Наша компания стояла ни жива ни мертва, соревнуясь по удивленному выпучиванию глаз со слугами Богини. Эрика, нахмурив свой прекрасный лобик и грозно сдвинув брови, решительно сверлила глазами Его Преосвященство. Религиозная девушка пошла наперекор своим принципам, чтобы защитить друзей. И это меня больше всего удивило. Надо сказать, я в тот момент начал даже уважать девушку, хоть в мыслях и костерил ее за необдуманные действия на всех известных мне языках.
— Слезы Богини Элисень? — с благоговением молвил старик, нарушив затянувшееся молчание. Он повернулся к завороженной толпе и громогласно воскликнул. — Узрите, братья и сестры! Святыня вернулась в обитель! Богиня благоволит нам!
Со всех сторон послышался радостный гул. Жрецы плакали от счастья и бились лбами о холодный каменный пол, приветствуя возвращение блудной реликвии. Даже апостолы прослезились от счастья, с трепетом взирая на кристалл, который держала в руках Эрики. Солнце на мгновение вышло из-за туч, ласково осветив внутренний двор храма. Реликвия заискрилась в руках девушки, ее локоны заиграли на солнце, подрисовав девушке световой ореол. Поднялся сильный ветер, заколыхал зеленый плащ принцессы, и слуги Богини восхищенно вздохнули, взирая почти влюбленными глазами на синеглазую девушку… На мгновение моему взору открылась потрясающая иллюстрация к священному писанию. Но вот только яркое светило выглянуло ненадолго, да и я не являлся сугубо верующим человеком.
— Дитя, ты посланница Великой! Ты только что спасла мир от уничтожения! Верни же в лоно храма святыню, дабы…
— Нет! — перебив Его Преосвященство, возмутилась принцесса. — Да я никогда в жизни Вас не послушаю! Вы, лицемерный… б-болван!
Выкрикнув, как ей казалось самое страшное оскорбление, она залилась, как и старик, краской. Но вот только если принцесса сгорала от стыда, то глава храма покраснел от еле сдерживаемого гнева. Его Преосвященство, мгновенно помрачнев, сузил глаза, став всматриваться как во врага народа. Ну все Эрика. И ты допрыгалась. Теперь тебе сулит роль женушки Люцифера… нет, его грешной любовницы. Если мне не изменяет память, у главы Преисподней нет супруги.
— А ну-ка живо отдала кристалл, дрянная девчонка! — в бешенстве взревел глава храма, став подниматься по ступеням.
— Дрянная? — прошипела принцесса.
Сзади меня Риэл тихо присвистнул, еле слышно прошептав: «Ну все. Дедуля — труп» И как не странно, я был с ним полностью согласен. Принцесса сильнее сжала в ладони кристалл, удерживая себя от того, чтобы не убить священнослужителя за оскорбление Ее Высочества на месте.
— Я вам покажу, какая я дрянная девчонка…
Эрика подошла к главе храма и вместо того, чтобы отдать кристалл, извинившись за свои еретические действия, она, размахнувшись, влепила старику смачную пощечину. Звонкий хлопок был подобен грому среди ясного неба — толпа ахнула от удивления, апостолы пораженно замерли на месте, не в силах вынести такого кощунства, Риэл выпал в осадок, став хихикать, называя принцессу своей Богиней. Даже я невольно вздрогнул, с горечью осознав свое пагубное влияние на девушку. Старик пораженно осел на ступени, дотрагиваясь рукой до алого отпечатка ладони. Эрика невозмутимо продолжила свое шествие вниз, слегка разминая видимо чуток садящую от удара ладонь.
— Повторяю еще раз, — с расстановкой произнесла она, грозно сверля присутствующих взглядом. — Я без сожаления разобью ваши драгоценные «Слезы Элисень», если вы не будете выполнять мои требования. Хотите это проверить?
Она замахнулась рукой для удара, в которой был наполненный золотистым сиянием кристалл. Апостолы, вздрогнув, и подняв руки на уровне груди, попятились от этой безумной девицы подальше, в их лицах так и читалось, что они больше всего на свете боятся, что Эрика приведет свою угрозу в исполнение. Из толпы я услышал всхлипывания особых впечатлительных слуг Богини. Когда Эрика хочет, она умеет быть убедительной.
— Ты и ты! — она показала рукой на меня и Валерия. — Быстро подошли сюда и взяли Шона. И без глупостей! Риэ… Рыжик и… Зеленоглазка следите за этими двумя!
