корабля, потом я забыла переспросить, а потом он уехал.
Бэхор помолчал и ответил очень тихо:
— Несколько недель назад её имя появилось на Стене теней. Если ты хочешь знать больше, тебе придётся спросить у магистра, он, кстати, должен уже сегодня-завтра вернуться.
— Благодарю, дерр Бэхор Хант, — задумчиво ответила она.
Хельвиг могла сложить два и два. Она вспомнила обстоятельства, при которых познакомилась с Бэхором, его разговор с магистром за завтраком, сожжённое письмо и ту нелепую ночную экскурсию по кораблю, когда она усомнилась в умственных способностях капитана Амингтона. И мрачного, молчаливого магистра, и как он кричал ночью. И как потом, глядя сквозь неё невидящим её взглядом, сказал ей, что убил её. Ей больше не доведётся встретить леди Элайю. Хельвиг ощутила какую-то пустоту. Эта красивая женщина хотела быть её подругой. Раньше ей никто не предлагал дружбу. Интересно, а если бы её имя появилось на Стене, как бы он её убил, появившись за спиной незаметно, как он это умеет, или глядя в глаза, задумалась она. Она бы предпочла второе. Хельвиг было грустно оттого, что она не увидит больше леди Элайю Шассер. Леди походила на бабочку — такая же яркая и такая же хрупкая. Но жаль ей было почему-то магистра.
Солнце скрылось в облаках и, как ей показалось, собирался дождь.
На пристани магистра уже ожидал кшатрий с его конём, у него было ещё дело в городе, но Амер Хант хотел сначала убедиться, что в Ордене всё было в порядке. На брусчатке было скользко, однако, выехав из города, он пустил коня в галоп. Дорога заняла не более получаса. Проехав под аркой конюшенного двора, он спешился, передал Вайю коноводу, приказав отшагать, и отправился на тренировочную арену.
Бэхор сидел на ступенях амфитеатра прямо под моросящим дождём и наблюдал, как адепты, разбившись на пары, отрабатывали техники освобождения от удушающего захвата. Сейчас он подозвал к себе пару учеников, чтобы указать на ошибку.
— Всё понятно? — Бэхор заметил подходящего к арене магистра.
— Да, наставник.
— Отрабатывайте, — отправил он адептов обратно.
— Приветствую, магистр!
— Бэхор, ты не знаешь, где сейчас Хельвиг?
— Знаю, сидит со своим котом в Башне Теней, смотрит на город. Грустит.
— Грустит? Я же просил тебя присмотреть за ней.
— Так я и присмотрел — жива, здорова, правда, какая-то слегка заторможенная. И я никак не могу понять твой приказ её не расстраивать. Да и как я должен был догадаться, что она расстроится из-за Элайи? То, что я на её глазах убил с десяток человек, её не особо огорчило.
— Не понял, кого ты убил? И где?
— Сам бы хотел знать. Выясняем. Похоже, какие-то наёмники. Смешно и удивительно, кто на такую глупость мог решиться? Поджидали возле ущелья.
— А ты-то что там забыл? И при чём тут Хельвиг?
— Ты же запретил ей выезжать без меня, а она хотела посмотреть мост. Я ведь теперь тут главный шут, прости, колпак с бубенчиками ещё не пошили, — у меня же основная задача не расстраивать Хельвиг, вот мы и отправились с ней к мосту. Там была засада, пропустили и окружили. Я их убил. Хотя вроде как, на той стороне никого не было. Во всяком случае, я не заметил. Отряд, посланный на зачистку и присоединившиеся к ним Тени тоже никого больше не обнаружили.
— Ты что, не брал сопровождение?
— А ты что, берёшь?
— А почему не взял никого допросить?
— Прости, магистр, увлёкся, — нетипичная для меня задача, оставлять живых.
— Хорошо. А при чём тут Элайя? Ты ей всё рассказал?
— Только то, что имя Элайи появилось на Стене.
— Ясно. Ладно, я расскажу. Под клятву у Стены.
— Амер, я уже какую угодно клятву готов дать. Потому что я не понимаю, как мне объяснять всем остальным, почему нельзя расстраивать именно эту адептку. Леди Аликс всех предупреждает, но мы не можем гарантировать, что её кто-нибудь не расстроит.
— Ты будешь связан с ней кровной клятвой.
— Ты ведь иначе не расскажешь?
— Нет.
— Построиться в одну линию! — скомандовал Бэхор.
Адепты выстроились на арене.
— Тренировка окончена, увидимся завтра, на сегодня всё.
Адепты поклонились, забрали вещи со ступеней и направились в сторону купален, переговариваясь между собой.
— Идём?
— Идём.
В Храме никого не было.
— Хельвиг Aс’Шелл Шассер, — сказал Амер Хант.
Бэхор кивнул, опустился на колено у Стены теней и провёл стилетом по ладони, кровь закапала на плиту.
— Д’ха вакенэ! Я, тот, что называю себя Бэхор Акелар Хант клянусь, что я никогда не предам ту, что известна мне под именем Хельвиг Aс’Шелл Шассер. Клянусь хранить и защищать. Если я нарушу клятву, пусть кровь моя меня убьёт.
Капли крови впиталась в камень.
— Клятва принята, — сказал магистр.
— Доволен? Может, теперь расскажешь, зачем ты меня привязал к той, кого нельзя огорчать?!
Магистр развернулся и отправился во Дворец Теней. Бэхор последовал за ним.
— Потому что она — хранительница баланса, — наконец ответил Амер Хант.
— Так и все мы тут.
— Все мы, возможно, и тут, а она — хранительница.
Бэхор в недоумении посмотрел на магистра:
— Подожди-ка, Амер… ты что, хочешь сказать, что наша Хельвиг?..
— Да.
— Ты это серьёзно?
— Скажи, Бэхор, ты никогда не замечал, как над нашим солнечным городом дождик накрапывает, когда она расстроена?
Бэхор посмотрел на повисшую над Т’Хаш-Садживаном тучу.
— Но это невозможно! Странницы исчезли несколько тысячелетий назад!
— Невозможно сам знаешь что против ветра. А ты просто не видел, что происходит, когда Хельвиг в ярости.
— А ты, я так понимаю, видел?
— Да, я видел.
— И что?
— И больше не хочу такого видеть и тебе не советую.
— Расскажешь?
— Не сейчас, — нахмурил брови Амер Хант, — я так до конца и не разобрался, что именно тогда произошло. Безобразная вышла сцена при моём участии в главной роли. Мачеха эта её — змея. Хотя непонятно, может, она это устроила нарочно?
— А кто её настоящие родители?
— Какая-то подозрительная история, — отец — маг огня, погиб в процессе магического эксперимента. Кто мать — никому не известно. Мне кажется, мачеха эта что-то скрывает и Хельвиг она боится и даже, вроде как, уважает. Но не любит.
— А поговорить если? Ласково.
— Давить на неё я не хочу. Вдруг она под клятвой?
— А вдруг её мачеха всё же что-то знает и проболтается?
— Ну если столько лет молчала, есть неплохой шанс, что будет молчать и дальше. Я не хотел бы её убивать, вдруг она ещё окажется полезной? Как-то ведь пришла в её кудрявую голову мысль написать мне.
— А что она тебе такого написала, что
