевкой. — Лучше бы придумал вечный двигатель.
— Лиуры — это вершина эволюции! — проревел незнакомец. — Не тебе о них судить! Не могу понять, почему они тебя не сожрали?
— Зато я пойму, если они съедят тебя! — парировала я, вбегая в спальню. — Ты всего двух тварей притащил сюда? А чего так мало? Я бы их всех забила до смерти!
Только тут мой преследователь увидел трупы лиуров, валяющиеся в спальне. От неожиданности незнакомец на секунду остановился, осматривая дело моих рук и веток канрецума, потом в ярости кинулся за мной.
— Ах ты человеческая дрянь! Что ж ты наделала! — взревел он. Но выбегая в сад, споткнулся и упал, не заметив хвост лиура. Мне хватило доли секунды, чтобы подскочить и ударить колючками. Тотчас иголки вошли в тело и выпустили новые, впрыскивая яд. Стретт заорал от боли, но поднявшись, продолжил погоню.
— Беги к ядовитой елке! — закричала Наягна.
Я кинулась к канрецуму. Ветки расступились, давая мне защиту.
— Канрецум не выпустит тебя, дурочка, — скривился от боли убийца. — Только полная идиотка могла найти защиту у самой смерти.
Я огляделась. Ни одна иголка не касалась меня, словно изогнувшись в сторону.
— Посмотри на себя! — из колючих зарослей прокричала я. — Могу еще пару иголок добавить! — Я отломила небольшую ветку, утыканную остриями и, прицелившись, бросила в своего врага. Незнакомец попробовал отмахнуться, но не успел, иголки попали в руку и предплечье. Я нашла еще одну светящуюся почку и, надавив на нее, вытащила ветку, через секунду вонзившуюся точно в лицо незнакомцу. Взвыв от боли, он попробовал вытащить из щеки иголки, но напоролся на них невредимой рукой и, упав на дорожке, забился в судорогах. Яд попал в кровь. Через минуту, другую ветки дерева расступились, и я, выскочив на аллею, бросилась в термы. Мой муж сидел в холодной воде сонный, не понимая, что происходит.
— Лей, миленький! — Я со всех ног кинулась к нему в воду. — Ты жив, спасибо Наягне!
