На вкус она была не противной, просто безвкусной. Но легче от этого не становилось.
Стоило только через силу доесть несколько ложек, в кустах кто-то опять зашуршал. А после на поляну вывалились оба брата.
Видок у них был тот ещё: ободранные, исцарапанные, со спутанными волосами и ошалевшим взглядом они напоминали накосячивших котов.
Однако Рен ничего им не сказал. Уж не знаю, что было у него на лице — тот по-прежнему сидел ко мне спиной, но парни шарахнулись от него в сторону, чуть не снеся груду принесённого хвороста.
Кай и вовсе метнулся к мешку с овощами и принялся чистить корнеплоды. Вар только удивлённым взглядом брата проводил.
К телу постепенно возвращалась чувствительность, желания чтобы меня кормили с ложечки не было, поэтому я всеми фибрами души надеялась на подходящий исход.
Ужин, как и готовка прошел в напряжённой тишине. Лишь под конец Кай что-то буркнул о том, что завтрак готовить не станет, а после поспешно развернул одеяло и запутался в него с головой. Через пару минут раздался еле слышный храп.
— Что на счёт ночного дежурства? — Вар тоже был напряжён, но демонстративно укладываться как старший брат не стал.
Я отложила в сторону миску и постаралась встать. Нужно было помыть посуду, иначе завтра придётся туго. Оцепенение хоть и спадало, но оттолкнуться от земли и встать у меня не получилось.
Даже ноги к себе подтянуть не смогла, зато обеспечила пару судорог, которые прошли спустя долгих три минуты.
— Иди спи, я посижу, — задумчиво отозвался Рен, погрузившись в себя.
— Когда тебя сменить?
Иногда Вар был слишком настойчив. И с чего вдруг он так запереживал на счёт дежурств? Рен тоже выглядел крайне удивленным.
— Зачем? Я посижу немного да сигналку поставлю.
Наемника этот ответ похоже полностью устроил. Правда спать он отправился только бросив на меня нечитаемый взгляд. Да и после долго ворочался в тишине.
Рен ненадолго оставил меня одну и, собрав всю посуду, куда-то ушёл. Вернулся только когда оба брата затихли. Сел неподалёку, длинной палкой поворошил угли, тут же окрасившиеся в красные оттенки.
— Попробуй запомнить свой сон, — тихо проговорил вайор, не отрываясь от огня.
А я вздрогнула. Вновь оказаться в царстве холода мне категорически не хотелось.
— Зачем? Опять ничего не расскажешь?
Но Рен меня удивил коротким: “Расскажу”.
Когда я ложилась спать, вайор по-прежнему смотрел на танцующие языки пламени.
Пронизывающий холод сковал тело, а я даже глаз открыть не успела. Морозный воздух ущипнул за нос и щеки, пробрался внутрь через ноздри и осел где-то внутри.
— Знаешь, почему этот мир именно такой? — голос Рена раздался внезапно, заставив меня вздрогнуть и резко распахнуть глаза. Он чуть пнул небольшой камешек, который тут же отлетел в сторону. А Рен, прикрыв глаза, продолжил, — потому что она особенная. Как ребенок верит в сказки, непосредственная и бесхитростная, как дитя. Она не приемлет убийств. Ей жаль всех животных и людей. И она умеет радоваться каждой мелочи.
Она? О ком это он? Та мифическая королева? Но почему он завёл о ней разговор?
— Если она такая замечательная, — возразила я, вспомнив как впервые применила свою магию, — то почему…
Вайор только хмыкнул, продолжая смотреть вдаль.
— Это ведь простая легенда. Возможно, она исчезла, а возможно всё это вымысел, — невозмутимо закончил он. — А может и исключение из правил.
— В которую ты веришь? Или хочешь верить?
На этот вопрос Рен не спешил отвечать, и я задумалась. Исполнить мое желание эта королева смогла бы? Но тогда чего мне хочется больше всего? Вернуться домой? Нет. Я хочу остаться здесь, только вот что делать с новообретённой семьей непонятно. Возвращаться и жить так, как жила Ринна до этого не хотелось.
— То, во что ты веришь, не обязательно должно быть рациональным, — наконец проговорил он, делая шаг вперед. — Да и к тому же вряд ли в легендах описано всё без преувеличения.
