— Только не вздумай увиливать. Я хочу знать всё, во что ты меня втянул.
— Ну разумеется, ты всё узнаешь, — уверил братец. И словно извиняясь, добавил: — Жилые комнаты только здесь. Тебе выделили эту, но должны быть свободные, сейчас спрошу Мастера Фербонна…
— Это тот старик, главный тут?
— Да, сильнейший маг из наших. Мастер Фербонн Зуврий.
— Что из этого имя, что фамилия? — хмыкнула я.
— Честно — не знаю, — засмеялся Картер, поднимаясь.
— Не нужно, я тут останусь, — остановила я.
— Но Иви…
— Вдруг что-нибудь понадобится? Двери как-то можно запереть?
— Увы, в общине двери не запираются. Но я буду рядом, за стенкой, — он указал на стену за кроватью Эллинге. — Если что-нибудь понадобится, зови в любое время.
— Спасибо, — я обняла его, прижав к сердцу.
Усталость навалилась тяжёлым, беспробудным грузом. Брат притащил мне целую сумку вещей — ещё одно платье, второй комплект белья и даже ночнушку. Забрал ведро с водой, принёс питьевой, которой мы попытались напоить Эллинге.
И я провалилась в сон.
***
Спала тревожно. Всё казалось, что Наместник не мог прилететь один. Израненный… зачем? Почему никого не позвал с собой?
А это означало, что нас ждёт нападение. Десятки разъярённых драконов, которые не оставят в этом Храме камня на камне.
И ещё мерещились храмовники, которые под покровом ночи пришли его добить.
Несколько раз я беспокойно просыпалась, но видела лишь тускло мерцающий узор, который оставил жезл Фербонна. Пока усталость всё же не взяла своё.
Маленькое окошко под потолком выходило в приямок, и свет пробивался слабый, его еле хватало осветить комнатушку. Поэтому лампу, оставленную на специальной угловой полочке над кроватью, я не выключала даже с утра.
Эллинге всё так же тяжело дышал, не приходя в сознание. Я ещё раз смочила его губы, понемногу вливая воду и дожидаясь, пока сглотнёт.
Картер заглянул, едва заслышал, что я начала двигаться. Принёс ведро умыться.
— Есть хочу, умираю, — пробормотала я, поглаживая голодный живот.
— Здесь трапезничают по часам. Но я попробую что-нибудь раздобыть. Как там? — он кинул взгляд на кровать.
— Не знаю, — пожала плечами. — Не просыпался.
Картер вернулся с подносом. Простая еда без излишеств, каша и тушёное мясо, кусок хлеба с сыром. Но я готова была на что угодно. За вчера поесть не удалось, да и после разгрома, учинённого синим драконом, ужин значительно задержался. Меня не стали на него будить.
Днём я выходила только пройтись по коридору, размяться. На душе было по-прежнему неспокойно, оставлять Эллинге надолго боялась.
Картер составил мне компанию, попытался в очередной раз убедить, что нужно уходить.
— Тебе здесь не место. И опасно! Ты сделала, что могла. Теперь тебе нужно скрыться так далеко, чтобы ни один драхх не нашёл.
— Думаешь, храмовники меня отпустят?
— Разумеется, — нахмурился он. — Почему нет?
— Потому что у них в руках Наместник Эрсе! С женой. Что там происходит, Картер? Они ведут переговоры с драконами, да?
— Первоначально никаких переговоров не планировалось, Иви.
— Ну разумеется, не планировалось, если вы собирались его убить!
— Теперь нужно поступать по ситуации. Но ты не бойся. Я тебя в обиду не дам.
Зубы Картера сжались, резко очертив скулы, и я вдруг ясно увидела перед собой мужчину. Молодого, горячего, но уже не мальчишку.
— Я всё выясню. А тебе… уехать бы.
— И выйти замуж за Грегори Маркеса? Ты для того его пригласил? — фыркнула я.
— Нет, Иви. Ты к нему приглядись. А потом я тебе всё объясню.
Я сузила глаза, но брат смотрел твёрдо. Видимо, придётся пообщаться с этим Грегори, «приглядеться». Чтобы понять, что к чему.
Правда, когда очнётся Эллинге… В щёки ударило воспоминанием, как он дрался за меня со своими драххами, опалило румянцем. Человека уж точно не подпустит.
Татуировка слабо замерцала, и я бросилась в комнатушку.
Эллинге открыл глаза. Синие, в них не было сейчас тьмы, но смотрел с такой яростью, почти ненавистью, что я застыла на пороге.
