— Твой меч — это вспышка, не так ли?
Ричард кивнул.
Джейсон посмотрел на нее.
— Я видел здесь много странного магического дерьма, но никогда не видел, что делает он. Я просил его научить меня, но он не хочет.
— Ты и так причинил достаточно вреда, — сказал Ричард.
Джейсон усмехнулся.
— Ой, старина, ты меня обидел.
Ричард поднял глаза к небу.
— Я натравил тебя на этот бедный, ничего не подозревающий город. Мне просто жаль головорезов Келены. Если я научу тебя вспыхивать, от них ничего не останется.
— Для этого мне не нужна вспышка. — Джейсон коснулся своего шрама. — Давайте продолжим.
Шарлотта взяла стул и поставила его в луч света, льющегося из высокого окна под потолком.
— Садись, пожалуйста.
Он сел. Шарлотта подошла ближе, повернув его лицо кончиками пальцев, чтобы лучше рассмотреть шрам на свету. Ожог второй степени, распространяющийся на ретикулярную дерму, глубокий слой кожи, защищающий тело от стресса. Она исцеляла и хуже.
Она подняла руку и позволила золотым искрам своей магии погрузиться в его кожу. Он сидел совершенно неподвижно, его нервирующие серые глаза были спокойны.
Поражение было огромным. Она погрузилась в работу по восстановлению разрушенных тканей. Когда тело получало травму, на помощь приходили специализированные клетки, которые врачи из Сломанного называли «фибробластами», а коллежские целители — «шовными клетками». Они проникали в рану и начинали выделять коллаген, перемещаясь внутри сгустка, пока, наконец, не закреплялись и не закрывали рану. Момент этого закрепления определялся многими факторами, и когда процесс шел слишком долго, он приводил к накоплению фиброзной ткани, а иногда, если на органах образовывались рубцы, к фиброзу, который мог быть фатальным.
Сам шрам состоял из тех же коллагеновых волокон, что и обычная кожа, но вместо того, чтобы пересекаться, эти волокна были выровнены в одном направлении. Ей пришлось смягчить жесткую ткань шрама, а затем кропотливо сдвинуть коллагеновые волокна внутри кожи, чтобы приблизить ее к нормальному рисунку сплетения. Это была медленная, методичная работа. Шрамы на лице требовали точности, на карту была поставлена симметрия лица. Комната, Ричард, Джейсон — все исчезло. Осталась только поврежденная ткань, и она сосредоточилась на ее восстановлении.
Словно сквозь стену, она услышала приглушенные голоса.
— Твой шрам разгладится, и ты получишь двойника, — сказал Ричард. — Откуда такая внезапная потребность оказаться мертвым?
— «Зеркало» проявляет ко мне интерес, — ответил пациент.
— Что ты сделал?
— Много вещей, ни одна из них не хороша, но ни одна из них не касается шпионов. Они наблюдают за мной, и мне это не нравится.
— Я предупреждал тебя, Джейсон, — сказал Ричард.
— Не читай мне нотаций, старина.
— Ты слишком быстро расширяешься и убиваешь слишком многих. Насилие привлекает внимание.
Джейсон вздохнул.
— На случай, если ты не заметил, я неплохо справляюсь.
— «Пять Банд» с пеной у рта пытаются отправить тебя на дно океана, Рук назначил награду за твою голову, и теперь агенты «Зеркала» следят за твоим домом. Твое определение «неплохо» в лучшем случае вызывает беспокойство. — Он вдруг улыбнулся и изобразил легкий акцент. — Я не думаю, что это слово означает то, что ты подразумеваешь.
Он явно цитировал что-то, что они с Джейсоном, казалось, знали, а она нет.
Джейсон усмехнулся.
— Ха, она не принцесса, а ты не рыцарь на белом коне. — Он повернулся к Шарлотте. — Как ты его терпишь?
— Он спит у двери со своим мечом, чтобы защитить меня, — сказала она ему. — Не двигайся.
Наконец удовлетворенная, она убрала свою магию и сделала шаг назад.
Он хорошо выглядел. Это была одна из ее лучших реставраций. Облегчение захлестнуло Шарлотту. Она все еще могла исцелять. Она не потеряла ни умения, ни силы. До сих пор она не осознавала, что боялась, что лишение жизни может произойти ценой основной цели ее магии. Она знала, что это не помешает ей исцелять, она просто не была уверена, не были ли скомпрометированы ее контроль или точность.
