— Ммм….Не трогай….Не надо…. Не хочу! — просипела она, пересохшим горлом.
— Все хорошо, Алексис. Ты в лагере, со мной в палатке. Слышишь? — приподняв ей голову, и дав глотнуть воды, сказал я. — Все прошло. Ты в безопасности.
— Вы все пропали. Я не верю. — Ее взгляд все еще хаотично бродил и не мог сфокусироваться. Галлюциноген вышел не весь.
— Пей. — Попытавшись дать ей еще воды, стало ясно, что она не может сама пить. Ну что ж.… Набрав воды в рот и приподняв ее повыше, поцеловав, я влил маленькими порциями воду, что бы горло ощутило влагу. — И как тебя угораздило попасть в западню.
— Там стоял камень….
— Какой еще камень?
— С рунами.
— Не было там никакого, камня, а только болото и скверна, выделяющаяся из засохшей земли. Ты видела иллюзию. То, что хотела увидеть, то тебе и навеяла гидра. Вот и все. Слава богу, я нашел тебя вовремя, а иначе, ты бы давно покоилась у нее в желудке. Так себе смерть. — Она слабо улыбнулась и поморщилась. — Не шевели рукой, она еще заживает хоть, я и сделал все так, как ты меня учила.
— Да…. А я помню, что ты раньше применял ману к моим порезам… — Ее голос при этом стал совсем тихий, и она отвела взгляд в сторону, смутившись. Как будто этот факт доставлял ей неудобство ее.
— Ты меня об этом не просила, а я и не применил ничего, сверх нормы. — Теперь, куда — бы ты не пошла, я найду тебя.
— Я потеряла лошадь. Вы ее нашли?
— Твою лошадь убила гидра. — Ее передернуло от сказанного. — Ничего страшного, моя лошадь выдержит двоих, а Рейна, повезёт твое седло. Мы нашли короткий путь из леса, который выведет на межземелье. Там можно будет остановиться в какой — нибудь придорожной гостинице, отдохнуть и привести себя в порядок. Так же купим новую одежду. У тебя есть запасная блуза?
— Одна.… А где мой плащ?
— Он уничтожен, так же как и твоя блуза. А теперь скажи, у тебя есть мазь против ожогов? — Одной рукой роясь в ее сумке, спросил я.
— Большой зеленый бутылек.
Алексис приподнялась, и потянулась к сумке, в тот момент, когда я наткнулся на бутылек темного порошка. Наши глаза встретились, и я заметил, как ярко вспыхнули ее щеки на бледном лице. Ничего не сказав и порывшись еще немного, я нашел пузырек, про который шла речь. Открыв бутылек, сразу же повеяло ароматом клевера и легкой ноткой цветов сливы. Взяв немного мази и распределив ее по ожогам на ее теле, сделав вывод, что втирать мазь не надо, иначе будет хуже, раны могут полопаться от небрежного прикосновение и начнут кровоточить. Чувство усталости накатывало не только на Алексис, но и я не остался в стороне и мы оба так и заснули, она у меня на коленях, а я, сидя опираясь на деревянную балку палатки.
Проснувшись поздно вечером, уже, когда солнце клонилось к закату, я обнаружил рядом с собой
две булочки ржаного хлеба, четыре хороших куска вяленой говядины, и большой кувшин с горячим напитком, от которого веяло ягоднами. Так же рядом был маленький кисет, открыв который я обнаружил большое сокровище — это были три среднего размера кусочка сахара. Алексис мирно спала рядом, но уже не на моих коленях, а просто свернувшись в клубок, состоящий из ее длинных волос и шкуры. Этот ужин, явная благодарность за спасение от Рейны. Видимо я поднялся в ее глазах и заслуживаю большего доверия.
Налив себе немного напитка, и промочив пересохшее горло, я вышел подышать вечерним воздухом. Все собравшиеся у костра живо, что — то обсуждающие разом замолчали и проводили меня уважительными взглядами. Архэс, сидевший на поваленном дереве неуклюже салютовал мне, а Рейна слегка улыбнулась. Странно, но до этого самого дня, в скольких сражениях именно против этих монстрах я не участвовал, мне не удавалось свалить их в одиночку — только в команде. Тогда у меня не было особого желание кому — то что — то доказывать. Но именно из — за Алексис все изменилось.
