Моё колено влетело в его пах со всего размаха. Он зашипел, согнувшись пополам, держась за ушибленное место. А я победно оскалилась.
— Сам виноват, — бросила на ходу, поспешно влетая в крыло «бабочек». Развернувшись победно напомнила, — сюда вход воспрещён!
Его глаза пылали чернотой ночи, он улыбнулся как-то по-звериному жутко, но продолжил стоять у самой границы запрещенного крыла.
— Ох и бестия!
И мне даже на минуту кажется, что в его голосе сквозит восхищение.
— Очень любопытно посмотреть, чем же всё это закончится для барса, — зачем-то дополняет он и я испуганно замираю.
А он-то тут причем?
— Ну я пойду? — ухмыляется он.
— Иди-иди, — киваю, продолжая нерешительно топтаться на месте. За многочисленными дверями вразнобой звучат музыка и переливы смеха.
— Ага, хорошо, — он отступает, делает несколько шагов, а затем поворачивается. — Но я всё равно найду как тебя проучить, киса.
Слежу, пока его фигура не скрылась за поворотом. Вздох облегчения получился слишком громким.
В дальней комнате отворилась дверь, и в проходе показалась белокурая головка юной девушки.
— О, а вот и вы! — она прислушалась и быстро зашептала. — Идите же быстрее сюда! Мадам предупредила, что вы у нас особая гостья, но лучше бы вас никто не видел до омовения. Уж простите, но пахнете вы человеком.
Я поспешила к ней, подхватив подол разорванной юбки.
Как только я вошла в комнату, она захлопнула дверь, вздохнув с облегчением.
— Уф, пронесло, к счастью. Девочки не очень любят новеньких, — виновато пробормотала девушка, суетливо наливая в медную лохань горячую воду, одновременно добавляя травы и ароматный гель. Он бурлил и пенился.
Я оглядела комнату. Значительную её часть занимала двуспальная кровать с резной деревянной спинкой, изображающей лес и выглядывающих из чащи волков. Застеленная вылинявшим от бесчисленных стирок покрывалом, она казалась чистой и мягкой. На прикроватном столике горела масляная лампа с абажуром из рубинового стекла, заливая комнату розоватым сиянием.
— Сейчас подкину дровишек и можно залезать, — девушка обошла стоящую у очага лохань и принялась подбрасывать в разгорающийся огонь небольшие поленца. — Вы бы пока разделись, мисс!
Незамедлительно прислушалась к её совету.
Это становится традицией — каждые выходные проводить в борделе!
Девушка тактично отвернулась, когда я нагишом прошлёпала к ванне.
— Я помогу вымыть голову и спину, а уж остальное сами! Мне надо спешить. Сегодня Мадам организовывает праздник. Будет много гостей, а значит, и денежек.
— О-о-о, — я блаженно простонала, вода была восхитительно горячей, и по моим заледеневшим ногам пробежали тысячи колючих мурашек. Окунувшись с головой, вынырнула, позволяя девушке намылить голову. — Что за праздник?
— Маскарад. Запрокиньте голову, — скомандовала она, смывая пену с волос.
— У вас проводят балы? — удивлённо уставилась на девушку. В ней было что-то лисье. А может, она лисичка и есть.
— Ну, наши вечеринки сложно назвать балами, но очень похоже, — она деловито втёрла мне гель в спину, затем опять смыла. — Только вам туда нельзя! Мадам сказала передать, чтоб дверь вы закрыли на ключ и не выходили до тех пор, пока мистер Веттино не будет готов уходить. Сидите как мышка… пожалуйста.
Ага, разбежались и сразу послушались! Мы ж сходим на бал блудниц, да? Да?! Когда же ещё можно увидеть такое?
«Нет, мы будем послушными и не будем привлекать внимание! Всё, что я хочу, — это спать!»
Лгунья! Нам же любопытно!
— … так что разве что они зайти смогут. Но тогда уж сделайте вид, что вы одна из нас и выполните просьбу. Но потом — сразу назад.
— Прости, что ты сказала?
— Ох, — она деловито подняла меня, натирая всё тело травами и гелем. Заставила опять окунуться. — Какая вы маленькая. Тут и мыть-то особо нечего! Только уж сами все свои прелести омойте.
Я густо покраснела, когда поняла, о чём она.
Пока я приводила свои прелести в порядок, девушка ловко прошмыгнула к небольшому шкафу, достала нечто, отдаленно напоминающее платье.
