Хэй шел за Рефорном по ровной дороге из полудрагоценных камней, а я за ними. Рейн все еще с присущим только детям упрямством колупал двухсторонний щит, но не отставал.
— Да, раньше она отвечала за порталы и тех, кто их создает. Божество, развеявшее веру, становиться на треть слабее, а также теряет часть своих способностей. К сожалению, когда я уточнял, кто может заняться Рейном, мне не сообщили об этой маленькой детали, — Хэй даже не пытался скрыть своего раздражения. — Поэтому я не уверен, что у Ниньи хватит сил.
— Ты хочешь сказать, что мы зря сюда пришли? — спросила я.
— Возможно, — устало сказал Хэй. — Отделить артефакт от живого существа нелегко. Одних умений и опыта тут недостаточно.
— Все верно, — сказал Рефорн. — Нинья сильная, но потеря веры не проходит бесследно. Я бы хотел сказать, что кому как не тебе знать об этом, но не думаю, что ты до конца понял, чего лишился.
— В моем случае, Рефорн, я приобрел, а не лишился, сам знаешь. Получил то, что всегда хотел, — тепло сказал Хэй. — Но, предположу, что примерно половина мне сочувствует, называя бедным-несчастным неполноценным божеством.
— Как будто тебя когда-то волновало, что о тебе скажут другие божества, — фыркнул Рефорн. — Тебя еще бунтарем называют, мол, делаешь все против общественного божественного мнения.
— Пусть считают, что хотят. Если я честно скажу, что мне безразлично их мнение, то они обидятся. А от обиды божества творят глупости. Например, подговаривают привратника ограничивать доступ на божественные тропы моим спутникам. Не знаешь об этом ничего? — спокойно спросил Хэй.
— Не знаю. Но узнаю, — кивнул Рефорн.
Мужчины замолчали, а я воспользовалась паузой в их разговоре и спросила:
— Значит, ты тоже развеял силу веры, чтобы свободно путешествовать по земле?
Разумеется, я обо всем догадалась из разговора, но я всегда предпочитала получить подтверждение своей догадке.
— Я отдал свою силу веры, чтобы попасть на землю и свободно путешествовать, — ответил Хэй. — Лучшее решение в моей жизни. Или ты считаешь, что силу нужно накапливать по максимуму?
Хэй говорил вроде как шутливо, но я чувствовала, что есть подвох в вопросе. Словно какой-то неведомый мне экзамен. Вот только Хэй прекрасно знал мое отношение к силе, ведь я поставила на себя сдерживающую накоплении энергии печать. Значит, мой ответ для Рефорна? Что ж, Хэй знал мое отношение, подставлять меня определенно не планировал, а потому я ответила честно:
— Разумеется, нет. Сила — не все. И если она ограничивает свободу, отбирает радость жизни или же вовсе не нужна по каким-либо причинам, то есть ли смысл за нее держаться? Для чего?
Жаль, я не могла видеть выражение чужих лиц, но даже атмосфера после моих слов стала намного теплее.
— Вы мыслите одинаково, — удивился Рефорн. — Ты нашел подругу себе под стать — и по мыслям, и по силе. Только не все такие, как вы. Поэтому, Хэй, хоть ты и мой друг, имей ввиду — я не позволю тебе уговорить Нинью на что-то, что может быть опасно для нее. Если артефакт можно будет убрать только ценой здоровья Ниньи, то вам придется найти другой способ.
Я мысленно прикинула, каковы последствия того, что мы не сможем разделить Рейна и артефакт. В целом, перспективы обрисовывались не радужные. Если бы на моем попечении был исключительно дракончик, то проблем я не видела. Скрываться и отбиваться вместе с Рейном от членов организации я могла хоть всю жизнь. Это сейчас была иная ситуация — я все еще не восстановила силы, не создала достаточно защищенное убежище. Но еще примерно месяц — и все будет совершенно иначе. К тому же, можно было бы постоянно устранять ищеек — не все люди организации способны отыскивать артефакты. Убрал того, кто может найти, — и вас не найдут. Просто, быстро и практически беспроблемно.