Я, еле сдерживаясь от смеха, состроив самую печальную мину на которую был способен, пошел выполнять требования «похитителей». Эрика чудит по полной программе: назвала Риэла, бывшего Теневого Короля, кличкой собаки, заставляет священнослужителей похищать с казни осужденного, избивает бедного старика и вовсю командует.
Валерий и я подошли к полулежащему Шону и, взяв его под локотки, попытались поставить на ноги. Осужденный с неохотой разлепил веки и, всматриваясь в друга, из последних сил прошептал, прежде чем погрузится в беспамятство:
— Ты-ы… при-ишел…
Жрец первой священной длани, слегка улыбнувшись, перекинул правую руку друга на свое плечо и тихо сказал:
— Теперь все будет хорошо.
Под изумленное и испуганное перешептывание жрецов мы спокойно двинулись к выходу с площади. Апостолы провожали нас взглядами, обещавшими муки и страдания в случае того, если им отдадут приказ на захват беглецов, Его Преосвященство, сидя на ступенях все еще невидящим взглядом смотрел на пол, дотрагиваясь до своей щеки. Риэл что-то бурча на тему несуразных прозвищ, выставил вперед свой кинжал, как бы заставлял меня нести осужденного. Поля, все время всматриваясь и оглядываясь по сторонам, подгоняла нашу компанию вперед. Замыкала шествие Эрика, держа на уровне груди кристалл. Она очень внимательно смотрела назад на Его Преосвященство и жрецов, одним взглядом обещая, что если они дернутся — то кристалл окажется на каменных плитах площади.
Это было похоже на поединок взглядов. Апостолы ждали, пока Эрика ослабит внимание, чтобы обезвредить похитителей и освободить заложников. А принцесса старалась выиграть нам время, чтобы мы успели убежать. Но вот только судьба опять решила вставлять нам палки в колеса… Вы должно быть будете смеяться над нелепостью случившихся далее событий. А вот мне и моим спутникам тогда было вовсе не до смеха. Дело в том, что, когда до тяжелых створок входа в храм оставалось несколько метров, Эрика, удивленно пискнув, упала. О, эти коварные покрытые гололедом ступени — бич каблуков и копчиков милых дам. И ладно бы она упала как все нормальные люди вперед, сумев выставить перед собой руки. Но нет, наша милая принцесса решила сымпровизировать. Эрика поднимаясь по ступеням задом наперед, не отрывая своего грозного взгляда от напряженных апостолов — видимо, она сильно хотела прожечь в них дырку, на третьей ступеньке нечаянно поскользнулась и, размахивая руками во все стороны, в попытке удержать равновесие, плюхнулась на спину. Но это было еще полбеды. Главная проблема заключалась в следующем. Но для начала один вопрос: скажите, у всех дам руки решето? Когда она махала руками, из ее пальцев выскользнул кристалл и под ошеломленные вздохи ближайших жрецов, совершив пару кульбитов в воздухе, упал на каменные плиты.
Реликвия сначала нехотя треснула, а потом, быстро покрывшись маленькими трещинками, разбилась, выпустив золотое сияние наружу. Подул сильный, шквальный ветер, начав в том месте, где разбился кристалл, завихряться в смерч. Сильный поток воздуха потянулся к небесам, бешено закручиваясь в спираль. Изнутри аномалии наружу стал пробиваться золотой свет. Он, полностью окутав смерч, соединившись с хмурыми небесами, стал расширяться, захватывая все больше пространства. Священнослужители, вереща и испуганно крича мольбы о спасении и молитвы, стали бежать на другой конец площади, спасаясь от золотого смерча. На площади образовалась давка. Священное место погрузилось в хаос. Стало темно. Небо над храмом почернело, выпуская из туч небольшие молнии, которые притягивал к себе смертоносный поток воздуха, засасывал внутрь бешеного водоворота.
Сквозь свист смерча, испуганный гул жрецов, гром с небес я услышал, как Риэл что-то пытался мне прокричать. Повернувшись к воротам, я увидел, как Поля, Валерий с Шоном и Риэл заходят внутрь храма, пригибаясь под сильными порывами ветра. Длинные волосы все время лезли в глаза, ветер подталкивал меня вперед к золотому смерчу, в котором уже можно было увидеть ослепительные вспышки молний. Я не сразу смог увидеть Эрику, неподвижно сидящую ниже на ступеньках. Она, не отрывая взгляда от бушующей аномалии, мелко дрожала, не в силах вымолвить и слова. Я ее даже немного понимал. Мне бы тоже было не по себе, если бы я знал, что из-за меня начался весь этот хаос.
