Значит, здесь уже два претендента-переростка. И остальные, кто как раз подходит по летам. Ровесников Кыся почти нет. Есть юноши, близкие по возрасту, но он будет самым младшим. Куда же он так торопится и зачем?
Глава 37. Лисой Кыся
Я поняла, про какого Мира говорил Кысь. Он так называл сына вождя — Мираса. Вообще-то его все так называют, а я сейчас только догадалась. Это про него Кысь говорил, что тот дурак. Значит, они не ладят. Я не удивлена.
Я опять взглянула на лес. Уже вечереет, воины должны явиться с дичью сегодня до ночи, если хотят завтра участвовать в соревнованиях. А Кыся всё нет…
Как вдруг он появился из леса — с каким-то громадным зверем на плечах.
Я ахнула. И, наверное, вместе со мною все жители деревни. Зверь, свешивающийся со спины Кыся, похож на того свирепого хищника, изображаемого на плашках, которыми сейчас заставлена вся улица.
Шкура зверя блестела — она была белоснежной, с рыжими подпалинами. Мех густой и мягкий. Мне так, по крайней мере, казалось. Клыки просто огромные — они торчат из пасти, и даже сейчас, на мертвом звере, выглядят устрашающе. Мощные когти отливают зеленоватым и золотым. Хвост — пушистый только на кончике, упругий и жёсткий, волочится по земле.
— Шкура хороша. А зверь какой большой! — причитали женщины.
— Как он умудрился? Это же надо выследить и сразиться, — шептались мужчины. Я испытывала гордость. Мне кажется, Альмугеш по моей довольной улыбке это поняла.
— Хороший зверь. И очень редкий. Мало кто приносит его на состязания. Пару зим никто не приносил…
— Очень опасно? — спросила я, не в силах оторвать взгляда от Кыся.
— Да, — шепнула Альмугеш, наклоняясь ко мне. — А шкура очень хорошая. Теплая, красивая и мягкая.
Кысь прошёл в самый центр площадки и бросил зверя к ногам вождя.
— Это ещё не всё, Хват, — Кысь отдышался, потирая плечи. — Сейчас вернусь.
Он убежал в лес, а жители деревни пока обступили огромного зверя. Я тоже подошла, не выдержала, наклонилась и потрогала пушистую шерсть.
— Мягкая, — прошептала я.
— А шкура очень плотная, — заметил кто-то. — Как же он её пробил?
— Копьём? — начались предположения.
— Нет, ножом, — один из мужчин, видимо, охотник, перешагнул через зверя, взял его тяжёлую голову, поднял, показывая нам рану на шее. — Один хороший удар. Хм… были ещё неудачные… — он начал разгребать густую шерсть, рассматривая шкуру. — Ещё два удара пришлись вскользь, шкура не испорчена. Если бы не пара засохших капель крови, я бы не заметил.
— Они со зверем боролись? — спросил Хват, подходя.
— Видимо, но недолго… — покачал головой охотник. — Иначе Кысю бы несдобровать…
— Он не ранен? Кысь? — спросила какая-то женщина.
— Вроде убежал бодренько, — рассмеялась Мадийна. Я заметила, что она тоже завистливо смотрела на шкуру.
Кысь вернулся с кабаном, который был жирнее того, что принёс Ахау.
— Вот ещё чуаху встретил, уже когда возвращался, — Кысь положил кабана рядом с Лисоем. Довольно большой чуаху казался совсем маленьким зверем по сравнению с мощным и и грациозным Лисоем.
Ну и кайрики попались, — юный охотник снял с плеча сетку с тремя пушистыми жирными зверьками. — Но я так понимаю, Хват, что то, что попалось в силки, в зачёт не идёт, так что я это маме отдам.
— А Лисоя даришь вождю? — спросила Мадийна. — В знак уважения?
— Нет, — вдруг просто ответил Кысь. — Такого правила нет. Мясо отдаю на праздник, как и положено, а шкуру забираю себе, пойдёт на зимние платья маме и Кайре.
Кысь развернулся, поднял силки, подошёл к матери и отдал ей зверьков.
— Мам, на ужин.
Она кивнула и обняла сына. Мне бы тоже очень хотелось сейчас его обнять, но я стояла где стояла, молча на них пялясь.
— А у жены Хвата такого зимнего платья нет, — тихонько усмехнулась Альмугеш мне на ухо. — Вот она и завидует.
Люди начали подходить и хвалить Кыся, расспрашивать про охоту, про Лисоя, про чуаху. Подходили и девушки, но кроме мамы и Кайры Кысь никого не обнял. Когда та самая голубоглазка полезла к нему с объятиями, он что-то ей шепнул. Она смутилась и отступила. Чего это она?