Но что тогда с остальными детишками? Защитить одного легко. Остаться рядом и подвергнуть опасности? Бросить их? Конечно, с ними будут Элис, Хэй и другие взрослые, но этого недостаточно. Я тоже должна быть рядом. Точнее, я хочу быть рядом с ними. Ладно, еще ничего не решено, может, артефакт спокойно достанут — и не будет никаких проблем.
— Рейн, иди ко мне, хватит пытаться расковыривать барьер, — попросила я, глядя на дракончика, который начинает злиться из-за того, что у него ничего не получалось. — Ты не там его ломаешь. Используй магическое зрение, как я тебя учила, чтобы увидеть нити и связки магии. После чего выбери место, где нитей больше всего, и вытяни одну. Так ты нарушишь структуру заклинания.
— О, мой человек, вышло! — радостно воскликнул Рейн. — Ты такая умная. Ты человек, но умнее дракона. Это так странно, нелогично и прекрасно!
Хэй не удержался и фыркнул, хотя до этого о чем-то шептался с Рефорном. И как он умудряется и говорить, и слушать одновременно?
— Ну, мы пришли. Проходите, — пригласил на Рефорн. — Я передал сообщение Нинье, чтобы она возвращалась быстрее.
Дом Рефорна тоже состоял из разных камней. К счастью, примерно одного цвета, иначе бы от пестроты точно глаза стали бы слезиться. Не у меня, конечно, а у Рейна, которого я еще не научила нужным в такой ситуации заклинаниям.
Когда я зашла внутрь, то с облечением увидела совершенно обычный дом, который по интерьеру был абсолютно таким же, как у большинства аристократов: сдержанная и элегантная обстановка, которая не казалась стерильной или строгой, а больше уютной и в чем-то даже милой. У Бога Камней оказался на удивление неплохой вкус.
— Давайте в столовую, я там чаек заварил перед выходом. С травками...
— Рефорн, даже не начинай. Прошлый раз от твоего чайка с травками...
— Да ладно тебе, Хэй, не тебе жаловаться. В отличие от других, на тебя он практически не подействовал.
— Правда, что ли? — фыркнул Хэй. — Кажется, у тебя проблемы с памятью, Рефорн.
— Нет у меня никаких проблем. Ты тогда не сделал абсолютно ничего интересного. Всего лишь назвал половину божеств дураками, четверть — упрямыми козлами, а еще четверть неплохими малыми. В отличие от других ребят, которые отращивали себе копыта, свиные ушки или второй нос, ты вел себя слишком адекватно! Весь интересный эффект подавила твоя прорва магических сил.
— Да, я помню, как ты расстроился.
— Да не то слово.
Я слушала этот разговор. Почему-то мне безумно хотелось улыбнуться, несмотря на всю странность. Слушать о том, каким был Хэй раньше, как он себя вел, оказалось слишком интересным занятием.
Нас пригласили присесть в гостиной комнате. На небольшом столике уже стоял чай и какая-то выпечка, но, пожалуй, выпить это я не рискну.
— Кстати, а как Нинья реагирует на твое увлечение нестандартными чаями? — вдруг спросил Хэй.
— Никак. Она о нем не знает. И только попробуй ей сказать! К тому же, придется бросить это развлечение, — вздохнул Рефорн. — Не хочу, чтобы она думала, что у меня странные увлечения.
— Рефорн... Нинья видела, как ты оформил свою территорию. Навряд ли хоть какое-то из твоих увлечений способно её удивить, — расхохотался Хэй, а после резко оборвал смех и спросил: — Так что же у вас случилось, из-за чего Нинья здесь? Рефорн, я был уверен, что она временно спустилась к тебе, но то, что она рассеяла свою веру...
— Много чего случилось, повторюсь. Только не лучше ли нам обсудить это наедине чуть попозже, пока Нинья посмотрит ваш артефакт с драконом?
— Дракона, — сурово возразил Рейн, зло прищурив глаза.
— Что дракона? — не понял Рефорн.
— Дракона с артефактом, а не наоборот! — требовательно воскликнул ребенок. — Всегда сначала должен идти дракон, а потом уже все остальное. Иначе я обижусь.
— Что, совсем без исключений? — поддразнил Рефорн.
Рейн задумался, потом все же выдал:
— Ну, только если моего главного человека поставишь первее, то я не обижусь.
— Ах-ха-ха, — Рефорн не сдерживался — хохотал
