К горлу подступил комок страха, их нет, никого. Это Сон? Пусть это будет один из моих кошмаров. Можно призвать стрекоз, стоит лишь сделать небольшой порез на руке и готово. Точно, стрелы. Повернувшись к лошади мое сердце, оледенело, ее тоже не было, ни лошади, ни оружия. Я абсолютно беззащитна перед нападением, только ноги спасут меня, но как долго мне удастся бежать.
«Милая Лилия…Заплутавшее дитя.… Как долго ты бродишь по этому миру? Когда ты собираешься вернуться и вернешься ли вообще»…? — Послышался скрипучий старушечий голос. И кто такая Лилия? Голос звучал со всех сторон и навивал ужас, продирал до самых костей. Хотелось заткнуть уши и превратиться в маленького незаметного зверька, вырыть норку и не вылезать, пока эта старуха не исчезнет.
— Ты тоже боишься? — послышался тонкий детский голос. Из высоких зарослей полевых цветов показалась темноволосая девочка с серыми глазами и протянула мне руку. — Давай возьмёмся за руки, и нам будет не так страшно. Эта ужасная тетушка уйдет, если мы скорее спрячемся тут.
Почему— то у меня не возникло ни капли сомнений, что именно с этой девочкой я буду в безопасности, ведь на вид ей было лет пять, и выглядела она очень знакомо, но я никак не могла понять почему. А тем временем голос становился все громче, и начинал давить на барабанные перепонки:
«Взгляни кто ты. Зачем так долго спать. Если ты не проснешься, то потеряешь свой шанс и навсегда останешься жить в иллюзорном мире этого РОМАНА»! — Роман? Она сказала роман?!
— Стой! Подожди!
Но девочка до этого мягко держащая меня за руку ухватилась за меня мертвой хваткой с такой силой, что рука у меня хрустнула и я почувствовала, как кости запястья медленно раздрабливаются от ее крепкой хватки. Опустив взгляд, я увидела не девочку, а болотную гидру, схватившую меня за руку своей когтистой рукой. Единственное, что я знала о них, они хороши в иллюзиях. Больше ничего не помню. Впервые я почувствовала такой холодящий душу ужас и панику. Никто не поможет. Это конец.
Дэй
Как только мы дошли до конца заросшей тропы, все поплыло перед глазами, как будто я вновь ослеп, это длилось лишь мгновение, а затем зрение вновь вернулось, но передо мной уже не было того красивого пейзажа, что я видел ранее. Земля была темно — красная покрытая трещинами, а свозь них выходили пары. Это был не просто пар, а галлюциногенные болотные выделения, надо было действовать быстро и обмотать лицо тканью, чтобы не попасть в ловушку. В таких местах спокойно живет лишь одно чудовище, и оно наиболее опасно, чем те мелкие монстры, которых я видел. Гидры коварные существа, ореол их обитание является не только это место, но и все герцогства вместе взятые. Оглянувшись, я заметил, что все уже надели средства защиты. Наверняка с Алексис все хорошо, она сейчас с Рейной. Последнее время я намеренно отдалился, что бы обдумать все. Мне хотелось знать, действительно ли она чувствует то же самое, что чувствую я по отношению к ней. Это жестоко, но действенно, и, похоже, приносило свои плоды. Она искала малейший повод, чтобы побыть вместе. Позади послышался цокот копыт приближающегося всадника, эта была Рейна, и она была явно чем то обеспокоена.
— Алексис пропала! Разбиваемся! — И она поехала вперед.
Сердце забилось в бешеном ритме, пустив лошадь галопом, мне пришлось сосредоточить всю энергию маны на поиске. Но пока это не приносило никакого результата, та мана, которую я применил для лечения Алексис, уже почти вся рассеялась, и уловить хоть частичку было чрезвычайно сложно. Сейчас я чертовски жалел о том, что не залечил ее рану по — своему, наши шансы найти Алексис повысились бы вдвойне. Но наконец, перед глазами начала маячить картинка. Эта была построенная иллюзия. Я видел, как Алексис бегала по полю, пытаясь укрыться от чего — то, и затыкала уши, невдалеке лежала ее растерзанная гидрой кобыла, но она ее как будто не замечала, вокруг был какой — то режущее слух шипение, невозможно было ничего разобрать. Внезапно из темных вод болота поднялась гидра и медленно направилась прямо к Алексис, и, протянув руку, начала беззвучно открывать пасть, а Алексис, застыв, смотрела в ее глаза, как потерянный ребенок и внезапно протянув ей руку улыбнулась. Дальше картинка оборвалась, но вскоре я почувствовал ее вновь, уже не видя, она была близко ко мне и одновременно казалась так далека. Ехать на лошади уже не представлялось возможным, впереди стояли высокие болотные заросли, и веяло смрадом. Привязав покрепче лошадь и взяв меч, я стал прорубать себе дорогу уже точно, зная, что Алексис там, я слышал ее ужас и панику, похоже, иллюзия исчезла и гидра начала свою финальную игру с жертвой.