После заживления усталость окутала ее, вызывая головокружение. Джейсон коснулся своего лица. Шрам старил его, но теперь она могла видеть его лицо более ясно, и Шарлотта поняла, что он все еще был молодым человеком.
Мико подошла и протянула ему зеркало. Джейсон посмотрел на себя. Его глаза расширились.
— Волшебные руки, — сказал он. — Это очень ценный талант. Почти заставляет человека сожалеть о том, что он им не владеет.
— Прикоснешься к ней и потеряешь пальцы, — небрежно сказал Ричард.
Джейсон посмотрел на нее.
— Приходи работать на меня. Я буду лучше о тебе заботиться.
— Нет.
— Видишь ли, проблема Ричарда в том, что он не знает, как обращаться с женщиной. С женщинами надо обращаться должным образом. Женщина подобна лошади.
Мать Рассвета, что за бред.
— Как это?
— Когда ты хочешь приручить лошадь, ты предлагаешь ей яблоко. Она должна привыкнуть к твоему запаху и вкусным яблокам, прежде чем позволит тебе надеть на нее уздечку. Скоро, если ты будешь игнорировать ее, она последует за тобой, ожидая подачки. Если ты будешь продолжать приносить ей лакомства, в конце концов, она позволит тебе ездить на ней.
Хм.
Ричард прислонился к столу, как темная тень, его поза была расслабленной, губы улыбались, но глаза смотрели на Джейсона с полной сосредоточенностью. Как волк, выслеживающий добычу, поняла она.
Джейсон улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. Мико у стены закатила глаза.
— Я только хочу сказать, что у меня много яблок, — сказал криминальный авторитет. — Тебе следует хорошенько подумать. Тебе понравятся мои яблоки.
Шарлотта наклонилась к нему.
— Джейсон, тот, кто сказал тебе эту чушь, тебе не друг. Женщины — это не лошади, не собаки и не кошки. Мы люди, и чем скорее ты это поймешь, тем меньше шансов, что ты проснешься с ножом Мико в горле.
Он уставился на нее.
— Ты спросил, чего я хочу. Я хочу уничтожить работорговлю. Интрижка с тобой меня не привлекает. Ты красив, но слишком неопытен и высокомерен, чтобы быть хорошим в постели. Объездив много лошадей, не станешь хорошим наездником, что лишь доказывает, что ты не можешь распознать хорошую лошадь или не знаешь, как ее удержать. Ты слишком молод для меня, а через десять лет, когда ты будешь, то, что надо, я буду слишком стара для тебя. Так что давай больше не будем об этом.
От стены донесся тонкий, пронзительный звук. Мико хихикала.
Джейсон повернулся на стуле и возмущенно посмотрел на нее.
Она снова хихикнула.
Криминальный авторитет моргнул и снова повернулся к Шарлотте.
— Кое-кто бы забеспокоился. Такие слова могут перерезать тебе горло.
— Некоторые люди не понимают, что исцеление может быть сделано наоборот, — сказала она ему. — Почему бы тебе не спросить у Вошака, что он об этом думает?
Ричард подошел к ней и встал рядом.
— Ты такая же сумасшедшая, как и он, — проворчал Джейсон.
— Теперь ты понял, — сказал Ричард.
— Даже если мы разграбим Рынок, и вы получите информацию, что вы сможете сделать? — внезапно спросила Мико. — Вас всего двое. Работорговцев сотни.
Ричард поморщился.
— Знаю. Это действительно позор. Мне бы хотелось дать им шанс, но иногда жизнь просто несправедлива.
Шарлотта улыбнулась. Им нельзя было не восхищаться.
— Твое лицо вновь обрело былую красоту. — Ричард повернулся к Джейсону. — Ты собираешься выполнить свою часть сделки?
Джейсон встал и натянул капюшон плаща на лицо.
— Я займусь этим, старина. Я помню. Ты сказал, что корабль причалит в полночь. Где он собирается причалить?
— Тил Инлет.
— Встретимся в двух милях к северу от него сегодня в десять.
Он вышел из комнаты, ведя за собой Мико.
— Что теперь? — спросила Шарлотта.
— Теперь мы идем в город, — сказал Ричард. — У меня здесь есть связи. Они нам понадобятся сегодня вечером.
