уводили в вольер, и я готова была поклясться: второй раз за день его выпустить не позволят. На меня и так смотрели осуждающе. Хотя я-то в чем виновата? Я не просила выпускать его сейчас. Это сделал другой, вероятно, прикрываясь моим именем, и я точно знала – кто.
– И что будем делать? – спросили девчонки, едва я остановилась рядом с ними. – Грифона мы теперь использовать не можем.
– Адам нас подставил, – заключила я.
– Теперь мы остались без выступления, – вздохнула Рианна. Она даже не стала обвинять меня. Не в этом ли великий прогресс?
– Ну нет… – Я кровожадно улыбнулась. – У меня есть одна идея. Адам подставил нас. Что же… Я знаю, как сделать гадость ему. Сильх, ведь ты можешь в середине недели сопроводить свою невесту в дом ее родителей?
– Ну… – Принц пожал плечами. Он не понимал, что я задумала, поэтому не спешил соглашаться.
– Очень надо-о! – проныла я. – Нас ведь за это не убьют?
– Думаю, нет. Если вернемся к ужину.
– Вот и прекрасно. Помчались!
Мы с Сильхом не стали задерживаться и сразу направились к выходу с территории академии. Не хотелось терять время. Чем быстрее обернемся, тем больше времени останется на иллюзию подготовки. Хотя… о чем я? Просто выпущу Тварь, и она сразу же, как придурочная, кинется жрать Адама. Вряд ли за это мне дадут первое место и медаль за сообразительность, но точно будет весело. Адам ни за что не посмеет обидеть мою Тварь на людях, а вот она не постесняется. Ее вообще никогда не смущали зрители.
Сильх слегка придерживал меня за талию. Думаю, мы действительно выглядели как милая влюбленная пара. Это бесило Адама. Когда мы проходили мимо группы четверокурсников, бывший смотрел волком.
Я думала, он попытается что-то сказать или задеть Сильха, но нет. Очень удобно иметь в женихах, пусть и фиктивных, принца фейри. Правда, думаю, гранд-мэрша еще выгоднее. Боги, неужели я хочу позлить Адама романом со взрослым мужчиной, который выполняет обязанности ректора? Может, этим и объясняется моя тяга к Натаниэлю?
«Нет, – тут же одернула я саму себя. – Нет. Просто у меня срывает от него крышу, и я должна об этом сказать Сильху. Адам тут ни при чем. Он уже давно ни при чем. Сейчас я даже не понимаю, как могла так долго с ним встречаться и не замечать его подлой натуры?»
Впрочем, ответ был на поверхности. Мы просто играли роли. И он, и я.
– Знаешь… – начала я, понимая, что тянуть больше не могу и не хочу. Мы с Сильхом слишком сильно связаны, чтобы хранить секреты друг от друга. Правда, интуиция подсказывала, что я вряд ли получу откровенность в ответ на откровенность. Фейри был скрытным, и я до сих пор мало что про него знала.
– Да? – Он посмотрел на меня и выразительно приподнял темную бровь.
– Я должна кое-что сказать…
– Серьезное? – хмыкнул он.
– То, что при других обстоятельствах не сказала бы ни за что в жизни, – призналась я.
– Заинтриговала.
Сильх стал серьезным, а я поняла, что, даже если передумаю, увильнуть уже не получится. Я выдохнула, чувствуя, как подпрыгнуло в груди сердце, но продолжить не успела. Меня настиг голос:
– И куда же ты, юная леди, собралась?
– Стерва… – одними губами прошипела я и, приклеив к лицу вежливую улыбку, повернулась.
Куратор стояла за спиной и холодно взирала на меня. И вот что ей надо?
– Собралась погулять со своим женихом, – как можно ровнее отозвалась я.
Сильх, подтверждая слова, притянул меня ближе к себе.
– Вы же не воспринимаете человеческих женщин серьезно? – обратилась Фиона к нему.
– Возможно, у вас просто юношеская травма, – ответил Сильх незнакомым мне голосом. Холодным, властным и, пожалуй, сексуальным. – А у нас любовь.
– Дело не в травме, а в опыте… – отозвалась она.
– Опыт у каждого свой. – Принц пожал плечами и чмокнул меня в макушку.
Представления не имею, как этот поцелуй мог доказать искренность наших чувств. Меня там целовала мама, когда вручала совочек и отправляла в три года в песочницу.
– Не буду спорить, но вынуждена прервать ваше свидание, – припечатала она. – Рина наказана.
– Кто сказал? – Я нахмурилась. – Натаниэль же отпустил меня.
– Натаниэль… – Она произнесла это имя так, что мне стало стыдно. Я же так себя выдам! – Вся беда в том, что гранд-мэрш почему-то позволяет студенткам называть себя Натаниэлем. Он еще не совсем освоился в роли ректора. Поэтому…
– …вы решили взять ее на себя, – огрызнулась я, начиная злиться.
– Нет, спасибо. – Она усмехнулась. – Чужих обязанностей мне не нужно. Но мои полномочия позволяют посадить тебя в карцер.
– Куда? – удивилась я.
– Это такая одиночная камера, – пояснил Сильх.
– За что? – возмутилась я. – За какающего грифона? Я же не виновата, что ему хотелось в туалет!
– За сорванный смотр, Рина.
– Но я правда ни в чем не виновата! Все вышло случайно!
– Это у изнеженной барышни может выйти случайно! – отрезала Фиона. – У боевых магов случайностей не бывает.
– Вы же сами сказали, что боевой маг из меня так себе.
– Ну, так вы тут для того, чтобы научиться. Пошли, Рина.
Я с тоской посмотрела на Сильха, надеясь, что он по моим глазам поймет, как сильно мне нужно получить Тварь… Хотя, грифоньи какашки, я ведь даже не сказала, что именно мне потребовалось дома. И сейчас сказать не могу!
Из-за этой слишком активной кураторши все планы летели к демонам! Как же меня все бесит! Накрыла паника, и сердце совсем рухнуло в желудок, когда я поинтересовалась:
– И сколько мне сидеть там… думать? Пару часиков?
– Смеешься? – Она развернулась и бросила из-за плеча насмешливый взгляд. – Думаю, в этот раз до утра.
– А ужин? – взвыла я.
– Нас оставляли без еды, но, думаю, гранд-мэрш не одобрит. Так что ужин тебе принесут.
– Но я не могу остаться в карцере на всю ночь! – предприняла я последнюю попытку.
– И почему же?
– Потому что… – Я начала лихорадочно соображать. – Я боюсь спать в незнакомом месте!
– Со страхами надо бороться, – сказала куратор и уверенно пошла дальше.
Я уныло потопала следом.
– Рина, ты куда? – удивилась Зейна, которая встретилась нам по дороге. – Я думала, вы с Сильхом…
– Но сейчас она со мной, – отрезала куратор. – Рина наказана. И это ждет всякого, кто не будет соблюдать дисциплину. Вас слишком разбаловали. Вы должны четко усвоить: на любое действие всегда найдется противодействие!
После слов Сильха я представляла себе карцер как унылую мрачную камеру в подземелье с жесткой лавочкой и дыркой в полу вместо туалета. Но все оказалось гораздо прозаичнее и не так страшно.