— Ракита тоже будет невестой, — подсказала мне Альмугеш. А невестам негоже бросаться на шею женихам.
Я вспомнила, как просила Кыся не обнимать никого кроме меня. А он спросил, а маму и сестру можно? Их он и обнял, а больше никого.
Понемногу люди начали расходиться. Альмугеш крепко взяла меня за руку.
— Негоже невесте гулять сегодня вечером одной.
— Это почему? — не поняла я.
— Сегодня хитрая ночь перед соревнованиями и отбором. Надо зорко беречь свою честь.
— Что с ней станется? — не поняла я.
— Всё-таки ты юна, Ай, — рассмеялась Альмугеш. — Тем более, нельзя тебя никуда отпускать.
А мне как раз хотелось вырваться, чтобы хотя бы парой слов перекинуться с Кысем. Я видела Акейшу и Кайру, склонившихся над тушей Лисоя. Кыся с ними не было. Он где-то бродит, но где? Эх, мне бы пробежаться тут быстренько по окрестностям!
Дождавшись, чтобы Альмугеш зазевалась, остановившись поговорить с кем-то о лечении, я всё-таки вырвалась и убежала.
Пробираясь какими-то сараями, я наткнулась на Мираса. Я шагнула влево, чтоб пройти, он тоже, я шагнула вправо. Он рассмеялся, повторив маневр и расставив руки.
— Слушай, сынок вождя, уйди с дороги, — я потёрла ладони. — Пока я тебя на крышу не закинула!
— Какая ты шустрая, ведьмочка! — рассмеялся этот Мир, прыгая на меня. Я легко уклонилась, поднырнув под его руками. Разбираться с этим идиотом мне некогда, и я просто убежала.
Кыся нигде не было. Я почти отчаялась его встретить. Как вдруг услышала его голос.
— Мам, я сейчас схожу за широким ножом! — крикнул он, и я сообразила, что он, скорее всего, сейчас пробежит к своему дому вдоль длинного забора. Я метнулась туда и не ошиблась. Как раз наткнулась на Кыся. Тоже, можно сказать, выследила.
— Привет! — сказала я и быстро, без раздумий, обняла его. — Я очень ждала, когда ты вернёшься. Зверь громадный, просто ух! — я прижалась крепче, чувствуя, что объятия взаимные. Меня Кысь не оттолкнул. Может, правда, это потому что мы за забором, и никто не видит? А если с голубоглазкой Ракитой он уже тоже пообнимался? Сейчас мне до Ракиты нет никакого дела. Я поступила так, как хотела, искренне. Я переживала и призналась в этом. И Лисой зверь действительно потрясающий!
— Ну всё, мне пора! — я сама высвободилась, не рискуя смотреть Кысю в глаза. — Меня наверное Альмугеш потеряла. Она за мою честь переживает, так что я пойду.
Не дожидаясь, пока Кысь мне ответит, я собралась убежать.
— Ай, стой! — выкрикнул Кысь.
Я обернулась.
— У меня для тебя подарок есть, — улыбнулся Кысь, делая шаг навстречу. — Только, наверное, я отдам на отборе.
— Хорошо, — кивнула я, любуясь его улыбкой. — Мне пора.
И я убежала.
Глава 38. Невесты
Мне опять снился Кысь, а мы даже спали не вместе — на разных концах деревни! Я вся извелась, еле-как дотянула до утра. Сегодня у них день состязаний — как это будет? Что произойдёт? То, что Кыся допустят, понятно было уже вчера. Нельзя не пустить того, кто принёс Лисоя. Я уже тоже заявилась в качестве невесты, точнее, Альмугеш меня заявила. Таковы порядки. Уж не знаю, учитывал ли кто-нибудь, что меня в деревню привёл Кысь или нет… Или бы он и без моей помощи легко попал на эти состязания, а я ему усложняю жизнь?
Из-за этих мыслей тоже спалось плохо. Утром я решила отказаться идти на отбор. Зачем? Кысь точно будет допущен к состязаниям. Выбирать ему невесту или нет — его личное дело, а я там вообще не нужна. В таком настроении я села за стол.
— Аппетита нет? — спросила Альмугеш, наблюдая, как я вяло пережёвываю кусок хлеба.
— Нету, — призналась я.
— А надо, чтоб был! — покачала головой ведьма. — Надо сил набираться. Вдруг побегать придётся? — и она мне хитро подмигнула.