Подав полотенце для интимных частей, деловито промокнула мои волосы сама.
— Вот, сейчас обсохнете и наденем платье. Покушать постараюсь принести через пару часов. Постучу вот так, — и она простучала затейливым стуком.
— О чём ты говорила, кто может зайти сюда? — напомнила свой вопрос.
— А, так девушки-служки. У них есть ключи от всех комнат. Ванну убрать да прибраться. Мы иногда помогаем им, если рук не хватает. Так что может быть и такое, что попросят помочь. Чтоб не рассекретить ваше пребывание, вы уж помогите, — она метнула в меня виноватый взгляд. — Нет-нет, не бойтесь. Их никто не заказывает. И клиенты на них даже не смотрят. У нас строгие порядки. Тем более сегодня помощь может понадобиться разве что ванны набрать перед самим маскарадом.
— А что у вас, и костюмы, и маски есть?
— Маски? — она удивилась. — Нет, что вы! Мадам щедро тратит деньги на организацию вечеринок. В такие дни у нас все на зельях, — сказано было с гордостью.
— На зельях?
— Да, неужели не слышали?
Я отрицательно качнула головой.
— Уж не знаю, где Мадам их берёт, но это настоящая магия! Есть несколько видов. Но самые популярные — изменение внешности «бабочки». Если клиент хочет, чтоб мы явились в образе какой-то конкретной девушки.
Я хмыкнула, думая, что именно этим уж точно воспользуется один знакомый вампир.
— А если я захочу одновременно? И изменить свою внешность, и заказать того, кого хочу?
Она отрицательно махнула головой: — Не, так нельзя. Два зелья одновременно нельзя использовать. — Давайте-ка, — она протянула мне платье, — раз уж я с вами заболталась, помогу одеться.
Я поблагодарила за помощь. Она открыла шкафчик и я ахнула. Такого количества фривольного, порочного нижнего белья я никогда не видела!
Коротенькие трусики, в отличие от наших, достигающих почти колен и заканчивающихся крючками для чулок, заканчивались сразу за тем, что прикрывали. Они были сшиты из тончайшего кружева или из наслоения лент, а были и шелковые с задорными воланчиками. Такого количества расцветок и стилей, что у меня разбежались глаза!
— Это всё твоё? — благоговейно прошептала я.
Девушка прыснула от смеха.
— Нет, мисс, вы что! Это новое бельё. Наши клиенты очень темпераменты, в порыве страсти чего только не рвут… Ну или просят определённое что-то. У каждой девочки есть вот такой запас, — кивнула в сторону шкафа. — А теперь давайте-ка подберем вам что-то подходящее под наряд.
Мое платье было глубокого синего оттенка. Сшитое из комбинации бархата, фатина и шёлка, оно переливалось и мерцало нашитым стеклярусом, словно небо в звездную ночь. Моя грудь практически вываливалась из глубокого выреза платья, и я старалась дышать как можно аккуратнее, так как мне казалось, что соски уж точно выпрыгнут на волю при глубоком вдохе. Юбка спереди была настолько коротка, что открывала ноги почти полностью. Я решила остановить выбор на чёрных трусиках, сшитых из нескольких слоёв мягчайших лент, комбинированных с кружевом. Они были воздушные и какие-то уютные, если это слово вообще можно было применить к такого рода белью. В них так же были вшиты крошечные крючочки, предназначенные для подтяжек, держащих чулки… О, пустые небеса, надевая чулки, чувствуя по своим ногам скольжение тончайшего капрона в тоненькую черную полоску, меня саму начало одолевать сладостное томление. Что-то тёмное и жаждущее просыпалось внутри, неспешно потягиваясь. Когда девушка-лисичка закончила с чулками и повернулась ко мне, я заметила, что и её глаза подёрнуты пеленой затаённого удовольствия.
— Ах, — она облизнула свои губы, а я жадно проследила за движением её языка. — Пора выдвигаться в зал, Мадам скоро откроет вечер. Вот уж и флёр витает в воздухе.
— Флёр? — как завороженная, я смотрела за шевелением ее губ.
— О да-а, Мадам и практически все лакеи, её птенцы, из Белого Крыла. И нам это здорово помогает, раскрепощает, знаете ли, — она с нежностью провела рукой по моей щеке, и я натурально прибалдела от этой безобидной ласки.
