— Знаю, детка. Но даже если бы ты это сделала, это было бы оправдано, — её слова были тихими, но кристально чистыми, как хрусталь. — Если кто-то когда-нибудь попытается причинить тебе боль или воспользоваться тобой, ты сопротивляйся, и не извиняйся за это. Не позволяй им причинить тебе боль.
Я пристально посмотрела в её шоколадно-карие глаза. Я никогда не говорила о том, что со мной случилось, никогда не признавалась, почему чуть не выбила жизнь из моего приёмного отца Рика, который использовал меня как свою личную жевательную игрушку в течение нескольких месяцев, прежде чем я сломалась. Но думаю, что Диана поняла это давным-давно.
— Я постараюсь. Но это... что они собираются делать?
Она покачала головой.
— Я не знаю. Мы разберёмся с этим. Пожалуй, я позвоню твоему социальному работнику до того, как это сделает Ненси.
Я обхватила себя руками.
— Можно мне пойти к Малачи, пожалуйста?
Мне нужно было вернуться к работе.
Она поджала губы.
— Детка...
— Ну, пожалуйста, Диана. Мне просто... мне нужно увидеть его.
Она встала и выдернула свою руку из моей.
— Ты знаешь его всего неделю.
Я мысленно пнула себя за то, что не попросила разрешения пойти к Тиган, но я всё ещё была слишком рассеяна и паниковала.
— Я всё понимаю. Но он очень важен, и я чувствую себя с ним в безопасности.
И, да, он разбил мне сердце, и теперь, глядя на его великолепное лицо, я чувствую себя так, словно ползаю голышом по битому стеклу, но всё же.
Выражение её лица смягчилось. Она колебалась.
— Мистер Рафаэль дома?
— Уверена, что он... как и все родители знают о сегодняшнем утре. Он явно захочет убедиться, что с Малачи всё в порядке.
Она кивнула.
— Иди. Но к ужину, чтобы была дома.
— Так точно, мэм.
Я встала из-за стола и как можно медленнее направилась в свою комнату. Я тихо закрыла за собой дверь.
— Лила, — поздоровался Рафаэль.
Он сидел на моей кровати.
— Вот дерьмо! — ахнула я. — Какая жуть. Не мог сесть за стол?
Он поднял бровь таким образом, что я поняла: он считает меня смешной. Я глубоко вздохнула и прислонилась к двери.
— Только что думала, что мне нужно с тобой поговорить.
— Именно поэтому я здесь. Ты вызвала меня.
— Я? Всё, что мне нужно было сделать, это подумать о тебе? С каких это пор?
Он улыбнулся.
— Особые обстоятельства, — он вытащил из кармана жужжащий телефон. — Одну минуту, пожалуйста, — он поднёс телефон к уху. — Алло? А, мисс Джеффрис. Да, я уже дома. Сегодня произошла ужасная трагедия. Малачи очень печален. Он знал погибшего мальчика. Ему было бы очень полезно повидаться с Лилой, — он поднял на меня свои серые глаза. — Спасибо. Я буду на связи, если вы, конечно, захотите поговорить, — он повесил трубку. — Ты свободна и можешь идти.
Я подошла к своей кровати и заглянула под неё.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что забрал у меня. Я не хочу, чтобы меня увидели с этим.
Он переступил с ноги на ногу, пока я рылась в своём барахле.
— Не это ли ты ищешь? — он поднял вверх пояс и ножны. — Мы не намерены допустить, чтобы тебя осудили за убийство.
Он кивнул на мой стол, на котором лежала квитанция за новый телефон.
Я села в кресло за свой стол.
— Не мог бы ты избавить меня от таких напряжённых моментов, как только что были на кухне?
Его взгляд стал острее.
— Мы не будем контролировать людей, Лила, вопреки тому, что ты о нас думаешь. Я буду вмешиваться только по мере необходимости и только для того, чтобы ты выполняла свою работу, но не буду непосредственно взаимодействовать с Мазикиными, как и не буду вмешиваться больше, чем это абсолютно необходимо для живых. Судебный процесс должен будет идти своим чередом. Но доказательств для предъявления обвинения будет недостаточно.
— Ты ведь не можешь помешать им допрашивать меня, да?
Он выглядел совершенно безразличным.
— То, что я могу сделать, и то, что я сделаю — иногда абсолютно разные вещи. Я здесь не для того, чтобы дать тебе то, что ты хочешь. Я здесь, чтобы...
