Сумбур в мыслях прервал стук в дверь: в кабинет заглянула практикантка и позвала Хенкса к пациенту.
— Спасибо, — кивнул он ей и перевел взгляд на меня. — Этель, не забивай себе голову. Это все, что ты хотела узнать?
— Пока да, — заторможено кивнула и поднялась.
Из кабинета вышла как сомнамбула. Я не знала, что и думать, мысли разлетались, выдавая лишь отрывочные воспоминания: разговор с ректором, наше общение с Гайером, леденцы, его слова в ванной на каникулах, что я красивая и притягательная…
Жар снова опалил щеки, и я пошла быстрее. Гайер, к моему удивлению, молчал. Может, тоже не знал, что сказать?
По пути заглянула в его палату. Подошла к кровати и еле подавила в себе порыв провести пальцами по его волосам. Такое впечатление, что с прошлого раза, как я его видела, он стал еще симпатичнее и привлекательнее… Ресницы у него, оказывается, светлее на кончиках, а сбоку на подбородке крохотная родинка…
Когда поймала себя на мысли, что уже секунд пять пялюсь на его губы, подорвалась и вылетела из палаты, чуть не зашибив проходившую мимо практикантку.
Кажется, смутиться сильнее просто невозможно! А то, что Гайер молчал, еще больше усугубляло ситуацию.
Заговорил он, только когда я дошла до лаборатории, сняла с огня томящиеся листья дикой бадяны и начала аккуратно их разравнивать на доске, чтобы нарезать.
«Они горячие, надо в перчатках», — пробормотал он. — «Давайте лучше я?»
Без слов уступила ему место и наблюдала, как из-под ножа выходят тоненькие полосочки растения. Затем их нужно отжать, связать вместе мудреным узлом и только потом использовать для артефакта.
«Выходит, у нас нет возможности точно узнать, кому сообщал ректор? Мы же не станем его пытать, правда?» — неуверенно пошутила.
«Выходит так», — ответил он. — «Надо сообщить Дейрну…и еще в пару мест».
«Парой мест» оказались военные, тоже приятели Гайера, которых он решил привлечь к делу. Крепко сбитые мужчины с развитой мускулатурой, рядом с которыми я почувствовала себя маленькой и хрупкой.
В этот раз все прошло лучше, чем с Дейрном: они не приставали, не бросали похабных шуточек и не раздевали глазами. Хотя, может, все дело было в кольце, потому что я, забывшись, поправила волосы правой рукой.
В итоге все расследование Гайер переложил на своих друзей, а мне оставалось только мастерить артефакт и учиться. И я была счастлива этому. Какая радость лезть тягаться с опасным магом, когда можно сосредоточиться на любимых занятиях? Тем более, меня напрягал диплом, который никак не сдвигался с мертвой точки.
Занятия нам поставили только через неделю, и все это время я уговаривала Гайера снять кольцо. А он упорно повторял про безопасность и необходимость его носить. Но когда я всерьез задумалась о перспективе носить перчатки без пальцев, заявил, что тканью накрывать кольцо нельзя.
«Да это глупость какая-то», — не выдержала я. — «Нет таких артефактов!»
«Есть. Вот, например, ирчар — особый сплав металла, который не теряет магические свойства только на открытом пространстве. Если его накрыть тканью, артефакт из ирчара тут же станет абсолютно бесполезным для мага».
Я подозрительно покосилась на кольцо.
«Хотите сказать, что это кольцо из ирчара?» — по мне, так это серебро. — «Но я прятала его в карман».
«Не из ирчара, но у него схожие характеристики и… В общем, его нельзя накрывать тканью. Да и в карман лучше не прятать».
Что-то мне это не нравилось.
Так ничего и не придумав, я отправилась на первое практическое занятие моей группы — приготовление редких и сложных целительских зелий. Заняла свое обычное место рядом с Риком и, вздохнув, начала подготавливать ингредиенты.
Первым заметил, как я и ожидала, Рик.
— Этель, ты что, замуж выходишь? А почему на свадьбу не приглашаешь? — удивленно протянул он, косясь на кольцо.
— Это не помолвочное, — ответила я со вздохом. — Просто подарили, красивое, вот и ношу.
