пары.
Приятного дня!»
Я растерянно мяла лист бумаги, почему он отчитывается передо мной? Какое ему дело до моего мнения? Что такое — три дня? Мелочи!
У меня, вон, дел невпроворот, надо обновить гардероб в соответствии с погодой. В том числе, и этой любознательной пигалицы… хоть и великанши. Спрятала письмо в шкатулку, и подошла к зеркалу, потрогала камень на шее…
Боюсь ли я его снимать? Да… Боюсь ли я встречи с демоном? Да!
Вышла в холл, и пошла к двери, если я правильно поняла, меня ждет посылка.
Выйдя на порог, посмотрела на дракона, который собирался открывать калитку, и замер, увидев меня. Я спустилась к нему, если он переступит порог, то зазвонит тревожный звонок.
— Примите бандероль! — дракон сунул мне планшет, я приложила палец и подписала. — И розы! — он поднял над калиткой небольшую корзинку и передал мне. Следом я получила небольшую посылку, завернутую в плотную бумагу.
— Благодарю! — кивнула дракону.
— Приятно с вами работать, — он мотнул головой, и исчез.
— Изабель. Я могу поинтересоваться, от кого столь щедрые дары? — на пороге сидел Баюн, и нервно бил хвостом.
— Нет, — отрезала я, прошла дальше, но дверь оказалась закрытой.
— Ты должна понимать, что, возможно, ты вносишь в библиотеку то, что может ей навредить. Сейчас у тебя в руках артефакт, который очень сильно фонит магией. Мне доверили сохранность книг…
— Это книга… — я замялась, как объяснить, что это за книга, — история семьи моего друга!
— Мне казалось, что сюда попадают Стражи, не имеющие кого-то там, откуда пришли…
— Я тоже так думала, — мне сейчас пришло на ум, что я вовсе не готова отказаться от внимания демона.
— Изабель, вам надо уточнить у Хранителей, можно ли что-то принимать в дар от посторонних и приносить это в библиотеку, — кот протянул мне лапу, я же, аккуратно развернув книгу, протянула ему ее. Он приложил лапку, подержал, и опустил голову, кивая. — Да, это можно, но она здесь на трое суток, потом исчезнет.
— Хорошо, я поняла, — тут же дверь щелкнула замком и открылась.
Я ушла к себе в апартаменты, сначала поставила розы в воду, и только потом решилась сесть в кресло, почитать принесенную книгу.
Открыла ее с конца, хотелось увидеть то, о чем он писал. Действительно, на последних страницах я увидела свой портрет и портрет Даймонда, но по отдельности. Под ними ничего не было…
Возможно, потому что наша история еще не началась?
Я увлеченно читала книгу. Три дня ожидания мне показались слишком длинными. Я успела прочесть ее, и теперь сомнения еще больше мучили меня. Все его «пра-пра» были чистокровными. Эльфийки, драконицы, нагини, просто принцессы голубых кровей, магички, демоницы — и ни одной обычной человечки.
Он говорил про ипостась, но у меня ее нет, и я ее не слышу. Прочла много книг, я слушала истории семьи, как они впервые почувствовали свое второе «я». Нет у меня его…
А еще меня начал мучить голод. Мне кажется, хранители, нанимая меня, думали, что сюда будут ходить толпы нарушителей…
За все время было только три нападения. Я хочу выйти на охоту, на ночную улицу, выпить хоть немного чужой энергии.
Вечером третьего дня я вышла за калитку, решив просто пройти по улице, хотя бы эти несколько сотен шагов. С того времени, как она появилась, больше изменений не было. Я сделала вывод, что это происходит только тогда, когда сюда попадает кто-то извне. Таким образом, притягивая что-то, что создает этот мир. Или кусок мира… Даже не знаю, что это. На улице уже зажглись фонари, но, от прошедшего дождя, стоял небольшой туман.
Я при выходе все же накинула на себя легкое пальто, боясь осенней сырости.
Дошла до обрыва улицы, повернулась назад, собираясь пройти по другой стороне.
Но… из тьмы выдвигалось нечто, тьма, натянувшись пузырем, лопнула, и явила мне…
— Нарушаете? — уточнила я, застыв рядом с мужчиной.
— А есть запрет? — хмыкнул он, и откинул капюшон.
— Ты… — отшатнулась я.
— Я! Решил навестить. Ты не отвечаешь на письма, не пускаешь во сны, — это был Даймонд. — Кстати, нарушения нет, если не переступать порога дома, то есть, библиотеки, — потом махнул рукой в сторону, откуда пришел. — Посидим?
— Где? — я непонимающе посмотрела на него, но затем внезапно увидела небольшой сквер, лавочки, фонтан. — Ого. Это сделал ты?
— Скажем так, я просто подумал об этом, а это место воплотило мое желание, — он протянул мне руку. — Так пройдемся?
— Пройдемся, — но от предложенной руки отказалась. Меня внезапно начала бить дрожь, я укуталась в пальто, подняла воротник.
— Голодаешь, — он не стал настаивать, просто пошел рядом.
— Откуда ты знаешь? — поежилась я от сырости.
— Я — твоя пара, чувствую. Ты ведь знаешь, что теперь ты всегда будешь голодной? — мы дошли до лавочки, и я нерешительно села на самый край. Даймонд остался стоять напротив меня.
— Нет, не знаю! Откуда я должна это знать? — возмутилась я.
— Твои родные должны были это объяснить. Что твой голод утолит теперь только пара. А остальные существа — это просто десерт, баловство, без которого можно обойтись, или оставить на самый крайний случай, — спокойно объяснял он.
— А как же внушение, я больше не управляю даром? — если это так, подумала я, то как Страж я уже бесполезна.
— Скажем так. Твой дар овладевать фантазиями мужчин, внушая им, что все по настоящему, временно заблокирован. Пока не проснется ипостась, и сейчас самое время ее почувствовать… И да, голодать я тебе не позволю, — он шагнул ближе, заставляя меня поднять лицо, взял его в ладони и поцеловал.
Как же это горячо, кровь мгновенно закипела в жилах, согревая меня. Мой резерв наполнился, до щекотки, обозначавшей, что он получил все сполна. Сейчас во мне просыпалось что-то, желающее большего, взять все то, что мог дать демон. Чувства кипели, и требовали поверить ему, отдаться в его власть…
Но разум резко воспротивился, и я, отпрянув от него, вскочила. Мне казалось, что вот прямо сейчас мне надо покончить с его странным стремлением видеть меня своей парой.
— Родные… у меня их больше нет. Я — изгой, воровка, и человечка с небольшим даром суккуба. Нам не по пути! Не приходи больше, и не пиши мне!
— Мне безразличен твой статус. Суккуба в тебе просто спит. Не отталкивай меня…, я не умею сдаваться, — он смотрел на меня, словно чего-то ждал.
— Нет! — я поспешила к калитке дома, в такой странной и вязкой тишине звон
