усилие, старалась говорить спокойнее, но внутри всё клокотало. — Все ваши усилия — пустое. Они ничего не дадут, понимаете?
— Нет, — покачал головой приставучий купец. — Совсем не понимаю. О каких усилиях речь и почему они бессмысленны?
— Речь о ваших расспросах, улыбках, прогулках. Не нужно со мной любезничать и провожать меня. Вы приехали в гости к лорду Шенье? Так гостите и уезжайте. Или оставайтесь, если пожелаете, но меня не трогайте.
— Почему?
В ответ на столь простой вопрос ей хотелось кричать.
— Потому что, — ответила она громким шёпотом. — Разве вы не слышали, я не просто нари, а служительница. Я дала обет.
— И что с того? Поэтому я не могу вас провожать и о чём-то расспрашивать?
— Не поэтому, — её терпение, и без того истощённое, грозилось вот-вот лопнуть. — Вы же понимаете, о чём я. Зачем притворяетесь? Нари не могут покидать остров. А служительницы ещё и замуж выйти не могут. Мы служим Твердыне.
Купец молчал, внимательно вглядываясь в её лицо. Брижина уже подумала, что смогла убедить его, но он вдруг разулыбался.
— А ведь я всего лишь задал вам несколько вопросов и ни слова не говорил о браке.
— Да вы!.. — она сжала кулаки, борясь с желанием запустить в него лежавшим неподалёку булыжником.
— Разве я сказал, что против? — перебил он. — Просто не хотел бы торопить события. Думал познакомиться с вами получше. Для того и вопросы.
— Вы будто меня не слышите. Пожалуйста, не тратьте ни своё время, ни мои нервы. Я никогда и ни за кого не выйду замуж. Включая вас, — вздохнув, Брижина сделала шаг назад и прижалась спиной к каменной стене таверны. Руки сами скользнули к холодным камням, ища поддержки.
Но нашли они нечто иное. По её пальцам разлилось знакомое ощущение — кожу покалывало, а в тело устремился поток силы. Мышцы, скованные этим всплеском, не давали Брижине сдвинуться с места. Она смогла лишь испуганно втянуть воздух и зажмуриться.
«Нет», — кричало её сознание. — «Только не здесь и не сейчас! Если умерщвлю целую стену таверны, то это не останется незамеченным. Они поймут, что на острове появилась десе-нари. Буду искать и найдут меня».
Перед глазами мелькнуло первое виде́ние — ночная драка, на освещённые луной камни брызнула чья-то кровь. Но впереди ждало большее. За годы существования этой таверны у её стен происходило разное. И далеко не все события можно было назвать счастливыми.
«Нет. Пожалуйста, нет», — умоляла Брижина то ли себя, то ли Твердыню, то ли случайных прохожих.
Словно откликаясь на мольбу, чьи-то руки легли на её талию и резко отдёрнули от стены. Распахнув глаза, она увидела перед собой господина Фенри. Он притянул её к себе и обнял. Крепко, уверенно, делясь собственным спокойствием. Вместо жара по телу Брижины пробежал холодок.
— Всё хорошо, — шептал господин Фенри, гладя её по голове. — Всё закончилось.
Опомнившись, она высвободилась из его объятий и оглянулась, прислушиваясь к камням в стене. Ей казалось, они что-то шептали. Вопреки страху, она протянула руку и прикоснулась к одному из камней — живой. Скользнула к следующему — тоже жив. Но как?
Она перевела изумлённый взгляд на господина Фенри.
— Как вы это сделали?
Он хмыкнул.
— Не понимаю, о чём вы, — полез в нагрудный карман и, достав оттуда часы на цепочке, ахнул. — Совсем забыл, что спешу. Хозяин этой таверны обещал угостить меня свойским квашнем. Вчера я еле его раздобыл, но всё пролилось. Толком и не попробовал. Да и вы вроде тоже торопились. Хорошего дня и до встречи, — загадочно улыбнувшись, он кивнул ей на прощание и скрылся за углом таверны.
Брижина же никак не могла прийти в себя. Когда её дар выходил из-под контроля, ей ни разу не удалось его остановить. Кроме сегодняшнего дня.
Наконец, взяв себя в руки, она на ватных ногах вернулась к Каталине.
— О чём вы с ним говорили? — спросила та с любопытством. — Он ничего тебе не сделал? Ты какая-то бледная.
— Ничего, — покачала Брижина головой. — Ничего не сделал и ни о чём не говорили. Идём, — потянула сестру к площади, боясь дальнейших расспросов.
Освальд Шенье
— Высшая нари просит вашей аудиенции, милорд, — сообщила заглянувшая в кабинет служанка.
Я вздохнул.
Появление Сандрии в резиденции было вопросом времени, причём вполне короткого. Но я всё же надеялся, что она заглянет сюда немного позже. У неё и так повсюду глаза и уши, зачем утруждать себя официальным визитом?
Но Высшая хотела услышать о взывее лично. И конечно, узнать о сроках…
Я снова вздохнул.
— Проводи её сюда, — приказал служанке. Предстоявший разговор не следовало придавать огласке.
Покрутив в руках чернильный стилос, я положил его на подставку и откинулся на спинку стула. День уже разошёлся, и кабинет был залит солнечным светом. Но приближение зимы делало этот свет холодным и не внушающим ничего, кроме безразличия. Всё-таки тёплые сезоны нравились мне больше.
Дверь отворилась. Сандрия, после формального представления, произнесённого служанкой, зашла в кабинет и остановилась напротив моего стола.
— Милорд, — она едва заметно склонила голову. Высшая всегда соблюдала формальности, но впечатление от них оставалось двоякое. В её манерах я ни разу не чувствовал почтения к моему положению. Сандрия знала, что её вес на острове был едва ли меньше моего.
— Как вы уже знаете, нам удалось привезти на остров взывея. Об истинной причине его приезда известно только мне, Кэтлин и двум моим приближённым. Ну и вам, конечно. Надеюсь, мне не нужно призывать вас к молчанию?
— Ни в коем случае, — ответила она, переводя взгляд на полоску света, падающую от окна у меня за спиной. Расправив плечи, Сандрия прошла мимо стола и направилась к подоконнику. Оперлась о него ладонями и взглянула на раскинувшийся у дома сад. — О приезде вашегогостя, как и вы и сказали, мне доложили сразу же. Но что меня волнует сейчас, так это время. Сколько уйдёт на лечение?
Сколько…
Я согласился подождать, но теперь уже и сам сомневался, что стоило поддаваться. Взывей явно мог сделать работу быстрее. И если бы не хрупкость Кэтлин, я бы настоял.
— Чтобы собрать каналы и восстановить потоки силы, ему понадобится примерно полгода. Может, немного меньше.
Сандрия стояла ко мне спиной и по-прежнему смотрела в окно. Но воздух в комнате стал гуще.
— Надеюсь, вы не согласились на такие сроки, — сказала она ровным голосом.
— Напротив. Я дал на них согласие.
Мы оба замолчали.
— Её лечение нужно ускорить, — сказала Высшая спустя долгую минуту.
— Взывей убеждён, что это опасно. Если поторопиться,
