Стейн, Софи. Для тебя он лорд Стейн!»
Я вскинула подбородок, заставляя себя выкинуть из головы мысли о бывшем муже, и постаралась успокоиться. Подумаешь, короткий разговор. Да я даже присаживаться не буду, отдам бумаги, дождусь, пока Стейн их подпишет, и покину Рендолл.
— О, надо же! Хозяйка вернулась! Явилась, не запылилась, — послышалось знакомое ворчание со стороны пролета.
Олли показался на одной из балясин лестницы и уставился на меня с таким укором, словно я ему лично миллион задолжала. Я сделала вид, что не замечаю духовика, и ускорила шаг. Дворецкий свернул в коридор второго этажа и довел меня до моей бывшей спальни.
— Поглядите на нее, даже не смотрит! — Донесся вслед обиженный возглас Олли.
— Вот, миледи, прошу, — открыв дверь, сказал огр. — Горничные помогут вам переодеться.
— Не стоит. Это лишнее, — остановила я потянувшегося к кнопке звонка дворецкого.
— Может быть, чаю, миледи?
— Ничего не нужно, Хубер. Просто доложите обо мне милорду, когда он освободится.
— Непременно, миледи, — кивнул огр и бесшумно растворился в коридоре.
И как у него получается? Такой огромный, а передвигается неслышно, словно фея.
— Чего молчишь? Стыдно тебе? — Снова послышался недовольный голос, и на одном из кресел показался Оллилен. — Уехала, бросила нас на произвол судьбы! Хозяйка, называется!
Духовик обиженно насупился и сложил на груди маленькие ручки.
— Отстань от девочки, недоумок, — прошелестело над моей головой, и лица коснулся ласковый ветерок. — Не видишь, душа у нее изранена, сердце кровью обливается. Ее не укорять надо, а помочь. Тем более, это наша вина, не уследили, не вмешались, когда нужно было. Прости, хозяюшка, никудышние из нас защитники оказались, — грустно добавила духовица. — Вполовину меньше прежнего слышать стали, ничего не успеваем.
— Тетушка Амброуз, со мной все в порядке. Не надо меня жалеть. Вы лучше скажите, как у вас дела? Что в замке нового?
Я не могла спросить напрямую о новоиспеченной леди Стейн, но и промолчать не сумела.
— Ох-хо-хо, — вздохнула духовица. — Плохо дело, хозяйка. Лорд наш, конечно, старается, все силы отдает, да только…
Договорить она не успела. Дверь с резким стуком открылась, и в комнату вошел Стейн.
Духовики мгновенно замолчали, и Олли тут же растворился в воздухе.
— Софи, — замерев на месте, а потом резко качнувшись вперед, напряженно произнес Рольф, и сердце рванулось в груди, отзываясь на звук любимого голоса.
Мать-Заступница! Ну почему я так реагирую на этого мужчину? И почему он кажется самым родным и желанным на свете? Чужой, любящий другую, недоступный… И все равно мой!
С языка рвались вопросы о том, как он себя чувствует, есть ли боли в ногах и продолжает ли он принимать лекарства, но я молчала. Только смотрела, чувствуя, как тяжело бьется в груди ставшее таким неподъемным сердце, и не могла произнести ни слова.
— Вы вернулись, — стремительно оказавшись рядом, выдохнул Стейн, и его взгляд полыхнул такой радостью, что у меня внутри все задрожало от непонятной надежды.
А глаза жадно оглядывали бывшего мужа, отмечая перемены. Похудел. И скулы стали острее. И на лбу появилась морщинка, которой раньше не было. А левая нога все еще плохо гнется. Видимо, лорд совсем забросил упражнения.
«Или упражняется в чем-то другом» — съязвил внутренний голос.
— Вернулась! — Повторил Стейн, и, не успела я и слова сказать, как он схватил меня и прижал к себе так крепко, что в мою щеку впилась пуговица его сюртука. — Слава Единому, ты здесь и с тобой все в порядке! — Непривычно эмоционально произнес Рольф, и уткнулся подбородком мне в макушку.
И это вышло у него так, словно ничего не изменилось, и мы по-прежнему живем вместе, и не было ни нашего расставания, ни романа с Амалией, ни того их злосчастного поцелуя.
Да только вот беда — они были! И я не могла об этом забыть. Не могла вычеркнуть из памяти страстную сцену в кабинете, на протяжении всех этих дней снова и снова прокручивая ее в памяти, словно заезженную граммофонную пластинку!
— Софи?
Стейн заглянул мне в глаза, и я поторопилась выбраться из объятий, которые будили слишком много воспоминаний и ненужных надежд.
— Милорд, мне нужна ваша подпись, — оказавшись на свободе, как можно равнодушнее произнесла вслух и достала бумаги.
Руки слегка подрагивали от волнения, но я надеялась, что это не очень заметно.
— Подпись? — Машинально переспросил Стейн, продолжая поедать меня взглядом, под которым я ощущала себя почти беспомощной. — Софи, как же я рад тебя видеть! — Спустя минуту этого странного осмотра сказал лорд. — Как ты могла уехать? Бросила меня здесь, сбежала, не сказав ни слова, да я же чуть с ума не сошел, когда понял, что тебя нет!
Стейн протянул руку, собираясь коснуться моей щеки.
— Так что за подпись? — Спросил он, но прозвучало это так, будто думал он совсем о другом.
Его пальцы легко скользнули по моему лицу, их прикосновение показалось обжигающим, воздух в легких стремительно закончился, а в голове мелькнула мысль о том, что мое тело совершенно неправильно реагирует на бывшего мужа.
— На документах о разводе, — с трудом усмирив сбившееся дыхание, пояснила Стейну, и тот будто споткнулся в своем движении и замер.
— Вот как? — Спустя пару секунд спросил он, и в его голосе мне послышалась горечь. — Значит, мне не показалось, и вы действительно собираетесь вступить в новый брак?
Стейн отстранился и сложил руки за спиной. Его лицо окаменело, холод разом уничтожил все эмоции, и от этого стало неожиданно больно.
— О чем вы?
Я с недоумением посмотрела на Рольфа, и дыхание снова перехватило. Он выглядел таким уставшим, точнее даже, измученным. И я только сейчас заметила разливающуюся по его лицу бледность и темные круги под глазами, свидетельствующие о бессонных ночах и