— Ну да, ну да, на правой руке, ага. Ладно, потом со своим женихом познакомишь, — он отвернулся к своему столу, но тут снова встрепенулся и оглянулся: — Надеюсь, это не Харди?
— Нет, — помотала я головой.
А потом спохватилась: надо было вообще помолвку отрицать, а не кандидатуру Йена! Но Рик уже отвернулся и взялся за нож для ингредиентов.
Скоро зашептались девочки на соседнем ряду, косясь на мои руки. Ага, тоже заметили. Я остервенело жамкала листья требортника и даже не заметила, как подошел преподаватель.
— Этель, не так сильно, ты сейчас его в кашу превратишь. Кстати, поздравляю с помолвкой, — заявил на весь класс наш усатый флегматичный преподаватель и пошел себе дальше, а я замерла в ужасе.
Все взгляды скрестились на мне. Плохо, что в моей группе училась и подружка Кэти. Теперь слух и до нее дойдет, а там и до Йена недалеко. Вот подстава!
Я хотела заявить, что вовсе не выхожу замуж, но не успела: у пялившегося на меня студента взорвался котел, и все внимание переключилось на него. Момент был упущен.
После занятия я впервые за долгое время задержалась, ожидая, что ребята подтянутся поболтать. Так действительно и произошло, но на мои слова, что это вовсе не помолвка, все только многозначительно хмыкали и отводили глаза. А подруга Кэти и вовсе сразу куда-то пропала.
В итоге свою комнату я возвращалась хмурая, с предгрозовым настроением. Меня так и тянуло на кого-нибудь наорать, а кто во всем виноват? Конечно, Гайер! Но орать на соседа по голове как-то неспортивно, поэтому я пока сдерживалась. Судя по тому, что Гайер молчал, мое настроение он прекрасно уловил.
Убедить кого-либо, что это не помолвка, так и не удалось, так что вскоре я бросила этот вопрос на самотек. Какая, собственно, разница, что думают эти упертые лбы, главное, что правду знаю я.
Дни полетели стремительно, мне стало некогда беспокоиться о чужом мнении. Тут бы свое имя не забыть! Снова добавились занятия со второкурсниками, нужно было мастерить артефакт для Гайера, ходить на свои практические занятия и разрабатывать дипломный проект. Который все никак не получался.
Второкурсники встретили меня радостно и тепло, я сама чуть не расплакалась от такого приема. И поняла, что все! Решено! Пойду преподавать. Не знаю, что, кому и где, но это то дело, которое мне нравится до безумия и которое хорошо получается.
С Гайером своими мыслями я тоже поделилась и получила поддержку:
«Конечно, Этель, я тебе и раньше говорил, что это точно твое. Тебе остается лишь выбрать университет для магистериума. Ты же в наш хотела поступать?»
«Да, я думала… Но теперь не знаю», — неожиданно смутилась, поняв, что мое поступление теперь частично зависит от Гайера: что будет после его возвращения в тело? Мы останемся своего рода друзьями, и он поддержит меня здесь? Или наоборот, разозлится, что я знаю о нем такие личные моменты, и будет настаивать, чтобы я училась в другом заведении, подальше от него? — «Ближе к лету решу», — продолжила поспешно, пока он не начал выпытывать, почему сейчас я не уверена.
Не уверена я была и в предмете, которым хочу заниматься: целительство отошло для меня на второй план. Я вспоминала о нем, только когда нужно было готовиться к занятию и на самой паре. В остальное время я была погружена в артефакторику: общалась с артефактором, мастерила один артефакт и придумывала элементы для второго, а еще и преподавала.
Наконец я решила тоже обсудить это с соседом по голове.
«Профессор», — позвала я в очередной момент, когда не могла придумать основу для целительского артефакта.
«Слушаю», — настороженно отозвался он. Да, я редко называла его так, чаще обходилась вовсе без обращения, поэтому сейчас он ощутимо напрягся.
«А если я не уверена, что хочу быть целителем…», — я замялась и промямлила не то, что собиралась: — «Просто мне в последнее время артефакторика очень нравится и…» — снова запнулась.
К счастью, Гайер насмехаться над моим непостоянством не стал. Наоборот, отреагировал очень неожиданно.