Я подняла руки вверх.
— Чтобы дать мне то, что мне нужно. Знаю. Хорошо, — я несколько раз сложила квитанцию от телефона. — Ладно, тогда мне нужно кое-что сделать, — сказала я, когда в моей голове сформировался план.
Он склонил голову набок.
— Я весь во внимании.
— Мне нужны походные вещи. Подержанные. Сильно поношенные.
— А что именно?
— Одна палатка. Два рюкзака. Один спальный мешок или два. И куча старой одежды. Например, то, что можно найти в тёмном городе. Но я могла бы обойтись и без... ну, знаешь, тягучей, скользкой дряни?
Так далеко я могу зайти только по долгу службы.
— Не скользкий, но сильно использованный походный инвентарь и одежда, — он встал. — Они будут ждать тебя в доме Стражей.
Я тоже встала, пока ещё не желая отпускать его.
— Эй, а где сейчас душа Адена? Ты можешь мне сказать? Он в царстве Мазикинов или где-то ещё? Как это работает?
На какое-то мгновение очертания Рафаэля расплылись и засветились, и я напряглась. Он нахмурился.
— Как сказал тот детектив, я не имею права говорить об этом.
— Но почему?
Сияние исчезло.
— Необходимость, Лила. Только то, что тебе нужно.
А потом и он исчез.
ГЛАВА 14
Как только я въехала на подъездную дорожку к дому Стражей, Малачи уже выскочил на крыльцо и зашагал мне навстречу. Выглядел он так, словно собирался сорвать дверь машины с петель и заключить меня в свои объятия. Его облегчение и отчаяние заставили моё сердце биться в два раза чаще.
Но затем, на краю дорожки, он остановился как вкопанный, словно наткнулся на невидимую преграду. И когда я вышла из машины, от его улыбки не осталось ни следа.
— Мы ждали твоего звонка, капитан.
Я заскрежетала зубами.
— Сожалею. Ситуация оказалась незначительным осложнением. Надеюсь.
Я медленно прошла мимо него и поднялась по ступенькам. Схвати меня, прикоснись ко мне, скажи, что всё это было ошибкой. Скажи мне, что ты хочешь быть со мной. Скажи, что ты очень волновался, а потом поцелуй меня и заставь забыть.
Но он этого не сделал. Он последовал за мной, держась на почтительном расстоянии. Мы вошли в дом, Джим и Генри сидели в гостиной у компьютера. Пустой стул перед клавиатурой был опрокинут. Малачи наклонился и поставил его вертикально.
— Мы пытались выполнить твой приказ: проверить "Фейсбук". Я позвонил и переговорил лично со всеми людьми, с которыми мы сидели в пятницу. Я их всех проверил и ничего необычного в них не заметил, — он странно посмотрел на меня. — Йен Мосли спрашивал, как у тебя дела.
— Да? У него же погиб лучший друг, а не у меня.
— Да, но он сказал... из-за Нади. Её самоубийства.
Я затеребила молнию на куртке.
— Да. Это было... мило с его стороны, учитывая то, что он пережил сегодня.
— Очень мило, — произнёс Малачи жёстким голосом, снова привлекая мой взгляд к себе.
Его волосы были в беспорядке, и некоторые пряди стояли дыбом. Джинсы низко сидели на бёдрах, а футболка облегала достаточно плотно. Мне пришлось отвести взгляд.
Я вспомнила слова Тиган о Лейни.
— И сколько девушек, которым ты позвонил, пригласили тебя утешить их?
Он прочистил горло.
— Я не думаю...
— Трое, — сказал Джим.
Я взглядом скользнула по лицу Малачи. Он уставился на Джима так, словно был бы рад возможности хорошенько потрепать его в тёмном переулке.
— Замечательно.
Я жестом велела Малачи отойти и села за компьютер. Вместо того чтобы взять свой собственный стул, он встал позади меня так близко, что я чувствовала его тепло.
Я совместила некоторые исследования с уроком компьютерной грамотности для Генри и Джима. Мы проверили YouTube — ещё два видео с парнем-животным, за единственным исключением того, что это явно были два разных Мазикина, с разными типами телосложения и цветом волос. Один был на кладбище возле сгоревшего гнезда, но видео с ним было записано ещё до пожара. Самое свежее видео было снято под эстакадой шоссе недалеко от набережной.