— Получается, тебе просто интересно проверить? — неверяще переспросила я. Он с таким удовольствием рассказывал об этой девушке, что мне аж совестно стало.
— У меня есть желание. Одно, — признался он, продолжая идти вперёд. — Сам я его исполнить не могу, поэтому надеюсь, что легенда не окажется вымыслом.
Снежная пустыня постепенно проявлялась во всей красе: снег искрился на солнце, ослепляя; небо радовало взор пронзительной синевой без какого бы то ни было намека на облака; перед нами медленно проступали очертания мрачного замка.
Отсюда он казался огромным и необъятным. Частокол из шпилей, венчающий свод, казался шипастой короной, при этом шипы были явно сделаны из костей.
Я впервые была к этому замку так близко. И мне было не по себе.
Казалось, замок жил. Дышал. Испытывал эмоции. Я чувствовала его неповоротливость и тревогу, пропитавшие стены от самого фундамента; затаившуюся где-то глубоко надежду.
— А что насчет души? — нерешительно спросила я, вспоминая подслушанный где-то разговор.
— Королеве не положено иметь душу, — пояснил Рен после непродолжительного молчания, будто и не хотел это говорить.
— Почему?
— В отличие от всех остальных она должна поддерживать баланс в этом мире. У нее нет права кого-то возвышать или, наоборот, принижать. Этот закон был придуман самим миром. Именно поэтому она рождается без нее. И один из минусов, ей сложно передавать свои эмоции другим, поэтому часто выглядит безжалостной и бессердечной.
— Ни за что бы не поверила, будто законы создаются не населяющими мир существами, а им самим, — сцепив руки за спиной, я терпеливо шла за темным, с трудом не давая глазам закрыться. В последнее время я стала уставать слишком часто, что определенно не нравилось моему спутнику, однако за все это время он ничего плохого по этому поводу не сказал.
— И, тем не менее, этот мир — ее отражение, или наоборот, никто не знает. Известно лишь то, что между Королевой и миром существует взаимосвязь, вот и все.
— Ты знал ее? — полюбопытствовала я, украдкой сцеживая зевок в ладонь.
— Откуда, — искренне отозвался парень. — Да и если б знал, просто подошел бы да попросил исполнить желание.
Его хмурое выражение лица никоим образом не способствовало развитию диалога, поэтому дальше задавать вопросы я не стала, хотя мне было интересно, что же она за человек-то такой.
Вставала я с тяжелой головой. Рен умудрился проснуться почти одновременно со мной, но выглядел бодрым и отдохнувшим, судя по тому, как быстро он куда-то шел. Судя по доносящимся через несколько минут всплескам, рядом была то ли речка, то ли родник. До самого его возвращения я лежала под одеялом и смотрела на небо. В голове не было ни одной мысли.
Бросив короткий взгляд на братьев, парень тут же уселся рядом и повернулся ко мне.
— Что ты запомнила?
Я помнила весь сон: всё, что было сказано, увидено и прочувствовано. Но вырвалось у меня почему-то другое:
— Холод.
Глава 9
Один из братьев, кажется, это был Кай, заерзал, и наш разговор с вайором увял сам собой. Некоторые темы я не хотела обсуждать не наедине.
Нехотя встав, я наскоро умылась ледяной водой, которая окончательно прогнала остатки сна. И теперь мне ничего не оставалось как заняться завтраком. Сваливать эту работу на Рена не хотелось, он итак вчера кашеварил. Да и будить ребят почему-то было совестно.
Сам Рен уселся неподалёку и принялся копаться в своих вещах. Задумчиво порыскав по мешкам и выловив какую-то крупу, я от души насыпала её в кипящую воду. За последнее — отдельное спасибо вайору, пока я умывалась, он умудрился разжечь костер и наполнить водой подвешенный котёл.
На распространившийся аромат еды один за другим поднялись спящие. Пахло и правда здорово.
— Как ты себя чувствуешь?
Взъерошенный Кай внимательно меня осмотрел и не увидев ничего страшного, украдкой выдохнул.
— Нормально, — пожала я плечами и в последний раз перемешала кашу. Рен мгновенно оказался рядом и снял горячую посуду с огня.