Алексис
Проснувшись, я обнаружила, что совсем одна, обычно мне не было страшно, но сейчас колотило мелкой дрожью. Во сне слышался страшный и скрипучий голос той старух и имя, которое у меня ни с чем не связано. Я его просто не знаю, но в то же время…. Почему — то откликнулась? Останусь в романе…. Ну и что, может так будет лучше, я уже не помню, кем была, давно не вспоминала. Лишь огни скорой помощи и все. Мне здесь явно лучше, чем было бы там.
Взгляд упал на гору еды, которая стояла у входа в палатку, потянувшись за булочкой хлеба, я обнаружила, что моя кисть не болит. Но я точно помнила хруст и адскую боль, неужели и это иллюзия? А все, что сделала гидра, так это оцарапала меня и укусила? Вполне возможно, я уже ни в чем не уверенна. Единственное, о чем жалею, так это потеря моей Кёрё. Она была очень спокойной лошадью, не то, что Рино, которого я дала Дэйю. В этот момент палатка приоткрылась, и в нее зашел Дэй, держа в руках мою одежду. Сев напротив он мягко улыбнулся мне, и я почувствовала, как слезы потекли по щекам, впервые за долгое время, поняв, что реально была на волоске от гибели. Но только он видит мои слезу. Дэй же лишь обнял меня и ждал пока, я успокоюсь.
Дэй
Алексис плакала, до тех пор, пока ее не свалила икота. Из крайности в крайность. Наверное, это один из ее девизов. Но в данном случае никто не осудит ее, не каждый бы пережил такое приключение и выбрался живым из передряги в подобном месте. Все же она довольно смелая, раз решила идти через одно из самых опасных мест на карте. Хорошо, что это приключение подходит к концу, и завтра мы будем ночевать в лучших условиях, а не на голой земле. На общем собрании было решено, что последний «клад» мы оставим в дар «хранителям» этого места, что бы они выпустили нас без последующих приключений. С нас и этого достаточно.
— Съешь, что — нибудь. — Протянув ей, кусок мяса и воду с сахаром я сел рядом. Откусив кусочек мяса, она поморщилась и выплюнула его на пол. — Какая расточительность. И что это значит?
— Оно испорчено. — Забирая у меня чашу с водой, сказала она и выпила напиток залпом, даже не размешивая спрессованный сахар, а затем заела все хлебом.
Попробовав мясо, я не обнаружил никакого привкуса испорченности, малость пересоленное, но это все его минусы. У нас итак заканчивались продукты, и это было единственное, что есть, так что выборам стол не блистал. Рейна итак пожертвовала часть своего пойка, так же, как и другие.
— Попробуй съесть хоть немного. Рейна очень старалась. — Это сыграло свою роль, и Алексис все— таки съела половину куска мяса. Не без гримас конечно, но видно было, что она очень старалась не плеваться.
С рассветом отряд двинулся вдоль опушки леса, сначала медленно, потому что одного человека не устраивало, что его золотишко останется, где то в дебрях. К счастью мне и Рейне спустя полчаса политических переговоров с деспотом, сидящем внутри хрупкого тельца удалось убедить Алексис в том, что любой из нас сможет со временем вернуться сюда и, как она и планировала снять свой процент. А именно Рейне принадлежал последний небольшой сундучок в плату за эскорт.
Пустив лошадей легкой рысью, мы быстро достигли конца леса и, завернув за край опушки, вышли на пыльную и пустынную дорогу. Пейзаж разительно отличался, позади высились гигантские черные сосны, а прямо перед нами по дороге перекатывались перекати — поле и ветер свистел, поднимая мелкие песчинки пыли и песка вверх. В течение пяти часов мерной, но утомительной езды впереди замаячили небольшие строение межземельного городка, не имевшего никакого название, только номер. На этой дороге по законам земли не имевшие принадлежности ни к землям барона Кватралсиус ни к великому герцогству Фаерлэнс нельзя было давать названия.
Быть вместе
14
Дэй
Заселившись в гостиницу и отведя лошадей на постоялый двор, а так же заказав из местной кухни все самое сытное и вкусное, я поднялся на верхний этаж, где выкупил большую комнату, на то «золотишко», что с таким трудом копила Алексис все эти годы. Отдам ей по прибытию. Зайдя в спальню, я застал картину того, как она пытается снять швы с уже кое, где заживших ран, но не везде было все так гладко. От ран гидр, кровь плохо сворачивается и раны при любых средствах заживают медленней.
