и спокойно:
-- Замолчите.
-- Что?! – от неожиданности у почтенной донны даже чуть приоткрылся рот. Никогда прежде ее воспитанница не позволяла себе такое… таких… Донна просто не могла подобрать правильное слово!
-- Я, герцогиня Ангуленская, приказываю вам, донна Мариэтта, замолчать, – голос герцогини был вполне спокоен, но внутри себя Анна ощущала и растерянность, и страх, потому добавила пояснение: -- Я хочу помолиться в дороге.
Донна вынуждена была закрыть рот и терпеть всю дорогу до самого Лувра. В воротах возникла некоторая заминка. Солдат Эспанского короля отказались пропускать внутрь. В карету, вежливо кланяясь, заглянул капитан дворцовой охраны и пояснил:
-- Мадам, нам отдан приказ отправить военных в Эспанское посольство. Вам не стоит волноваться. Здесь, в Лувре, к вам будет приставлен почетный караул из лучших воинов его величества!
Анне было уже все равно, а вот на донну Мариэтту это произвело гнетущее впечатление. Однако сильно накрутить себя компаньонка не успела: карета, проехав по широкой аллее, остановилась. Дверцы распахнулись и высокая красивая дама лет сорока пяти, ожидающая гостей на крыльце, окинула Анну тяжелым холодным взглядом. Стоящий рядом с ней мужчина средних лет представился:
-- Госпожа герцогиня, я управляющий вашего мужа, господин Рейф. Позвольте вам представить вдовствующую графиню Аржентальскую.
Анна сообразила: эта женщина – мать ее мужа, потому поклонилась достаточно вежливо, получив в ответ небрежный реверанс. Дама развернулась и, зайдя в распахнутые двери, не говоря ни слова, двинулась в один из коридоров, выходящих в холл.
-- Последуем за госпожой графиней, – торопливо и чуть смущенно произнес господин Рейф, низко кланяясь.
Силуэт графини плыл уже метрах в шести-семи впереди эспанок. Управляющий кинулся догонять госпожу. Такой прием свекрови не мог не насторожить Анну и донну Мариэтту, шедшую, отставая от герцогини всего на шаг, и тихим голосом выговаривающую:
-- Вы не должны были так ронять себя и кланяться первой! Ваша свекровь всего лишь графиня. То, что происходит сейчас, просто возмутительно!
Сперва Анна торопилась, желая догнать графиню, но потом вдруг, резко остановившись, повернулась к компаньонке и спросила:
-- Что будет, если я не стану догонять?
-- Простите, ваша светлость? – Мариэтта даже чуть наморщила лоб, пытаясь уловить суть вопроса. Потом торопливо смахнула с воротника пылинки маски и проговорила: -- Простите, ваше сиятельство, я не поняла вопроса.
-- Что будет, если мы не станем бежать за графиней? Я не расположена так торопиться.
На секунду замерев, донна Мариэтта ответила:
-- Да, ваша светлость, – первый раз за все время Анна услышала одобрение в голосе компаньонки. – Вы правы, ваша светлость! Такой прием… Вы не обязаны бежать за графиней. Тем более, – в голосе донны послышалось ехидство, -- без графини на церемонии смогут обойтись, а вот без вас – нет!
Постояв еще пару минут и испытывая некое злорадное удовольствие, Анна неторопливо двинулась по роскошному пустому коридору. Графиня уже пропала из виду, и теперь дамы не слишком понимали, куда нужно идти. Остановившись в еще одном красивом холле, куда сходились несколько коридоров, Анна заговорила с компаньонкой:
-- Мы постоим тут, донна Мариэтта, пока нас не найдут.
-- Думаю, так будет правильно. Спрашивать дорогу у слуг будет совсем уж неприлично. Но… вы не боитесь, ваша светлость? Ваш муж… Вдруг, герцог будет недоволен?
-- Ему следовало лучше организовать наш прием.
Мариэтта только вздохнула. Её одновременно и раздражало все происходящее, и пугало. Здесь, без привычного окружения, она чувствовала себя крошечной и беззащитной.
Графиня вернулась за ними лично, на щеках дамы, покрытых лишь легким слоем пудры, цвел нервный румянец. Однако других видимых признаков злости или раздражения видно не было. Голосом ровным и спокойным вдова сказала:
-- Его высочество дофин недоволен опозданием.
-- Он недоволен вами, госпожа графиня, или недоволен мной?
Первый раз свекровь взглянула в глаза невестки и взор ее стал задумчивым. От ответа женщина воздержалась, лишь сказав:
-- Следуйте за мной, дамы, -- в этот раз она не пыталась бросить иностранок в коридорах дворца – дофин действительно был недоволен задержкой.
Служба была довольно поспешной, хотя и присутствовали несколько разодетых местных вельмож. Лишенная возможности рассматривать людей и их одежду, Анна лишь раз, еще при входе в часовню, бросила оценивающий взгляд на мужа.
Молод, высок ростом и, пожалуй, даже красив. Что чувствует он, видя перед собой загрунтованную до потери человеческого облика женщину? Насколько брак для него нежелателен?
Горели свечи, крестились придворные, пахло ладаном и совсем немного конским потом. От духоты Анна начала задыхаться и больше всего думала о том, как зудит лицо.
Один из гостей, невысокий светловолосый крепыш, стоявший все время венчания за спиной герцога, держал алую подушечку с кольцами.
Анна, как в тумане, ответила положеное: «Да!», сняла перчатку с руки и позволила нацепить массивный перстень с сапфиром на палец. Взяла с атласной подушечки второе кольцо, еще более роскошное и, так и не подняв глаз, надела его мужу.
Неловкий момент возник, когда священник разрешил поцелуй. Герцог Максимилиан склонился к ее лицу, но губами так и не коснулся. Скорее всего, со стороны это было незаметно, но…
Руки, чтобы опереться на нее, муж ей тоже не предложил. Казалось, он вообще боится дотронуться до жены. А может, просто брезгует? Они так и шли по широкому проходу между скамеек: рядом, но не вместе.
На выходе из часовни их задержали гости. Анна стояла статуей, а муж монотонным голосом произносил:
-- Его высочество, дофин Франкии, Луи-Филлип Бурбэнтский…
Это оказался тот самый светловолосый крепыш. Анна приседала и кланялась.
-- Его светлость лорд-хранитель королевской опочивальни, герцог Дэнверский…
-- Его сиятельство…
Это продолжалось довольно долго, Анна была в ужасе: большую