Обвёл взглядом комнату, приоткрыл рот. Что-то сипло прохрипел — я не поняла, то ли на своём драконьем, то ли из-за раны в горле слова ему не давались. Мой-то голос, и то ещё не восстановился, а уж ему каково…
— Пить? — произнесла, решительно шагнув вперёд.
Взяла в руки чашку, поднесла к его губам.
— Отра-вишь? — выдал сиплое, едва слышное.
— Зачем? — удивилась. Помогла приподнять голову.
— Дейс-твительно, — хмыкнул Эллинге.
Я чуть не бросила, что если бы его хотели убить, то не стали бы перебинтовывать! Но ведь хотели же. Он не далёк от истины.
Сольгард жадно припал к воде, я обнаружила, что с каждым глотком бинт на шее пропитывается новой и новой кровью. Вздохнула. Показалось, будь у него сила, он свернул бы мою собственную шею. Но может, когда ему станет легче, поймёт, что я на самом деле не желала ему зла.
Эллинге устало откинулся. Я повернулась убрать чашку на грубую тумбу, стоящую меж кроватями. Он вдруг ухватил меня пальцами за запястье:
— Тогда… з-зачем… — поднял глаза.
Я на миг растерялась, не понимая, что он имеет в виду. Зачем его здесь разместили? Зачем ограничили узорами? Зачем лечат?
Но ответить не успела: раздался лёгкий стук в дверь.
— Кто там? — развернулась к ней, непроизвольно забирая руку у мужа.
— Грегори, можно? — ответил Маркес.
Эллинге глянул совсем свирепо.
— Кто? — просипел таким страшным голосом, что мне стало не по себе. Кожей скользнул целый муравейник мурашек.
— Илесс? Всё в порядке? — встревоженно спросил Грегори.
— Как… ты… м… — одновременно с ним засипел Эллинге. Под испепеляющим взглядом я ощутила себя чуть ли не предательницей.
Да почему?! Я не сделала ничего, чтобы он считал, будто стану его травить или изменять! Я всего лишь не хочу умирать! Не хочу рожать чудовище, которое выпьет мои силы!
Ответить не успела. Грегори ворвался внутрь, застыл на пороге, глядя на меня с тревогой. Эллинге же окатил его такой яростью, что я зябко поёжилась.
— Всё в порядке, — произнесла, сама ощутив, как голос дрогнул.
Перевела взгляд на мужа, но он уже закрыл глаза. Бинты плотно напитывались кровью. Странно, за ночь столько не налило, как сейчас, а я-то надеялась, раны уже начали закрываться…
— Помочь? — Грегори приблизился, мягко коснулся рукой моего плеча.
Желательно. Я сама с ним не справлюсь, он вон какой огромный и тяжёлый! Но отчего-то не хотелось, чтобы Грегори видел Эллинге вот таким. Не способным постоять за себя и свою жену.
— Да. Позовите Картера, пожалуйста.
— Если что нужно, только скажи…
— Я не знаю, что Картер вам наболтал… — начала я, но блондин коснулся пальцем моих губ:
— Ничего, Иви. Кроме того, что станешь свободной, — тихо, ласкающе шепнул он. — Мне не важно, что там было… я понимаю, вас отдали замуж против воли. Я подожду, сколько нужно.
— Вы торопите события, — я бросила нервный взгляд на Эллинге. Вдруг слышит? — Позовите брата, пожалуйста.
— Как скажете, — кивок, скорее походящий на поклон, неуловимая улыбка. Пронзительный взгляд.
Развернувшись, он вышел за дверь. Но далеко идти не пришлось: брат и сам решил проверить, что тут у нас происходит.
Забота блондина была приятной. Как и желание понять, готовность подождать.
И всё же мягко, но непреклонно я выставила его из комнаты. Здесь — дела семьи, в которую он пока не входил.
Вдвоём с Картером мы сменили повязки, снова обработав раны. Брат принёс мне поесть — я наотрез отказалась выходить, оставлять мужа одного. Вдруг снова очнётся?
Дождавшись, пока съем всё до крошки, он забрал поднос и оставил меня отдыхать.
Размышляя обо всём, я прилегла на кровать. Грегори ведь… действительно очень интересный мужчина. И, в отличие от Эллинге, он будет считаться со мной! Я не могла представить, чтобы он приказным тоном сообщил мне «Нет!». Зато вполне представляла, как он станет расспрашивать меня, советоваться…