Когда дорога была расчищена, и я вышел к болоту, моим глазам предстала ужасная картина. Гидра уже вила свой кокон, закутывая в него жертву, а та была Алексис в полуобморочном состоянии от впрыснутого в тело яда. Левая рука у нее была в синяках, так, как будто ее сжали и заломили назад, да так, что раздробили кости, и царапины от самого плеча до локтя были невероятно глубокие, она истечёт кровью раньше, чем гидра закончит плести свой кокон.
— Чертова тварь! — Прошипел я, подкрадываясь с подветренной стороны. Тихо шаг за шагом, наклоняясь, прячась за коряги, и высокую траву приблизился к ней, стараясь не производить не единого громкого звука, благо они глуховаты от природы, но нельзя забывать, что у них хорошо развиты тактильные ощущения и острый нюх. Найдя большой булыжник для прыжка, и медленно вскарабкавшись на него, я занес тулвар над головой твари, и, отскочив, приземлился на синюю, покрытую чешуей спину занеся меч для удара. Но гидра оказалась прожжённой временем и, похоже, уже не так молода и неопытно, как мне показалось на первый взгляд. Настоящая матерая старуха. Резко развернувшись, она попыталась сбросить меня, но вцепившись в ее сальные волосы, как в конскую гриву, мне удалось удержаться, и всадить острее меча в бок, ближе к тазовой кости, к моему сожалению всего на одну четверть. Взревев, она все же скинула меня со спины и занесла свою поджарую когтистую лапу пытаясь вцепиться мне в плечо, отскочив влево, мне удалось рассечь ей корпус, и погрузил меч, вверх достигая одного из ее трех сердец. Надо было действовать быстро, органы у чудовища быстро регенеровали если в течение четырех, пяти минут не разорвать изнутри все сердца, то бой может затянуться. Обычно в таком сражение участвуют минимум двое против одного, но пока никого кроме меня не было. Брюшина уже начала зарастать, затягиваясь вместе с мечом, это явилось преимуществом. Сосредоточив ману и превратив ее в небольшие белые шары, я бросил их прямо в лицо гидре, которая готовилась к выпаду, та громогласно заревела, как загнанный зверь на охоте и начала махать своими когтями, не видя, куда их направляет. Уклоняясь от попыток достать меня, я нанес несколько колющих ударов по ее сердцам, и только когда она начала оседать наземь вытащил из ее тела меч.
Подбежав к Алексис, я рассек этот мерзкий склизкий кокон, отчасти он уже начал пищеварительный процесс и пожирал ее одежду. Плащ уже было не спасти, а все остальное было в прожжённых дырах, и оголённая кожа покрылась пунцовыми пятнами. Дыхание было слабым, яд проник глубоко в кровь и ввел ее в глубокий сон. Невдалеке послышался цокот копыт, и из — за кустов выехала Рейна держа за поводья мою лошадью. Она выглядела запыхавшейся и вымотанной, остановившись рядом, она спрыгнула и подбежала к нам. Некоторое время мы молчали, смотря друг на друга, а затем, протянув мне, поводья она сказала:
— Бери ее и езжай по этой тропе. — Она указала в ту сторону, откуда выехала. — Она огибает это ядовитое болото и выходит на опушку леса. Мы нашли короткий путь отсюда к межземелью, там сейчас разбивают лагерь. Я захвачу ее вещи и нагоню вас.
Заскочив в седло, я взял Алексис из рук Рейны и быстрой рысью поехал в указанном направлении. Это заняло не так много времени, как я думал. Лагерь стоял на самой окраине леса, палатка уже была готова. Быстро добежав до нее, я положил Алексис на шкуру и решил в этот раз, что уж лучше излечу ее с помощью маны, чем буду использовать ее лекарства. Так будет быстрее, и я смогу ее найти и почувствовать везде, где — бы Алексис не находилась. Начать бы стоило, конечно, с извлечения яда, но тогда ей будет адски больно, когда я буду собирать ее руку по кусочкам. Маны должно хватить на это. Начав с раздробленной кисти, одну за другой сращивая ее кости, я заживлял каждую из трещинок. Закрытыми глаза, я видел весь ущерб, что нанесло это чудовище. Особенно не повезло кисти, кости там были разбиты чуть ли не в крошку, очень сложно было заметить маленькие осколки, но все — таки у меня получилось восстановить их. Лучевая кость так же пострадала, осколок кости врезался в мышцу, и его было очень сложно перемещать, потому, как рядом была вена, но, слава богу, с костями я справился. Отец бы похвалил меня за столь скрупулёзную работу. К сожалению, мана исчерпалась слишком быстро из — за такой деликатной работы. Если бы я был не один, то точно бы все получилось. Не хочу видеть шрамы на ее теле. Обязательно избавлю ее от этого уродства, когда приедем домой. Пришлось обрабатывать и зашивать раны по методу, которым пользовалась Алексис. К этому моменту, действие яда начало сходить на нет, и она слабо застонала и дернулась, когда я делал последние стяжки.
