и как у меня на могиле.
-- Ну, ты лежи покудова, да знай отдыхай, а мне идти требовается, а то Марта осерчает – Мэнди нехотя поднялась с пола.
-- Она откуда взялась, эта Марта? – я протянула ей кружку.
-- Так ее баронесса-то новая с собой привезла из самого Вольнорка.
-- Баронесса… -- я вспомнила, с чего началась вся эта история. – Точно, баронессу же ожидали…
Мэнди ушла, а я, повернувшись лицом к стене, наконец смогла заплакать.
Отлежала я еще три или четыре дня, точно даже не скажу. Несколько раз в день заходила Мэнди и приносила мне травяное питье, внимательно следя, чтобы я опустошила кружку до дна. Даже спрашивала, не хочу ли я поесть. Но аппетита не было совершенно. Она приносила хлеб с сыром и однажды даже миску крепкого бульона, но если бульон я еще осилила, то остальное возвращала ей.
Из-за отвара или от болезни я часто забывалась неглубоким сном. Это было настолько выматывающе, что, невзирая на кашель и общую слабость, я встала утром вместе со всеми остальными слугами и отправилась на кухню – все же там были люди. Да и валяться, когда все работают, мне было стыдно.
Тем более, что я понимала: у меня обычная простуда, а не грипп, и я никого не заражу.
Народу в кухне изрядно прибавилось, как и кастрюль к завтраку на плите. Сновали незнакомые люди, две женщины варили в огромных бачках кашу для слуг и военных. Чуть с краю от них Марта что-то колдовала над небольшим сотейником. Закончив возню и закрыв блюдо крышкой, она заметила меня, посмотрела мрачновато, поджав губы, и спросила:
-- Барб тебе кто была?
-- Служили раньше вместе в одном доме.
-- Она тебя учила, вроде как?
-- Да, учила.
Я заметила, что Марта разговаривает чуть иначе. Речь тоже не самая грамотная, но более «городская», что ли. На поясе у нее висел тот самый ключ от буфета с пряностями. У меня на глаза навернулись слезы – это было напоминанием мне…
-- Так, ты тут сырость не разводи мне! Все там будем.
Я кивнула головой, понимая, что она права.
-- Садись вон, – тетка так энергично кивнула на стол в углу, где завтракали две женщины, что у нее колыхнулись бульдожьи щеки. – Сейчас поешь, потом поговорим еще. Ты, вроде как, и в пряностях толк знаешь?
-- Знаю.
-- Ну, ешь иди. Да вечером ко мне зайди в комнату. Вещи там остались от прежней хозяйки – заберешь.
Я с трудом глотала вязкую пресную кашу, понимая, что Мэнди права – новая кухарка не злая и по-своему даже честная и справедливая женщина. Только вот кухня без Барб уже не казалась мне такой надежной и уютной, как раньше. Все здесь было чужим, как и люди вокруг.
Замок просыпался: вынесли кастрюли с кашей и корзины хлеба в казарму, засуетились новые горничные, потребовали какой-то микстуры.
Из разговоров женщин, появившихся с Мартой, я поняла, что баронессе каждый день с самого утра подают какой-то особый напиток прямо в постель. А завтракает она, уже позднее вместе с бароном и дочерью, в трапезной.
За завтраком для господ Марта наблюдала лично. Я заметила, что само меню сильно изменилось. Вместо обычной каши или яичницы на стол теперь подавали прямо с утра пару холодных мясных блюд, пару гарниров, на сладкое – пудинг. Пусть эти блюда и готовились в минимальном количестве, но хлопот прибавилось во много раз.
Я помогала Марте, понимая, что она внимательно наблюдает за мной: как шинкую овощи, как нарезаю холодное мясо, а главное, как сервирую тарелку. Ей явно полегчало: все же трижды в день возится самой с такой кучей блюд хлопотно и не слишком просто, а я вполне справлялась.
Пудинг, правда, варить не взялась, честно призналась, что не умею. Со стороны казалось, что это нечто вроде нашего заварного крема, только погуще. Но я уже знала, что это совсем не так.
Да, его готовили на паровой бане, но сочетались в нем весьма странные на мой взгляд продукты. Один раз Барб делала пудинг из свиной печени, и я видела, как она туда добавляет изюм и чернослив.
Марта кивнула, как бы говоря, что приняла к сведению, и готовила это сама, позволяя мне посматривать на набор продуктов и поманив к себе, когда блюдо поставили на кастрюлю с кипящей водой.
-- Учись, тут все важно! Главное дело – мешать равномерно и не прерываясь, тогда комочков не будет.
Полностью погрузится в тайну изготовления этих странных и непривычных мне пудингов я так и не успела. На кухню заявился лакей, которого я раньше не видела, и строго спросил:
-- Которая тут из вас Элиз? Велено после завтрака к баронессе!
______________________
Британские пудинги бывают аж трех видов.
Первые. Самые старые, типа йоркширского пудинга, могли быть в форме колбас или даже пирожков. Их готовили из нутряного бараньего или говяжьего жира, круп, лука и специй. Могло и тесто попасть в состав, а также – мясо и субпродукты. Это тяжелые и очень сытные народные блюда.
Вторая разновидность – сладкие десертные пудинги. Вот тут уже в ход шли сухофрукты, цедра и бисквит. Но в состав почти всегда входит говяжий околопочечный жир. Блюдо тоже тяжелое и сытное, как, впрочем, многие национальные блюда всех кухонь мира. Некоторые разновидности таких пудингов готовят задолго до нужного момента, а потом оставляют в специальном мешке, в прохладе – дозревать. Перед подачей часто пропитывают бренди, ромом или другим крепким алкоголем. А при подаче поджигают. Это выглядит красиво и называется – фламбирование.)
Третий вариант, более современный нам – это некое подобие заварных кремов. Туда также могут входить сухофрукты и мед, часто добавляют ваниль, шоколад и прочее. Такие блюда, как правило, сладкие.
